Дорога вечности. Академия Сиятельных - Настя Любимка

Низкая волна лизнула стопы и стыдливо вернулась на место, заставляя море затихнуть вновь.

А в следующее мгновение я вскрикнула — в палец впилась небольшая рыбешка. Но и оглянуться не успела, как Райан осторожно забрал у рыбки мою конечность, а кусачую возмутительницу моего спокойствия зашвырнул в море.

— Больно?

— Нет.

Любимый осторожно осматривал ранку, стоя на коленях, заставив меня держаться за его плечо.

— О чем ты думала?

— О том, что помимо богов должны были быть другие проводники воли Хранителя этого мира. И я не понимаю, где они и почему молчат.

— Ты и я…

— Нет, я орудие этого мира, а ты… — Вздохнула и прикусила губу. Вот как ему объяснить, что все Валруа рождены по ошибке и по желанию инородной твари?

Не хотел Эльхор детей ни от кого, кроме Хеллы. Но у них не получалось, потому что мир противился этой связи и не давал Хелле дышать свободно. А Эльхор… да не мог он причинить ей вред, не мог заставить силой, потому что по нему рикошетило так, что жить не хотелось! Потому и ждал, надеялся… А потом растворился под гнетом чужой воли, затерялся в чертогах разума, утратив самого себя. Его телом управляли, дав жизнь предку Райана, точно так же, как Тельман воспользовался моментом и закрутил роман с Хеллой.

— Возможно, их никогда и не было, — вздохнул Рай.

— Не соглашусь, — покачала головой, — если уж блуждающие стихии выбирают носителя для борьбы, то должен существовать тот, кто донесет миру о творимом зле и способе уничтожения захватчиков. Ай!

Морская волна опять лизнула ноги, оставив подарок в виде кусачей рыбки.

— Айн? А он здесь при чем? — удивился принц. — Ох, какая настырная!..

Любимый вновь отодрал рыбку и вернул в соленую воду, я же задумалась. Артефактор Айн, чья судьба была мне неведома. Кто и зачем преследовал его, почему лорд Тарис отдал приказ убить мальчишку?

Сама не заметила, что задала вопрос вслух.

Мало того, внутри меня собирались стихии, пугая своей мощью и тем, что вот-вот выплеснутся. Не обращая внимания на начавшего говорить Райана, зашла по колено в море, чтобы вода смягчила силу выброса.

— Айн был талантливым артефактором, что называется, не от мира сего. Вечно витал в облаках и при этом был необычайно мягок и добр. Знаю, о чем говорю, ректор не просто помог создать его личину, я получил и слепок памяти.

Что это такое, я не знала, мы еще не проходили в академии. Но если рассуждать логически, то любимый получил возможность окунуться в жизнь паренька, причем смотрел и мыслил разумом Айна.

— Он живо интересовался работами Безумного Артефактора, причем его волновала и повседневная жизнь утратившего разум мастера. Неудивительно, что он стал любимчиком декана своего факультета, тем более лорд Ронг состоит в родстве с выдающейся личностью. И он охотно делился записями своего предка с Айном. Мальчик доверился не тому, — хмуро закончил он. — К тому же полюбил девушку, которая не только не ответила настоящей взаимностью, но и легко предала, подписав приговор.

— Не понимаю, — честно призналась, вспоминая Аннет, соперницу по конкурсу на звание королевы академии. — Что такого ей мог рассказать Айн, что ее отец посчитал информацию опасной?

Именно их Райан и обвинил в смерти паренька.

— Айн верил, что магия пришла из другого мира, мало того, считал, что миру не хватает устройства для выкачки эманаций смерти. Не спрашивай, что это, я так до конца не разобрался в том сумбуре. Но в одном уверен, если бы он держал рот на замке, никто бы его не тронул.

И после этих слов мир вокруг меня взорвался миллионами разноцветных частиц. Не знаю, как устояла на ногах, не представляю, что ощутили остальные, но меня буквально распирало от стихий, обрушившихся на морской брег и на всех находящихся поблизости.

— Айн, — прошептала я, когда смогла нормально дышать и видеть, — Айн, как и Безумный Артефактор, был посланником воли Хранителя этого мира.

И подтверждая сказанное, яркая, даже ядовитая радуга на мгновение пересекла небо, чтобы в следующую секунду устремиться ко мне, растворяясь в уже имеющихся стихиях.

* * *

Райан Валруа

— Айн, — медленно выдохнув, прошептала Хейли. — Айн, как и Безумный Артефактор, был посланником воли Хранителя этого мира.

Невозможно!

Меня передернуло от отвращения. Если то, что представлял себе мальчишка, правда, то мы неизменно погибнем. Наш мир растворится в смертях и однажды исчезнет со всеми его обитателями.

Няне вижу выхода… Не понимаю и половины терминов родственничка лорда Ронга, а ведь мальчишка отлично ими оперировал!

Что я могу сейчас сделать? Сказать и изменить?

Пусть Хейли промолчала, но я понял: истинный наследник был рожден в угоду Велиару. Для того чтобы тот сумел возродиться и прибрать наш мир к рукам.

И у него все получается. Пусть долго, но он уверенно идет к своей цели. Где нужно — ждет, играет роль доброго дядюшки; где требуются силы и хитрость — прогибается и выпускает на волю своих послушников.

Наш мир окутан плотной паутиной, а мы — загнанные в угол звери, не представляющие, как выбраться из ловушки.

И мне нужна помощь лорда Ронга. Поскольку сам я не понял ничего из того, что давала мне личина Айна. А уж декан факультета артефакторов точно знает больше и понимает не только свой предмет, но и признанную больной логику предка.

— Райан, — тихо позвала Хейли. — Что ты собрался сделать во время королевской свадьбы?

Ее вопрос застал меня врасплох. В эти минуты Хейли казалась мне печальной и решительной. Ход ее мыслей был непостижим, кажется, она сама не всегда понимала, почему в тот или иной момент задает правильные вопросы, интересуется нужными вещами, на которые, увы, так не хочется отвечать.

Должен ли я сказать честно или стоит скрыть от нее, что задумал? Ведь знание принесет боль.

Медленно подошел к ней и обнял, заглядывая в глаза, словно желая увидеть ответ.

— Доверься мне, — едва слышно попросила она. Какой раз уже просит, а я…

Мне стыдно за свои сомнения, горько, что отталкивал свое увлечение ею и ощущения, которые медленно, но просыпались во мне, списывая на зов крови.

По сути, наведенными и чужими были лишь неистовая страсть и желание обладать девушкой, которые накрывали с головой и лишали разума. Они доводили до исступления, выворачивали наизнанку, побуждая совершать неправильные поступки. Сходить с ума. Сейчас я хорошо это понимал.

А вот защищать, оберегать и дарить радость, видеть улыбку на лице Хейли — это и есть просыпающаяся любовь. Впрочем, давно проснувшаяся, это я слепец.

Не смог сдержать улыбку. Надо же, столько времени искал ответ и не находил его, а теперь четко сознавал, чего же мне хочется.