Цвет крови - Деклан Хьюз

— Извините за некоторую таинственность. Я бы предпочел, чтобы никто не знал, что я говорил с вами, — сказал он мягким музыкальным голосом с северным акцентом — Донегол или сельские районы Дери.

— Я работаю на Сандру Говард, — напомнил я.

— Да. И все же… возможно, ей бы не хотелось делать это достоянием общественности. Так что надеюсь на ваше благоразумие.

Мистеру Джеймсу Моргану, консультанту-кардиологу, было лет под сорок; мальчишеские светлые волосы слегка поседели на макушке, щеки красные, как у сельского жителя; на нем были серые брюки, синий блейзер, рубашка в полоску, галстук в тон и черные мокасины. У меня было такое чувство, что он носит одинаковую одежду уже двадцать лет и будет носить еще тридцать и так и не заметит, какого она цвета или фасона. На коленях у него лежал коричневый конверт. Морган выглядел взволнованным.

— Рассказывайте. О докторе Ричарде О'Конноре.

— Да. Прежде всего тот факт, что он был диабетиком… Но в его истории болезни об этом не упоминалось. Хотя он здесь работал, но в клинике никогда не лечился. Я вообще об этом впервые узнал сегодня, когда позвонила Марта.

— Вы с ней никогда не обсуждали смерть ее отца?

— Она никогда об этом не расспрашивала. Разве что поблагодарила за то, что старался сделать все возможное. Вообще, когда его сюда привезли… Это было в выходной.

— Вы тогда были младшим ассистентом?

— Правильно. Консультант в этот день не дежурил.

— Даже в частной клинике?

— Ничего удивительного. Доктору О'Коннору стало плохо во время игры в регби. Я предположил инфаркт миокарда. Он сильно потел. Я помню, что от него пахло спиртным, сердцебиение было учащенным, дыхание неглубоким, и он то и дело то терял сознание, то приходил в себя. Мы никак не могли найти его жену. А его друг, который его привез, ничего не сказал о диабете. Сказал, что это, по-видимому, сердечный приступ. Даже несколько раз повторил.

— И…

— Все симптомы этот диагноз подтверждали. Мы сделали ему электрокардиограмму, начали внутривенные вливания, обычные вещи, но он впал в кому и через пару часов умер. Его жена Сандра, тогда она была О'Коннор, так и не появилась — вроде была за городом, а телефон не отвечал.

— Как вы считаете, если бы вы знали, что он получил слишком большую дозу инсулина…

— Если бы я знал, что он диабетик, то стал бы подозревать гипоглюцению, ему можно было бы постепенно вводить декстрозу, и он мог выжить. Он умер слишком быстро. У него даже не имелось браслета, никто из его близких о диабете не знал, в его больничных документах не было никаких об этом упоминаний.

— Итак, друг не знал, что он диабетик. Ничего удивительного, особенно среди мужчин такое часто встречается.

— Вы не понимаете. Этим другом… этим другом был Деннис Финнеган.

Мне показалось, что пространство и время ушли куда-то из этой ярко освещенной комнаты, что я знал этот певучий деревенский голос всю свою жизнь и ждал, когда он скажет то, что сказал.

— Ладно, — сказал я. — Но ведь он мог не слишком хорошо знать доктора О'Коннора? Что там у них обоих было с регби?

— Они тренировали в колледже Каслхилла. Рок там обретался многие годы. Доктор Рок был там знаменитостью. А Финнеган начал где-то в восьмидесятых, когда преподавал в школе. Я там жил, также как и мои братья. Может быть, регби здесь настоящая религия, но регби в Кастлхилле… это уже что-то святое. Я не хотел вас обидеть, если вы…

— Я и не обиделся. И я не любитель регби. Но Деннис Финнеган был стряпчим, а не учителем.

— Верно, но он позднее сменил специальность. Он преподавал почти пять лет.

— В Каслхилле. В восьмидесятые.

В то же самое время там работала Сандра. Они знали друг друга раньше. До Одри О'Коннор, до Стивена Кейси. Они знали друг друга долгое время.

— Правильно. И Рок тренировал, хотя и работал полный день в больнице. И они вербовали бывших игроков, если думали, что от них будет какая-то польза. Финнеган был способным маленьким хукером. Ну, мне, во всяком случае, кажется, что в школе он был маленьким. Он неплохо себя проявил, играл с Шейном Говардом в Сифилде. Так что он должен был знать, это же не какой-то человек, которого ты случайно встретил; они были друзьями по жизни.

— Вы же не знали. А ваши братья знали?

— Учеников в такие дела не посвящают. Но коллега? Трудно поверить, что он не знал.

Я пытался поймать мысль, но мне казалось, что я открыл дверь в метель и каждый раз, как я выглядывал, дверь захлопывалась мне в лицо со словами «Деннис Финнеган». Наконец я поймал эту мысль.

— Так Финнеган тренировал здесь команду в девяностые годы?

— Он бросил тренировать всего года два назад, даже со старшими работал.

— Даже со старшими? Даже с той командой, где играл Дэвид Брэди?

— Можно сказать, что он тренировал все команды, в которых играл Брэди. Он хорошо играл, этот Дэвид Брэди.

Я вспомнил неожиданно электронный адрес, по которому Брэди послал порнофильм с Эмили Говард: «[email protected]». Жаргон регбистов. Я снова попал в метель, и хотя сильный ветер был холодным, по крайней мере я догадывался, куда направляюсь.

— Так что мы будем делать? — спросил Морган. — Позвоним в полицию? Я хочу сказать, что это может оказаться покушением, даже убийством.

Зазвонил пейджер Моргана.

— Дайте мне время подумать, — попросил я. — Или нет, — быстро поправился я, заметив, что Морган подозрительно нахмурился. — Понимаю, я работаю на Говардов, но поверьте мне: я не нарушаю закон, они тоже; полиция не потерпит меня и пяти секунд, если буду пытаться помочь своим клиентам обмануть правосудие. Просто я… работаю над делом, и теперь у меня начали некоторые концы сходиться; я не хочу прыгать раньше, чем буду готов.

Морган посмотрел на меня своими чистыми глазами деревенского паренька так, как будто я только что попросил его разрешить мне прооперировать его пациента.

— Я собираюсь позвонить в полицию.

— Почему бы не подождать до утра? Тем более сегодня они скорее всего уже ничего не будут делать. Ночь, Дублин, дел у них предостаточно. Позвоните им завтра с утра. И помните: Финнеган вполне может заявить, что он ничего не знал о диабете О'Коннора, и, возможно, это правда, но если даже он соврет, то тут полиция мало что сможет сделать, если он станет настаивать.

Морган подумал. Затем снова задребезжал его пейджер и он вскочил на ноги.

— Логично. Тогда утром. Вы ведь тогда будете готовы прыгнуть?

Или так, или эдак, подумал я, или так, или эдак.

Но я еще не был готов.

На стоянке Томми сказал, что он кое-что вспомнил.

— Когда Брок Тейлор работал на твоего папашу…