По ту сторону сказки. Каждый выбирает для себя - Ольга Назарова

– Ой, ну не преувеличивай. Подумаешь, в двух царствах… Зато по одной дороге оба царства. И никаких тебе ответвлений от дороги. И оба царства освободятся. И выход к морю открыт. А по-соседству, на западе, королевство Леонтия в тумане спит. Не кривись так, Степан. Он не только тебе, он никому из вменяемых людей не нравится. Но я же не корчу рожи. – тут Кот состроил такую физиономию, что Катерина фыркнула в чашку с чаем, и чуть не расплескала его.

Решили послезавтра и отправиться. – Завтра отдыхаем! – провозгласил Баюн и полез на печку. – Меня не будить! – предупредил он, погрозив лапой в пространство.

– До послезавтра? – ехидно уточнил Бурый.

– А хотя бы и до послезавтра! – с достоинством ответствовал Баюн, задергивая занавеску. – Мне собираться долго не надо. Умыться только и всё, я готов.

– Да ладно! Ты же ноешь полдня, что тебя подняли рано, выспаться не дали… – ухмылялся Волк.

–Никогда я не ною! Но, по физиологическим причинам котам надо спать не менее восемнадцати часов в день. А я весь в делах и постоянно не высыпаюсь. – Кот высунул физиономию из-за занавески. – И да, не хватает мне бодрости из-за забот и трудов! – Баюн скорчил скорбную гримаску, не заметив, что Сивка на это поднял верхнюю губу и очень похоже его передразнил. Волк закатил глаза. А Воронко, прискакавший сменить Вихорька, так просто заржал.

Весь следующий день отдыхали. Затеяли играть в прятки. Катерина с помощью ласковых дубовых ветвей легко забралась высоко на огромный Дуб. И сидела там, пока мальчишки её искали.

– Я не понял, куда она делась? Договаривали же невидимку не одевать! – ныли мальчишки, пока дубовые ветви плавно не опустили Катерину прямо за их спинами.

– Не честно! Нельзя пользоваться сказочными предметами. Ой! Чего он! – Степан присел от того, что его хлестнула дубовая ветка.

– Ну, какой же он тебе предмет. Он личность! – укоризненно объяснила Катерина.

А в Дубе разворачивалась дискуссия. – Он дрыхнет и дрыхнет! – возмущался Сивка.

– Я не дрыхну, а дремлю. – отвечал сонный голос с печи. – Я утомился. У меня хроническая усталость.

– Ему надо бодрости прибавить. – ехидно сообщил коням Волк и почему-то махнул лапой в сторону бани.

Когда надо было выезжать в туман к новой сказке, Катерина всегда волновалась. Проснулась ещё затемно, закуталась в одеяло, попыталась было снова уснуть, но безуспешно. Перешла на подоконник и наблюдала как встает солнце.

– Почему я дома никогда этого не видела? – удивлялась Катерина. Она любовалась рассветом, и вдруг раздался такой грохот и плеск от которого даже Дуб вздрогнул.

– Какой подлый злодей!!! Кто додумался?? – вопли Баюна доносились до всех дубовых закоулков, до самого последнего сучка. Дубок, который спал на Катиной серой сумке, свернувшись уютным деревянным калачиком, засуетился, забегал, прижимая тонкие лапочки к голове.

Катерина слетела с подоконника, прихватила сумку, успела мгновенно переодеться, скрыть сумку, в которую уже забился Дубок, а то мало ли, что там творится, и выскочить в горницу. Там около печи была установлена огромная лохань, наполовину наполненная водой. Причем было очевидно, что наполнена-то она была до краев, но после падения туда Баюна остальную воду он унес на себе.

Совершенно мокрый и озверевший Баюн орал и скандалил, размахивая толстой когтистой лапой перед носом Бурого.

– Чего ты вопишь? Ты же сам утверждал, что тебе собираться долго не надо. Только умыться. Вот мы тебе с Сивкой и приготовили умывание. Зато ты посмотри, какой ты чистый и бодрый!

– Да вы… Да выыыы!!! Я не бодрый, я мокрыыыый!! – выл оскорбленный до глубины души Баюн. И только Катерина сумела его утешить. Она укутала Кота огромным полотенцем, а потом, когда оно промокло, ещё и ещё одним, а потом устроилась около печи и вычесывала его, пока он не то что бы высох, но стал уже не таким мокрым и облезлым.

– Как вы могли!!! – Баюн серьезно оскорбился и даже смотреть на Бурого и Сивку не мог. – Поеду с Катей на Воронко. – объявил он, когда наконец высох и был готов к выходу.

Волк полетел один, рядом с Сивкой, который вез обоих мальчишек. Нет, Степан, конечно, поинтересовался, а нельзя ли ему на Буром, получил лаконичный ответ и решил, что можно было бы и не подходить. И так всё понятно. Волк кроме Катерины никого старается не возить!

Долетели до тумана, и Катерина сразу увидела широкую ровную дорогу, которая и была той самой, где следовало искать Еруслана Лазаревича. Вошли в туман и шли, шли, беззаботно болтая, чтобы не так скучно было, и вдруг Кир замер.

– Здесь кто-то есть. Сова шевельнулась. – его меч разведчика ясно подавал своему владельцу сигнал и том, что в тумане была опасность.

Степан моментально цапнул Катерину за руку и поставил между ними. А сам махнул кладенцом туда, куда указывал Кир. В отдалении раздался многоголосый вой.

– Как-то очень просто. – прошептал Степан и тут же, словно в ответ, прилетела черная стрела и сильно ударила в сверкающее острие кладенца, отскочила от него и рассыпалась черной пылью. Степан, не ожидавший этого, меч выронил, и тут же на них посыпались стрелы. Степан кинулся за мечом, Кир, прижал Катерину к земле, прикрывая её от стрел, но она вывернулась из его рук и крикнула:

– Стрела, замри, остановись

В полете в прах оборотись!

На них посыпался черный пепел, которым стали нацеленные на них стрелы. Степан в ярости подхватил кладенец и начал посылать золотые широкие полосы во все стороны и по всем направлениям. Вой и визг тварей почти их оглушил, но это продолжалось совсем не долго, и скоро все звуки замолкли.

– Всё, кажется ты всех достал. – настороженно прислушивался Кир.

Они шли дальше, Катерина осматривала всех заснувших на дороге людей, и всё пыталась понять, по какому признаку ей можно точно узнать Еруслана. Как назло крупных и видных молодых людей попадалось много. Она несколько раз останавливалась, причем, только около верховых, обходила таких вокруг, осматривая с ног до головы. Её спутники терпеливо ждали, пока она наглядится, и пойдет дальше. В конце концов, Степан не выдержал:

– Кать, вот объясни мне, что ты ищешь? На Еруслане этом самом где-то написано должно быть, что он именно Еруслан Лазаревич?

– Во-первых он должен быть верхом, во-вторых, он сын единственный, любимый, его матушка явно не могла отправить небрежно одетым. А в-третьих собирала она сына впопыхах. Царь его велел из царства выгнать внезапно.

– То есть надо искать всадника, одетого чисто, но впопыхах? – Кир иронично поднял бровь. – А вот этот чем тебе не подходит? – Кир ткнул пальцем в худощавого паренька на коне, одетого явно весьма продуманно.

– Конь есть, одежда аккуратная. Чего тебе ещё?

– Такой разве мог бы покалечить просто за руку кого-то схватив? – покачала головой Катерина. – Вряд ли. Не очень-то он сильный на вид.