Уж эти мне мужчины - Ирина Волкова

— Да ладно, пусти ты его! — вмешался Степан Иванович. — Пусть поприсутствует. Все равно он с голыми руками на мафию не полезет. Кому от этого будет вред?

— Ладно! — решил Папа Сочинский. — Поедешь вместе с Кузьмой. Он присмотрит за тобой. Но будете только наблюдать за домом издали. Никаких глупостей. Мне уже надоело постоянно кого-то спасать.

— Спасибо! — прижал руки к груди Иван. — Век буду вам благодарен. Все для вас сделаю. Хотите, научу в карты мухлевать?

— Ой, только этого не надо, — в ужасе отмахнулся от него вор в законе.

— Располагайтесь, — предложил Генсек. — Хотите выпить?

По его приказу Машу, маркиза и еще не совсем пришедшего в себя после укола Джокера снова привели в гостиную. Там было удобнее разговаривать.

— Не слишком удобно держать бокал связанными руками, — заметил Альберто.

— Ничего, это еще не самое страшное, — успокоил его Родин.

— Не буду я с вами пить, — неожиданно заявила Арлин. — Вы мне отвратительны.

— Зато твой жених, похоже, мне симпатизирует, — подмигнув, сказал Леонид Борисович. — Он мне такого порассказал — даже не верится.

— А что я такого наговорил? — тупо спросил Вася. — Что-то я плохо помню. Вроде как я с луной разговаривал.

— Ну, с луной так с луной, — не стал спорить Генсек. — Помнится, ты даже поцеловать меня хотел.

— Ты что, с ним целовался? — недоверчиво спросила Маша. — Он же гомосек!

— Я предпочитаю слово «гей», — уточнил Родин. — Хотя вообще-то я бисексуал.

Джокер побледнел.

— Так вы что… — начал он.

— Успокойся, ничего между нами не было, — оборвал его Леонид Борисович. — Я слишком уважаю себя, чтобы пользоваться беспомощным состоянием партнера.

— Я вам не партнер, — зло сказал Вася.

— Это точно, — согласился Генсек. — Хотя, когда ты говорил о любви, что-то шевельнулось у меня в душе, какое-то теплое чувство будто возникло.

— Может, мы прекратим разговоры на сексуальные темы и наконец перейдем к делу? — предложил маркиз. — Скажите наконец, что вам от нас надо?

— Здесь я, и только я, выбираю темы для разговора. — В голосе Родина прозвучали металлические нотки. — Но, впрочем, действительно пора перейти к делу. Мне нужны деньги, и очень большие деньги.

— Сколько? — с презрением спросил Альберто.

— Ну, для начала, скажем… — Леонид Борисович задумался. — Двести миллионов долларов.

— Вы спятили? — удивился маркиз. — Откуда ж я возьму такие деньги? Кроме того, основная часть состояния принадлежит моей матери.

— Это не проблема, — сказал Генсек. — Как только госпожа маркиза узнает, что ее обвиняемый в убийстве сын пропал без вести, она тут же сыграет в ящик, и вы станете единственным наследником. По-моему, и без этого жизнь маркизы висела на волоске из-за беспокойства за своего давнего любовника. Кстати, если потребуется, испанское телевидение даже сможет получить видеопленку с его казнью. Думаю, маркизе будет интересно посмотреть ее. Как видите, я неплохо информирован.

Выкрикнув по-испански что-то нехорошее, Альберто вскочил с места, но стоящий рядом с ним охранник резким ударом под дых отправил его обратно в кресло.

— Черт бы побрал твой длинный язык! — обрушился маркиз на Васю.

— Не надо. Я сам готов себя убить, — мрачно сказал тот.

— Извини! — опомнился Альберто. — Любой из нас под пентоталом натрия сделал бы то же самое.

— Все равно чувствую себя погано, — покачал головой Джокер. — Словно я паршивый стукач.

— Но у тебя есть эти деньги? — спросила Маша.

— Хоть сестренка твоя правильно мыслит, — одобрил Родин. — Стоит ли жадничать, когда речь идет о жизни твоих близких?

— Я не жадничаю, — сказал маркиз. — Просто у меня нет двухсот миллионов. Кроме того, наличными у меня и миллиона не наберется. Все деньги моей семьи вложены в недвижимость, долгосрочные облигации, акции и предприятия. Отсюда я никак не смогу достать денег, а просить выкуп у моей матери бессмысленно — она сейчас просто недееспособна. Так как же вы предполагаете содрать с меня выкуп? Вряд ли вы отпустите меня на свободу.

— Ну почему же. Отпущу. И даже за границу с фальшивыми документами помогу перебраться, — великодушно сказал Родин. — А вот сестренку твою с ее шулером здесь оставлю. Забудешь вовремя перевести денежки — буду их по частям тебе пересылать: сегодня — пальчик, завтра — глазик, послезавтра — ушко. Подходит тебе такой вариант?

— А вы не боитесь, что, оказавшись за границей, я не стану переводить вам никаких денег? — спросил Альберто. — В конце концов, Машу я всего несколько дней знаю. Может, не стану я за нее денег платить. Говорят, в России люди и за полсотни долларов ближнего продают.

— Украинские киллеры вообще за два доллара работают. Из принципа. Завоевывают себе место под солнцем. Конкуренция, понимаешь ли. Так что за пятьдесят долларов они тебе двадцать пять человек нащелкают и не поморщатся, — усмехнулся Леонид Борисович. — Но дело в том, что я неплохо разбираюсь в людях. Ты не из таких. Ты не станешь мелочиться. Кроме того, голос крови — сильная штука. Но на случай, если я ошибаюсь, у меня есть и запасной вариант.

— Какой? — поинтересовался маркиз.

— Надеюсь, ты не забыл, что на тебе висит убийство? — напомнил Генсек. — В моей власти замять это дело, но я ведь могу и поднять на ноги весь Интерпол. Ты слишком заметная фигура, чтобы просто затеряться в какой-либо из стран третьего мира. А судить тебя, друг дорогой, будут в России. После русской тюрьмы тебе смерть спасением покажется.

— Что, действительно украинцы убивают всего за два доллара? — вмешалась Маша. Ее лицо озарилось внезапно пришедшей в голову мыслью. — А вы не врете?

Родин поморщился.

— Не встревай в разговор старших, девочка, — недовольно сказал он. — Кроме того, если ты надеешься выбраться отсюда и заключить на меня контракт с украинским киллером, вынужден тебя разочаровать — я стою намного дороже.

— Сколько? — с живым интересом спросила девушка.

— Столько тебе и не снилось. А теперь помолчи, хорошо? — предложил Леонид Борисович.

— Ладно, — сказал Альберто. — Предположим, мы договоримся. А где гарантия, что вы действительно сможете снять с меня обвинение в убийстве?

— Гарантией будет мое честное слово.

— Очень убедительно! — буркнул себе под нос Джокер.

— А доказательства твоей невиновности у меня в сейфе, — недовольно покосившись на Васю, докончил Генсек.

— Не хотел бы показаться невежливым, но я предпочел бы сначала взглянуть на них, — попросил маркиз.

— Нет проблем, — улыбнулся Родин. — Только вам придется немного подождать.