Гусар бессмертия - Алексей Волков

– Посвети, – пробурчал Хасан, и третий из троицы, Салман, направил на замок металлической двери узкий луч фонарика.

Преграда оказалась серьезной. Выбить подобного монстра было невозможно. Однако Хасан не зря когда-то вскрывал самые сложные сейфы. Тут главное – ловкие пальцы да опыт.

Хасан тихо, не звякнув, извлек заранее изготовленный по слепку ключ. Вставить его он не успел.

– А ведь это незаконно, господа, – сказано было едва не шепотом, но для троицы прозвучало громом.

Темнота сыграла с налетчиками злую шутку. Никто не заметил, как какой-то мужчина бесшумно спустился по лестнице сверху и теперь стоял вплотную к ним на лестничной площадке.

Салман сделал самое естественное в подобной ситуации. Он стал поворачиваться, направляя луч фонарика в сторону незнакомца.

Но лучше бы он этого не делал…

У знакомого и вчера пустынного подъезда сегодня было людно. Двое милиционеров с укороченными автоматами на ремнях стояли рядом с дверью. Чуть в сторонке от них мерно колыхалась толпа. Старики, старушки, традиционно жадные до новостей, перемежались с соседями и просто зеваками самых разных возрастов. Тут же находилось несколько знакомых по вчерашней пресс-конференции репортеров, явившихся сделать сенсацию на коллеге. В самом дворе повсюду застыли машины, частные и ведомственные.

Саня еле сумел впихнуть взятую с утра напрокат «Ниву», да и то помог многолетний опыт действий именно в таких ситуациях. Дальнейшее оказалось труднее.

– Куда? – Один из милиционеров сделал попытку остановить Юрия с его верным оператором.

А уж это дудки. Хороший журналист сумеет пройти везде без всякого мыла. Милиционер уже и сам узнал репортера, невольно улыбнулся, а где улыбки, там запреты ослабевают.

– Я его знал, – просто сказал репортер.

То же самое могли сказать едва ли не все собравшиеся, однако они оставались на месте, а милиционер чуть посторонился, и Юрий немедленно воспользовался этим.

Еще проходя толпу, он наслушался самых разных домыслов и страстей. Кто-то говорил, что покойника расчленили, кто-то – что ему всего лишь отрезали голову, кто-то – удавили, а кто – вонзили в сердце нож. Сколько людей – столько и мнений.

Местные представители прессы и телевидения с завистью посмотрели вслед Юрию, беспрепятственно преодолевшему заслон. Их туда не пускали, несмотря на опыт. Оставалась надежда, что рано или поздно представители органов будут вынуждены выйти, и тогда можно будет дружненько блокировать их дальнейший путь и атаковать вопросами до полной или частичной капитуляции.

Перед квартирой стоял еще один милиционер. Если двое внизу должны были пропускать в подъезд хотя бы тех, кто здесь живет, этот являлся преградой для прохода непосредственно к месту происшествия.

– Куда?

– Сюда, – пожал плечами Юрий, проходя в заветную дверь.

Следом, словно привязанный, внутрь просочился Саня.

Тело уже увезли. Только очерченный контур на полу указывал место, где был обнаружен труп. Бумаги и компьютерные диски, вчера валявшиеся в беспорядке на столах, сегодня частично переместились на пол, диван, кресла. В тесной комнатке находилось человек шесть, отчего она казалась еще меньше.

– Я же сказал – никого не пускать! – заявил тучноватый мужчина в штатском, в котором Юрий безошибочно опознал главного. Есть у начальства определенные замашки, сразу видимые любому опытному человеку.

К репортерам немедленно подскочил один из сотрудников помоложе. Нашли чем пугать!

– Прессе сюда нельзя. В настоящий момент проводятся оперативные действия, и никаких репортажей не будет.

– Я, собственно, и не собирался, – ответил Юрий. – Просто сегодня должен был встретиться с покойным, а оно вон как повернулось.

Мысль о трагедии не шла у него из головы.

– Вы знакомы? – Начальник, конечно же, давно узнавший Юрия, взглянул с интересом, прикидывая, что может быть общего у звезды телеэкрана с провинциальным журналистом и краеведом, не известным никому за пределами губернии.

– Я был здесь вчера, – Юрий помнил предупреждение Льва Григорьевича о тайне и не собирался посвящать в нее местных ментов. Но скрывать факт посещения квартиры было вопиющей глупостью. Все равно кто-нибудь видел, так лучше ответить на неизбежные вопросы сейчас как бы добровольно, чем потом – в качестве свидетеля.

– Так… – Милиционер оглядел квартирку в поисках укромного уголка. – Давайте-ка с вами побеседуем, Юрий Михайлович. А вы, – обратился он к сотрудникам, – пока поспрашивайте соседей. Может, кто видел здесь кого из посторонних?

Подобные расспросы дать ничего не могли, зато позволяли занять подчиненных и успокоить собственную совесть имитацией дела.

Деваться в комнате было некуда. Поневоле пришлось пройти на кухню. Там был всего лишь один мужчина в штатском, старательно осматривающий посуду.

– Ты скоро, Сережа?

– Уже все, товарищ подполковник.

– Тогда оставь нас наедине. Да вы присаживайтесь, Юрий Михайлович. В ногах правды нет.

– Простите, ваше имя? – поинтересовался репортер, занимая один из табуретов.

– Здешний начальник милиции Михаил Семенович.

– Очень приятно. Михаил Семенович, следует ли мне считать себя подозреваемым? Допрос это или беседа?

– Боже сохрани! – Подполковник даже приподнял руки, демонстрируя мирные намерения. – Конечно, только беседа. Но, согласитесь, раз вы, по вашим же словам, были одним из тех, кто видел покойного накануне гибели, мне просто необходимо знать о теме вашей беседы. Вдруг это прольет какой-то свет на причины случившегося? Вы же достаточно опытны, чтобы понимать: никакой рабочей версии у нас пока нет.

– Понимаю. И сразу могу сказать – после встречи мы вместе отправились на пресс-конференцию Криворукова. После чего я был приглашен на банкет по поводу встречи и из гостиницы больше не выходил. И этому масса свидетелей. – Нет, Юрий понимал, что на подозреваемого он в любом случае не тянет, однако предпочел расставить точки во избежание любых кривотолков.

– Ох, Юрий Михайлович! Мы же не клинические идиоты, чтобы думать, будто вы проделали такой путь, лишь бы устранить конкурента, – улыбнулся кончиками губ подполковник.

Существуют профессии, чьи представители относятся к смерти как к некой данности. Дело не в черствости, но когда приходится иметь дело с покойниками, уже не видишь в каждом отдельном случае трагедию. Таковы работники правоохранительных органов, врачи, военные, те же журналисты, в конце концов.

Юрий тоже обозначил некий намек на улыбку, давая понять, что шутка принята.

– Мне бы хотелось знать: о чем вы беседовали с покойным? Информация тоже бывает причиной смерти.

До слов подполковника Юрию как-то не приходило в голову связать смерть с подборкой переданных ему материалов. Ну, сенсация, как водится, наверняка липовая, так мало ли подобного порой приходит в самые разные редакции? Сам репортер, ведущий, а зачастую и автор всевозможных репортажей о кажущихся чудесах, Юрий не верил им ни на грош. Даже в том случае, когда получал подобие доказательств. Здесь же фактическим, и то косвенным, подтверждением служили спутниковые снимки, а прочее вполне вмещалось в теорию вероятности.