Одержимость боссом - Лили Рокс

– Да, я поняла… – с трепетом и диким страхом отвечаю я.

– Кто твой хозяин? – спрошивает он и выдает мне жесткую пощечину.

– Ты мой господин. – снова отвечаю я, схватившись за щеку, которая становится ярко розовова цвета. Однако ж, удар у него сегодня довольно сильный! Но это не отворачивает меня от него, а наоборот заставляет еще больше ему повиноваться!

– А теперь открой рот и стой смирно! – кричит он.

Я повинуюсь и он, еще сильнее вцепившись пальцами в мои волосы начинает трахать мой рот. Его член пролезает глубоко в мое горло, слезы текут по щекам, перемешиваясь со слюной, но я покорно исполняю его приказ.

Он дерет мой рот, как ему давно хотелось, жестко и беспринципно. Он стонет от наслаждения, а я громко вою от осознания того, что он мной властвует. Он заталкивает свой член за мою щеку и ударяет по ней рукой, то же самое проделывает и с другой стороной. И так повторяется несколько раз. Мои щеки горят от ударов, но мне это нравится! И тут, он резко вынимает свой половой орган из моего рта и говорит:

– Все, хватит. Иди на кровать!

Он берет меня за поводок и тащит к кровати, затем рывком поднимает на ноги и грубо толкает на кровать лицом вниз. Я падаю телом на кровать, больно ударяясь коленями о пол.

– Ааай. – вырывается у меня.

– Что ты сказала? – спрашивает он меня и внимательно смотрит на меня. – Больно?

В его глазах я не вижу ни капли жалости, вот сейчас становиться по-настоящему, страшно! Это точно не тот человек, который часами сидел возле моей постели и держал за руку, пытаясь поддержать меня морально и духовно.

– Да, больно! – чуть не плача, шепчу я и опускаю голову, чтобы не показывать своего ужаса.

Он дергает мою голову назад за волосы и шепчет прямо в ухо:

– А тебе и должно быть больно! Я хочу, чтоб тебе было больно! Поняла меня, дрянь?

– Да, мой хозяин, я поняла. – Покорно отвечаю я и начинаю рыдать.

Гордость не позволяет мне умолять его остановиться и мне остается надеяться, что его здравый рассудок подскажет ему сделать это. Но Владимир, явно, вошел во вкус, он не реагирует ни на мои слезы, ни на крики боли, когда он “слегка” перегибает палку.

Без тени жалости, он берет мою руку и пристегивает наручниками к столбу, с другой рукой он проделывает то же самое. Я сижу около кровати на коленях с распятыми руками и упершись головой в простыни. Я жду, что он будет делать со мной.

Мне немного страшно и одновременно трепетно от того, что произойдет через несколько мгновений. Я чувствую, как он садится на меня, и снова поднимает мою голову. На этот раз он вставляет мне в рот круглый, мягкий кляп и затягивает его на моем затылке. Ого! Уже интересно! Значит, будет больно, раз он решил заглушить мои крики этим устройством.

Пара секунд и на мое тело падает удар плетью.

– Ммммм. – вою я, дергаясь всем телом. Разве он не понимает, что после такого перерыва, следует учитывать, что мое тело отвыкло от порки и нужно начинать с малого! Больно как же!

Снова удар и я снова вою, извиваясь и дергаясь, чтобы привлечь его внимание.

Опять сильный удар и я уже не выдерживаю. С четвертого раза у меня уже льются слезы, а лицо в момент начинает краснеть. Он хлещет меня моей любимой плеткой из набора! Но сегодня он делает это с особой жестокостью, вот что называется: “Дорвался”.

Я не учла, что мой любимый, когда входит в азарт, силу не всегда рассчитывает. Он бьет так, что кажется, у меня искры из глаз вот-вот посыпятся! Это дико больно. Я брыкаю ногами и руками, пытаясь как-то остановить его, но бесполезно!

Черт бы меня побрал! Я же сама развязала ему руки. Теперь я его раба, а он делает все, что ему хочется! Поэтому, придется терпеть, сама виновата.

Удары сыпались один за другим, по голым плечам и оголенным ягодицам. Когда хлыст попадает по повязкам, которые мне до сих пор еще не сняли, вообще не больно, спасительный материал глотает удары, смягчая их и защищая мое тело.

И тут, Владимир как-будто читает мои мысли. Он развязывает мои руки и ставит раком, заставляя раздвинуть ноги, как можно шире. О боже, неееет. Теперь удары приходятся по всей задней площади моего тела и задевают, время от времени, мою промежность. Я дергалюсь от каждого удара, слезы и слюна теккт ручьем, в горле пересохло. Да когда же это кончится?

Спустя еще пару ударов все стихает. Я лежу на кровати без сил, все тело горит и щипает. Это было слишком для первого раза после столь долгого перерыва. Владимир слишком уж преувеличивает в своих желаниях и фантазиях. Мне теперь реально становиться страшно, если он в начале так разошелся, то, что будет в конце? Сигареты об меня тушить будет? Я чувствую, что в нескольких местах на спине, моя кожа треснула от ударов. Это доставляет слишком много неудобств!

* * *

Дулась я на него, конечно, до вечера, однако ночью, как это часто бывает, благодаря его страстным умениям загладить свою вину, мы окончательно помирились в постеле.

Вскоре он заметил, что после моих обид, у нас более страстный секс и начал намеренно искать повод и выпороть меня так, чтобы я потом с ним не разговаривала и ходила надутая.

Я не сразу раскусила его, да может быть он и сам это делал неосознанно… Но уже через несколько дней, я сама начала ему подыгрывать. Демонстративно терплю его наказания, которые теперь стали регулярными, даже “за малейшие грехи”, которые я иногда сознательно допускаю, а потом сижу надутая и смотрю, как он ходит переживает и чувствует себя виноватым. Жду, когда этот стыд перерастет во что-то большее.

Спустя неделю, я уже без всяких понуканий, с первого напоминания задирала юбку, обнажая голые ягодицы, и ложилась на подлокотник дивана, так, что моя задница, аппетитно выпячивалась навстречу суровой руке Владимира. В ход шло все, что попадалось под его горячую руку: ремень, стек, плеть… Один раз он отстегал меня проводом от музыкальной установки. Это было, действительно, больно!

Так и началась наша новая совместная жизнь в роли жениха и невесты.

Утром я блистала на работе, одетая в обтягивающую одежду, которую мне собственноручно выбирал Владимир. Я была уже не простая секретарша, а настоящая «бизнес-вумен», занимаемая уже совершенно иную должность в компании будущего мужа, в обед мой босс жестоко порол меня и заставлял делать всевозможные унизительные вещи, чтобы как следует “обидеть” меня, а ночью мы шумно «мирились», пока Владимир не ввел в обиход новый обычай, – пороть меня каждый вечер перед ужином. Виновата – так за дело, а нет – так впрок.

Порка, парадоксальным образом, помогла мне раскрыться и избавила меня от многих комплексов. После пережитого в притоне и выжив там, а также пройдя долгий путь реабилитации, я очень устала нести груз ответственности за себя и свою жизнь. И вот, наконец, кто-то снял с меня этот груз, вернул ощущение покойной зависимости, как в детстве, когда ты точно знаешь, что за хорошее тебя похвалят, а за дурное – накажут, и больше так поступать не станешь.