Душа терний - Стейси Тромбли

книга. — Это не всё. Не все попадают туда. Но по ту сторону тьмы есть свет».

— Кейлин сделала свой выбор, — кричит Вселяющая Ужас. Даррен моргает, глядя на меня. Не могу понять его реакцию. Он недоволен? Потрясён? Ожидал, что я обреку весь мир, спасая Рева? Я могла бы. При других обстоятельствах. Но я уже заключала сделку с одним из этих чудовищ раньше и не повторю этой ошибки.

Победного хода нет.

— Принц, кажется, не в том состоянии, чтобы дать ответ, — одна из множества её кривых «ножек» пинает неподвижное тело Рева.

Я морщусь. Он моргает, открывая глаза, и снова находит меня взглядом.

— Всё время забываю, насколько хрупки живые существа.

Я стискиваю зубы. Клянусь, один из этих глаз-бусинок подмигнул мне!

— Давайте тогда обратимся к призраку.

Даррен вздрагивает.

— Что?

— Я могу дать тебе то, чего ты хочешь, — мурлычет она, пододвигаясь к духу моего предка. — И дам, если поможешь мне получить то, чего хочу я.

— Я хочу, чтобы Кейлин покинула Выжженные земли живой и свободной, — раздражённо отвечает он.

— Ты хочешь видеть на троне Двора Теней могущественного правителя. Я могу этому поспособствовать.

Он кривит губу, обнажая острые чёрные зубы, которые всё же куда меньше её акульего оскала.

— Я знаю, что в твоей голове. Помнишь? Ты сам не раз повторял, что поступил бы иначе, будь у тебя шанс. Ты бы не стал жертвовать своим двором, чтобы заточить меня. Ведь так?

— Если вместо неё будет править Несущий Ночь — это не то же самое.

— Разве? — голос Вселяющей Ужас становится громче. Её ствол изгибается, изворачивается, скрипит. — Я могу покляться. Если ты поможешь мне уничтожить её душу, то мой супруг займёт её тело…

Я зажимаю рот ладонью. Пячусь назад, чувствуя, как частичка Несущего Ночь трепещет во мне. Его ядовитая магия жжётся изнутри.

Нет. Нет. Нет.

Несущий Ночь пробирается по моим венам, его магия выжидает подходящий момент, чтобы задушить меня изнутри.

— Мой супруг поклянётся вернуть Двору Теней былое величие. Твоя родина не пострадает под нашей властью. А её тело позволит продолжить род Заклинателей Теней. Это выгодная сделка.

Даррен смотрит на меня, боль и вина в его взгляде настолько, чёрт возьми, очевидны, что у меня темнеет в глазах. Он реально обдумывает эту сделку.

Он обещал, но не давал магической клятвы.

Я вспоминаю сон. Он рассказывал, что случится потом. Как Несущий Ночь будет править Двором Теней в моём теле. И он позволит этому произойти.

Я сильно сжимаю кулаки, до боли.

— Обещайте, что вы никогда не причините вред моим потомкам и позволите им мирно править на своей территории.

— Мы обещаем.

— Нет! — ору я, задыхаясь от гнева.

Рев шевелится, корёжась на земле, и стонет. Но моё облегчение длится недолго.

— Убей его, — командует Вселяющая Ужас моему предку. — Ты дорог ей. Она и так уже на грани от ярости. Если ты убьёшь её истинного — прямо сейчас, у неё на глазах, — она станет нашей.

Когти Несущего Ночь впиваются в мою душу, чёрные клыки вонзаются всё глубже. Мой разум погружается во тьму. Глаза наполняются слезами. Я царапаю свою грудь, раздирая кожу, но не могу до него добраться.

Я не могу его остановить.

Он пытается подчинить меня.

— Кейлин, — хрипит Рев. Он так близко.

Я падаю на колени рядом с его клеткой. Он тянется ко мне из-под корней, удерживающих его тело. Сморгнув слёзы, оборачиваюсь к предателю.

— Если он умрёт от твоей руки, — продолжает Вселяющая Ужас; её взгляд прикован к Даррену, — я буду считать, что ты выполнил условия нашей сделки. Действуй. Прямо сейчас.

Я встаю между своей парой и своим предком. Моя грудь вздымается, губы дрожат.

Мгновение — всего мгновение — призрак колеблется. А затем ужас искажает его черты, и он бросается на меня с когтями и клыками.

Рев кричит.

Я не успеваю понять, что происходит, но уже через секунду я оказываюсь на коленях, что-то острое прижимается к моей спине. Грудь разрывает агония, что-то тёплое медленное распространяется.

Я опускаю взгляд на свой живот, где торчит когтистая рука призрака в окружении серого вихрящегося дыма.

— Я делаю это ради него, — голос, так похожий на голос Рева, но в то же время совсем другой, шепчет мне на ухо. — Это то, чего он давно хотел, но оказался слишком труслив, чтобы сделать самому. Он поблагодарит меня, когда это всё закончится.

Моё сердце осыпается вниз, вновь разбитое на части.

Багровая кровь несколькими ручейками льётся из чёрной раны, и я падаю на жёсткую землю.

«Смерть будет милосердием», — произносит ещё один голос.

Рев

Только что Кейлин стояла надо мной, лицом к возможной угрозе, приготовившись яростно защищаться. А через секунду мой брат вонзает когти ей в спину.

Что-то внутри меня надламывается, когда она падает на землю лицом вперёд. Мой карман нагревается, обжигая, как огонь, но мерцая, как ледяная пустота.

Сквозь слёзы я вижу, как Рихган вынимает руку из тела Кейлин. С его дымчатой ладони капает кровь.

Предок Кейлин набрасывается на него, взревев от гнева.

— Нет! — орёт он.

Я хватаюсь за корни, удерживающие меня в плену, обеими руками, горящими магией, которую я не контролирую. Раскалённая добела сила обжигает Вселяющую Ужас, выпуская меня, та шипит, но затем взрывается смехом.

— Слишком поздно, мальчик.

Я подползаю к Кейлин и резко переворачиваю её. Я не чувствую ничего, кроме страха за неё. Голова и сердце пульсируют одновременно, и кровь набатом стучит в ушах.

Как это всё произошло? Я почти ничего не помню. Приспешник Вселяющей Ужас схватил меня и сжал шею, пока я не отключился. А когда я очнулся, Кейлин уже сражалась с ним — уверенные движения, острый взгляд, магия, исходящая от неё волнами.

Я не знаю, как она сюда попала и как выторговала мою жизнь.

Но знаю, что сейчас она истекает кровью, её черты потеряли решимость, а глаза потемнели.

— Кейлин, — шепчу я, но тут же перехожу на крик с мольбой: — КЕЙЛИН!

Она не может быть мертва. Она не могла умереть сейчас.

Она не откликается. Никак не шевелится.

Позади меня в схватку вступили призраки. Рядом лежит павшая мантикора.

Дрожащими пальцами я нежно отодвигаю ткань её майки, чтобы взглянуть на рану. Кожа посерела, кровь стала такой же чёрной, как её магия. Мой резерв почти на нуле, но моя ладонь мерцает, откликаясь на моё желание спасти её. Я колеблюсь: разумно ли это?

Может, лучше отпустить её? Вдруг, если я залечу тело, его захватит