Ключевой инстинкт - Владимир Колычев

Трофим взял и поимел это совершенство. Кто он после этого? Почему Никита в пролете? С Марьяной должен был быть он, а не кто-то другой.

– А с лицом что?

– Упал с кровати. – Никита всем своим видом давал понять, что беспардонно врет.

Он не боится Ларису, и пусть она не таращится на него.

– На чей кулак?

– Отстань!

Нос болел, челюсть ныла, в опухлости на физиономии что-то дергалось. Никиту тошнило, перед глазами все кружилось и плыло. Ему хотелось лежать и не двигаться.

– Чем ты меня усыпил?

– Дерьмо собачье, сушеное, принимать внутривенно.

– Ты у Марьяны был?

– Или через клизму.

– Ты был у Марьяны! Трофим тебя избил и правильно сделал!

– Ты можешь заткнуться?

– Эта сука тебя до добра не доведет!

– Брата не трогай. – Он усмехнулся.

– Я про Марьяну!

– Видела бы ты ее! – Никита лежал с закрытыми глазами и вспоминал, как Марьяна дефилировала нагишом.

– Я вижу тебя! Посмотри на меня! – Лариса тряхнула его за плечо, и Никита открыл глаза. – Гляди сюда! – Она поводила пальцем перед его лицом.

Никита в ответ показал ей «фак», только рука его при этом почему-то ушла далеко в сторону.

– У тебя сотрясение мозга.

– Ты можешь оставить меня в покое? – спросил он, закрывая глаза.

Лариса вызвала «Скорую», но Никита отказался от госпитализации. Тогда она позвонила отцу, и тот сразу же приехал. Никита не стал сдавать ему Трофима, но тот понял все и без этого. Похоже, Лариса ему что-то напела.

Отец нагрянул без предупреждения, но дверь в квартиру открыть не смог. Она была заперта на внутренний замок.

Трофим глянул на экран домофона, увидел нахмуренное лицо отца и отправил Марьяну в спальню от греха подальше. Когда она ушла, он открыл дверь.

– Чего запираешься? – спросил отец. – Волков боишься? Или родного брата?

– Никита сам во всем виноват.

– Никита сейчас в больнице, сотрясение у него и перелом носа. Ладно, если бы кто-то чужой его избил, а то ты. Мы же одна семья! – Отец тяжело опустился на диван и осмотрелся по сторонам, наверное, в поисках Марьяны.

– Никита напился, спорол чушь.

– Раньше ты руки не распускал.

– Всему есть предел.

– Я даже знаю, как зовут этот предел. Марьяна.

– И что?

– Где она?

– Здесь. Под моей защитой.

– Пусть выйдет, я посмотрю на нее.

– Посмотришь. – Трофим покачал головой.

Отец был расстроен из-за Никиты, и Марьяна могла попасть под горячую руку.

– Когда настанет время. Я разведусь с Тамарой, назову Марьяну своей невестой, и мы приедем к тебе в гости.

– Разведешься с Тамарой?

– Она мне изменила, ты это знаешь.

– Но ты же простил ее.

– А она меня снова обманула.

– Она пыталась вернуть тебя, боролась за свое счастье.

– Это она тебе наплела? – Трофим усмехнулся.

– Она твоя жена, растит моего любимого внука.

– Марьяна родит тебе внука.

– Она уже беременна? – Отец хмыкнул так, как будто речь шла о какой-то падшей женщине.

– Мы еще не начинали.

– А с кем она начинала? От кого ребенок?

– Ни с кем у нее не было. Кто тебе про Марьяну наплел? Тамара? Все никак успокоиться не может? Или Лариса? Так ей вообще верить нельзя.

– Почему?

– Значит, Лариса! – Трофим хлопнул себя по коленкам. – Как можно слушать эту авантюристку?

– Она очень любит Никиту.

– Это ее оправдывает?

– Да, полностью.

– А ничего, что она врала мне про Марьяну?

– Может, врала. Или правду говорила.

– Ты кому веришь, ей или мне?

– Я хочу, чтобы ты вернулся к Тамаре.

– Исключено.

– Я не желаю, чтобы ты избивал брата из-за какой-то!.. – Отец осекся, не решаясь обозвать Марьяну.

– Никита сам во всем виноват. Он распустил язык и руки, – не резко, но с нажимом сказал Трофим.

– Значит, Марьяна дала повод!

– Марьяна никому ничего не давала. Оставьте ее в покое!

– А как же быть с Тамарой?

– А это ты у Виталика спроси, с которым она мне изменяла.

– Тамара беременна.

– Что?!

– Я говорил с ней сегодня, она беременна.

– Да ей соврать как два пальца об асфальт.

– Она не врет.

– Что ж, отправлю Виталику поздравительную телеграмму!

– Виталик здесь не при делах. Она ждет ребенка от тебя.

– Ты ей веришь?

– Да, я ей верю.

– А мне, значит, нет.

– И тебе верю. Просто ты ошибаешься.

– Я не ошибаюсь. Просто я всегда во всем виноват. Кто везет, на том и едут. – Трофим едко усмехнулся. – Еще и погоняют.

– Тамара ждет от тебя ребенка, – настаивая на своей правоте, сказал отец.

– Я рад за Виталика.

– Все-таки ты подумай.

– А ты о чем думал, когда с мамой разводился?

– А ты считаешь, что я об этом не жалею? – вскинулся отец. – Еще как! И не хочу, чтобы ты повторил мою ошибку.

– Моя мама тебе не изменяла.

– Это была двойная ошибка.

– Как у тебя все просто!

– Я виноват перед тобой и Никитой. Но и ты будешь таким же перед своими детьми. Тебе это нужно?

– Тамара мне изменила. Виновата будет она.

Отец поднялся, давая понять, что разговор закончен. Трофим проводил его до двери.

– Ты уже взрослый мужчина, сын. Тебе решать, как жить дальше. Но с этой Марьяной знакомить меня не надо. Не приводи ее, – уходя, сказал отец.

Трофим ничего не ответил, даже не попрощался с ним.

Он вернулся в студию, сел на диван. Обида давила на грудь, не давала дышать. Все вокруг правильные, один только он во всем виноват. Все потому, что тянет воз, в который его запряг отец. А может, ему тоже хотелось порезвиться на свободе после института? Безобразничать, беспредельничать, как Никита. Но нет, он сразу влез в ярмо. Вот отец на нем и ездит. Это Никите можно все. Он всегда хороший. Что бы ни сделал. Да и жена у него – просто прелесть. Не важно, что через шантаж под венец влезла.