Второй шанс для "старушки"-2 - Гришутка Мишутка

точнее, то, что от них осталось. По правую руку от входа находились несколько рассохшихся комодов и стульев. На стене висел гобелен с драконами, испепеляющими кого-то внизу. Кого конкретно, мне было не понятно, так как мешали комоды и грязь, въевшаяся в ткань. Комнатка выглядела слегка уныло. Здесь явно не хватало большого мягкого дивана с креслами, журнального столика и большого телевизора.

Поскрипывая половицами, я осторожно подошла к окну, у которого вперемешку с грязными листьями был подгнивший пол с бело-черным грибком. С улицы это окно было точно видно, и своим видом оно портило фасад здания. Бывший хозяин не посчитал нужным заделывать эти дыры. От влаги, что постоянно попадала в комнату, рамы испортились, покрылись трещинами и плесенью, а местами даже поросли мхом. Подоконник рассохся и стал черным от грибка и грязи, что постоянно попадала с улицы. От него по всей стене шли разводы от вечно стекавших струй.

Нужно будет попросить Шеня, чтобы тот посмотрел пол. Может быть мы сможем его заменить?

В дальнем углу гостиной, чуть подальше камина, находилась дверь, что вела в спальню.

Войдя внутрь, мой взгляд остановился на купели, что располагалась напротив входа. Посередине комнаты, прилегая к стене, за которой находился камин, стояла кровать, с длинной прикроватной банкеткой и тюлевым балдахином. Он был рваный местами, как и занавеска, что висела на купели. Напротив кровати стоял маленький столик с зеркалом, а рядом с ним табурет. Окно в этой комнате было абсолютно целым, чего нельзя было сказать о рамах. Нужно будет при случае их заменить. Вот только знать бы, сколько это будет стоить? Да и желоб от ванны не мешало бы проверить, вдруг тоже прогнил. Вдоль стены, прилегающей к коридору, стоял встроенный шкаф, видимо, чтобы слышимость из коридора была меньше, что являлось ещё одним плюсом этих апартаментов.

Что ж, по итогам осмотра комнаты, я пришла к выводу, что неплохо бы прибрать её к моим золотым ручкам. Ну, а что? Ребятам в одной тесно, отдам им свою, а сама потихоньку переберусь на второй этаж и обустроюсь здесь. В мечтах о скором переезде я пошла к Маше, чтобы ей выложить все свои задумки.

Весь предыдущий день, как и ночь в таверне выдались дня нас относительно спокойными, так что ребята и девочки смогли нормально выспаться. Встретились мы с ними лишь в это утро, за завтраком.

- Желоб я сам проверю. Зря, что ли у кузнеца обучаюсь. Расспрошу его и исправлю, если это будет нужно, – сказал Ромка, цедя горячий чай. – Только за материал придется заплатить.

- Заплачу Ром. Главное, чтобы все было надежно сделано, – ответила парню. Он всего лишь кивнул в ответ.

Странно, что после моих слов Маша продолжала сидеть молча. Если честно, я ждала от нее нового потока восклицания о растратах или о новой, задуманной глупости, но нет, в ответ тишина.

- Мы поможем с уборкой, - тихонько вклинилась Ева.

- Тогда я сбегаю за плотником, пока здесь нет народа, – хлопнул ладонями о столешницу Тимур. И только Маша продолжала молчать.

- Маш, что-то случилось? – осторожно коснулась я ее руки.

- Ничего, – мотнула она головой, продолжая пить чай, точнее делать вид, что пьёт.

- Я же чувствую, что что-то не так. Что происходит? — уже более настойчивым тоном спросила ее, начиная волноваться.

- Ничего. Просто подумываю над тем, что нужно слегка уменьшить поголовье овец. Вот только куда столько голов деть? У нас уже некуда размещать.

- Я могу отвезти часть на рынок, когда повезу от портнихи новую партию трикотажа. Еще мы с Евой хотели заехать в приют, – подала голос Злата. От этих новостей моё волнение слегка схлынуло.

- А это отличная идея. Я могу помочь Злате с поездкой на рынок, - предложила я Маше. - Постою с мясом, пока она трикотаж продает. Не обещаю, что смогу продать всё. Впрочем, оставшийся товар мы можем отвезти к сиротам? Или выкупим его у тебя для трактира, – накидывала я идеи, а в конце добавила для девочек. – Кстати, к Антонине я тоже хочу заехать.

Девочки переглянулись между собой и, будто нашкодившие дети, опустили головы, теребя в руках свои фартуки.

Видя такую реакцию, я тут же перекинулась с допросом на них. Благо, они не умели как Маша долго от меня отбиваться и сознались во всём.

- Мы из остатков ниток, связали детям носочки в приют. А то, когда холодно, ноги у деток мерзнут по полу босыми бегать, – на перебой затараторили они, виновато поглядывая то на меня, то на Машу.

- Фу ты, ну ты, - вздохнула я с облегчением. – Вы все правильно сделали. Я потом ещё покажу вам как варежки вязать. Маш, что скажешь если мы у тебя и шерсть будем покупать, что б тебе не быть в проигрыше? – спросила ее.

- Я и так не в проигрыше. Не выгоните, и то ладно, – глухо ответила она.

- А чего это мы тебя должны выгонять? – удивилась я.

Старушка тяжело вздохнула и встала из-за стола.

- Пойдем, я покажу тебе кое-что, Лиля, – поманила она меня за собой на выход. Зайдя в комнату, она достала бумаги из комода.

- На вот, ознакомься, – протянула мне две бумажки. – Это купчая на трактир. Устала я от него. Его светлость Николас согласился выплатить долг, чтобы быстрее тебе его передать. Теперь я отдаю оплату герцогу, а не банку. У него, хотя бы, процентов не будет. Быстрее смогу вернуть все долги. Но если ты подпишешь бумаги, то долг ляжет на тебя. Поэтому я и не отдавала эти бумаги тебе раньше.

- И сколько осталось платить? Какой долг, Маш? – спросила я свою спасительницу.

- Там, почитай, пятьдесят два золотых. Вот я и решила одну отару, которая постарше, на мясо пустить. Быстрее выплатить долг и спокойно жить дальше. Помогать тебе, если надо будет, – тихонько закончила старушка, присев на стул.

- Давай я подпишу все бумаги и буду сама оплачивать оставшийся долг. Зачем губить целую отару? Мы с них шерсти больше соберем, чем на мясе заработаем. У меня в планах научить девочек вязанию на продажу. Я, знаешь ли, сколько ещё интересных изделий знаю. Не только тапочки с носочками.

- Ник сказал, тебе надо замуж за его брата выйти, чтобы архимаги не забрали. Это правда? – неожиданно спросила