Воля и разум - Диана Соул

В то же время оперативник не собирался тратить драгоценные часы на глупый разнос почты. Взяв висевшую на одном из крючков сумку, он не глядя засунул туда кипу писем и газет. Его план был по-прежнему прост: с наивным видом заглянуть к Матрене и узнать, почему Даша и Василиса до сих пор не в администрации. Тем более повод у Вереса имелся – новому почтальону ведь не запрещено гулять по деревне.

С сумкой наперевес он вышел на улицу. Удивительно, но погода, несмотря на все уверения местных «синоптиков», начала налаживаться. Дождя уже не было, лужи подсыхали, единственной бедой оставалась грязь, она упорно отказывалась исчезать с улиц Шкрябинки, зато с удовольствием налипала на ботинки. Небо все еще казалось плотно затянутым тучами, но радостные птички носились вокруг и щебетали на все лады, намекая, мол, еще пару часиков – и всем будет счастье: и пенёчку, и листочку, и простому червячку… Хотя последнему солнышко могло принести только верную смерть.

Ради проформы Олежка-Верес все же занес несколько писем адресатам. Как и положено по легенде, потупил возле каждого нужного и ненужного дома, вежливо поулыбался местным бабкам на лавочке. Те, словно грибы после дождя, вывалились из своих домиков и теперь дружно восседали на скамейке. Подобно воронам на ветке, они перекаркивались, переплевывались, перемывали кости соседям и делились новостями за прошедшие сутки.

– Ты представляешь, Никифоровна? – зацепило чуткое ухо оперативника несколько отрывочных фраз одной из кумушек. – Выхожу, я, значит, вчера во двор аккурат часа в три ночи. Темень. Дождь. Иду по своим маленьким делам до клозету, вдруг слышу, надо мной как ухнет что-то! Подымаю голову. А там совища! Огромная, серая, как слон! Я аж чуть не померла на месте.

– Опять ты, старая, к самогонке на ночь приложилась, – сокрушалась вторая бабка. – Я ж тебе сколько раз говорила, хватит гнать на травах своих чудодейственных. У тебя там одна полынь да белладонна. Окочуришься – я тебе венок на кладбище не понесу.

Дальше оперативник решил не слушать. Такие «достоверные» информаторы ему явно не подходили, тем более до дома пресловутой бабы Матрены оставалось минут пять ходьбы. Решив, что для начала образцово-показательной работы почтальона ему хватит, рыжий ускорил шаг.

Уже на подходе к огромному дому старушки Верес заприметил хозяйку в расположенном рядом огороде. Макушка женщины бодро мелькала между грядками за окружающим участок частоколом.

– Добрый день, – окликнул ее «Олежка».

– И тебе не хворать, рыженький, – улыбаясь во все свои вставные зубы, ответила та.

– Матрена Ивановна, а где девчонки? – решив не тянуть кота за хвост, с робкой улыбкой вопросил парень.

Не поднимаясь с грядок, Матрена лишь отмахнулась.

– Где-где, в Караганде. На практику уже час как ушли.

Легкая тревога кольнула Вереса после этих слов.

– То есть как ушли?

– Ножками. Не тупи, молодой вроде, а соображаешь туго.

– Баб Матрена, но я их там почти полчаса ждал. Они не пришли.

На лице женщины мелькнуло беспокойство, она медленно встала с грядок и уверенным шагом направилась поближе к новоявленному почтальону, теперь их разделял только частокол. Матрена торопливо вытерла руки о подол и взволновано спросила:

– Так им тут ходьбы десять минут, может, зашли куда, задержались?

А вот оперативнику в эту версию верилось мало. Где на одном километре пути могли потеряться две девушки?

– Давайте в администрацию вернемся, – предложил он. – Может, я просто с ними разминулся. И пока я по деревне письма носил, они могли десять раз до архива дойти.

Матрена идею поддержала и, не теряя времени, засобиралась в путь.

– Хорошо, только сейчас в дом зайду. Касю надо предупредить, что выйду.

Идея оперативника устроила, тем более у него появилась возможность осмотреть комнату девочек хотя бы мельком, а для этого следовало напроситься в гости.

– Можно, я тогда сумку с письмами у вас пока оставлю, чтобы не таскать с собой лишний раз?

Матрена, пожав плечами, кивнула и пригласила зайти. Однако дальше коридора Вересу пройти не удалось, едва он шагнул на порог дома, бабушка забрала у него сумку и сама повесила ее на ближайшую вешалку.

– Стой тут, я сейчас вернусь. И по коридору не топчи. Тут с утра ведро воды нечаянно разлили, до сих пор мокро. Натопчешь своими грязными кроссовками, заставлю вылизывать пол.

«Вот же хрень! – выругался про себя оперативник. – Даже незаметно по комнатам пробежать не удастся. Грязная обувь оставит четкие следы на влажном полу».

– Интересно, кто же это тут такой неловкий?

– Василиса ногой зацепила. Худая, а такая неповоротливая.

Крикнув Кассандре, сидящей в соседней комнате, что уходит, баба Матрена вытолкнула рыжего за дверь и торопливо вышла из дома. Она уже открывала калитку, собираясь выйти на улицу, когда Верес, стоящий за ней, увидел странное.

На мокрой земле рядом с порогом отпечатался след птицы. И все бы ничего, если бы не размер величиной с приличную собачью лапу. Четыре когтя вспороли землю рядом с домом Матрены. Вересу сразу вспомнился разговор лавочных сплетниц, а может, не привиделась бабке огромная сова?

Ничего не сказав о находке Матрене, лже-Олежка молча последовал за шустрой бабкой в администрацию.

Преодолев быстрым шагом немалое расстояние до местного памятника архитектуры и обнаружив, что девчонок там нет и не было, еще мгновение назад бодрая старушка, схватившись за сердце, осела прямо на порог.

– Что ж это случилось?! – запричитала она. – Пропали мои девочки! Не могли они никуда деться, чует бабкино сердце, беда случила-а-ась!

Всхлипывала и голосила бабка настолько громко, что вскоре на звуки начали собираться люди. Несмотря на малочисленность населения деревни, через десять минут вокруг Матрены уже собралась приличная толпа. Даже бабки-кумушки с лавочки в поисках свежих сплетен прискакали. Кто-то принес Ёжке стакан воды и теперь, накапав туда корвалола, пытался напоить ее. Пить лекарство бабка категорически отказывалась, просила каких-то своих чаев и сборов. Периодически подрывалась искать девочек по лесам-лугам и вообще собирать спасательную экспедицию. Толпа женщину успокаивала, но идти в экспедицию почему-то отказывалась.

– А где Курочкин? Где его каждый раз носит, когда он нужен? – воскликнула одна из кумушек, кажется, Никифоровна. – Он законник, пускай и разбирается.

На ответ, что Дмитрий Петрович уехал в неизвестном направлении, толпа отреагировала странно. Больше половины почему-то тихонько и с облегчением вздохнули, остальные продолжили фонтанировать идеями по поиску пропавших девочек. Такая странная реакция жителей не могла укрыться от бдительного Олежки, и, пользуясь своим положением новичка в деревне, оперативник не преминул узнать, чем она вызвана:

– А почему вы так радуетесь, что законника нет?