Ведьмин рассвет - Екатерина Лесина

class="p1">- Ты знал, что она не обидит меня. Но я не знала. Я вообще не была знакома с этой женщиной. И не только с ней. Здесь… здесь чужие мне люди. Люди, которым я не слишком симпатична. И я осталась с ними одна. Это неприятно. Очень. Не делай так больше. Пожалуйста.

Вот.

Теперь он обидится.

Гришка всенепременно обиделся бы. И всем видом своим выразил бы эту обиду. А еще пробудил бы в душе чувство вины. И долго бы его подкармливал мелкими упреками.

Лют склонил голову.

И задумался.

- Извини, - сказал он тихо. – Я и вправду не подумал. Для меня ты уже давно стала совсем своей. Вот и… вышло глупо.

И я протянула руку.

- Мир?

Лют чуть улыбнулся и осторожно пожал пальцы.

- Мир… Тео хотела извиниться.

- Извинилась.

- И пригласить на свадьбу.

- Пригласила. А твоя жена вызвалась быть свидетельницей.

- Даже так? – вот теперь Лют искренне удивился.

- Это… так странно?

- Более чем. Она здорова?

- Без понятия. Я не целитель. Но мне показалось, что да… и что тут дело, наверное, немного во мне. Она кое-что рассказала. О таких местах, как источник, хранителях.

И одно уже это искупает вину Люта. Хотя вины и нет. Недоразумение, которое разрешилось. И я охотно поверю, что…

Так, о чем я вообще думаю?

Не о том, о чем надо бы.

- Так что неправильно?

Лилиана о чем-то разговаривала с Тео. И та тоже говорила. И выглядели они так… так, как и должны выглядеть давние подруги.

- Все, - Лют проследил за моим взглядом. – После нашего развода её положение в обществе пошатнулось. И до того статус был не так, чтобы велик… я младший в семье, занимаюсь не пойми чем, в жизни великосветской не участвую. Еще и развод.

- Почему она сама не занялась делом, раз уж ей надо?

- Она из семьи с весьма патриархальными нравами. Женщина должна реализовывать себя через мужа.

Даже жаль её стало. Немного. С её-то честолюбием.

- А у меня не хватило ума и догадливости поручить ей что-то, как это сделал нынешний муж. Второй брак стал для всех… неожиданностью. Тем паче, что супруг Лилианы происходил из весьма уважаемого рода. Он знатен. Богат. Известен. И потому был практически не ограничен в выборе жены.

Но выбрал именно Лилиану, что наверняка польстило её самолюбию.

- Он, в отличие от меня, сумел разглядеть её. Поручил сперва одно предприятие, затем другое… плюс тот уровень участия в светской жизни дал, который помог Лилиане занять достойное место у трона. А потому она прониклась к нему…

Не любовью.

Или любовь может быть разной?

- Она очень щепетильно стала относиться к тому, что может отразиться на его репутации. Пожалуй, куда более щепетильно, нежели он.

- А свадьба может?

- Присутствие на свадьбе, которую не одобрит род… а род Теодоры не одобрит эту свадьбу. Которая по сути вызов обществу… да еще и свидетельницей, что показывает, как раз одобрение.

- И идет в разрез с мнением общества, - догадалась я.

- Именно… может, это и неплохо.

Надеюсь.

А еще начинаю понимать, о чем меня предупреждали. И как-то вот… неспокойно, что ли? Нервы, Ласточкина, нервы.

Надо было соглашаться на успокоительное.

Я себя обняла. А Лют, отвлекшись от созерцания бывшей, которая уже мило ворковала с кем-то из числа оборотней, спросил:

- Яна, ты и вправду не сердишься?

Я прислушалась к себе.

И честно ответила:

- И вправду.

- Тогда… ты же спасешь меня?

И взгляд такой умоляющий…

Да, успокоительное определенно было бы не лишним.

- Составь мне компанию за ужином? – предложил Лют.

Совсем не лишним.

Глава 21

Глава 21

Как ни странно, сам ужин прошел без эксцессов. То ли присутствие князя сказывалось, то ли сама эта обстановка, столь торжественно-помпезная, что кусок в горло не лез.

Играла музыка.

Тенями скользили официанты, меняя одно блюдо на другое. Велись до крайности вежливые беседы. И я прямо чувствовала, как меня распирает от желания сделать что-то, что нарушит эту устоявшуюся прилично-пафосную атмосферу.

Но я держалась.

Разговоры и те велись о погоде и искусстве.

О роли искусства в понимании погоды.

О роли погоды в становлении современного искусства. Ну и так далее. У меня голова болеть начала. Я даже мысленно прикинула, не послужит ли головная боль индульгенцией? Тихо вот откланяюсь и удалюсь осмыслять чужую мудрость.

Но додумать не вышло.

Ужин завершился.

И всех пригласили в малый зал, оценить выступление звезды оперы. Я даже вздрогнула, как услышала. Предупреждать же ж надо. Заранее. Очень заранее, потому как с оперой у меня отношения были сложные. Сразу вспомнился Гришка, который оперу слушать любил и даже как-то билеты взял. Точнее ему то ли подарили, то ли поднесли, главное, что билеты появились.

И мы с Гришкой вышли в свет.

- Ты… - Лют чуть тронул меня за руку. – Очень хочешь слушать?

- Нет, - честно ответила я.

Я тогда долго собиралась. Старательно. Как же, меня впервые за все время Гришка пригласил куда-то, кроме общественного парка, в котором мы гуляли на заре наших отношений. Теперь-то понимаю, что не из-за глубокой романтичности прогулок под луной, а потому что Гришка не хотел на меня тратиться.

Тогда же…

Тогда мне показалось, что этот выход в оперу – это знак. Тот самый, что свидетельствует о новом этапе наших с Гришкой отношений.

Ладно.

- Понимаю. Лада, конечно, великолепная исполнительница, но её голос чересчур… ярок для нашей концертной залы.

Ага. Тут у них и концертная зала имеется?

- Вообще-то дед просил тебя побеседовать кое с кем… я буду присутствовать. Или Мир, если хочешь.

- Лучше ты.

Кивок.

И руку мне подали.

Увы, наш уход не остался незамеченным…

- А ты была в опере? – поинтересовался Лют, любезно открыв передо мной дверь.

- Однажды.

- И как?

Сложно. Гришка морщился и сказал, что выгляжу я простовато. Так, что сразу все понятно. А что именно понятно, он не уточнил.

Но настроение мое упало.

Места наши оказались где-то в середине зала. И рядом сидела полнотелая дама, от которой пахло духами и потом, причем потом сильнее. Она вздыхала и всхлипывала. И трогала драгоценное колье, что переливалось всеми оттенками радуги. Колье было красивым.

Дама тонко чувствующей.

Гришка увлеченным. Я же… я пыталась делать вид, что