Зона приема - Владислав Выставной

Оставалось понять – какой именно?

Из-за бетонной стены донесся подозрительный звук. То ли шорох, то ли чьи-то шаги. Кто здесь может ходить, по этой пустой, безжизненной скале?

Кот поежился, погладил холодный металл автомата. Вслушался в тишину. Похоже на звук мотора.

Показалось?

Он подошел к шлагбауму. В тумане вздрагивали бледные огоньки фар. Машина приближалась. И Кот уже знал, что будет дальше. Он успел броситься на землю – и тут же мощный взрыв сотряс землю.

Говорят, что смертник идет в атаку только раз. Тому, за рулем «шишиги», удалось нарушить это правило. Кот поднял голову, вглядываясь в клубы жирного дыма.

И в ту же секунду по ушам будто ладонями хлопнули. Взрывной волной его сбило с ног, ударило головой о железный патронный ящик. К счастью, несильно, только в глазах потемнело. Или это чья-то тень закрывает бледный утренний свет?

Муть в глазах прошла, и он увидел нависшую над ним фигуру в черном. Это было повторением кошмара: тот же автомат в опущенной руке, та же балаклава, закрывавшая лицо, тот же черный провал вместо глаз…

Все повторяется. Той ночью он уже потерял товарищей. Неужели все начинается снова? Неужели из-за него и в этот раз погибнут друзья?

Не это ли тот вопрос, что задает ему Остров?

Черный человек вскинул автомат, и Кот разглядел злые глаза в разрезе балаклавы. О, черт, – этот вполне материален. И пули у него, видать, настоящие. Кот бросил быстрый взгляд в сторону своего «калаша». Нет, не успеть. Палец в черной перчатке коснулся спускового крючка.

Грохнул выстрел. Но сталкер не почувствовал боли. Неудивительно: стреляли не в него.

Черная фигура повалилась в сторону, открывая возникшего позади нее Шевцова. В руке контрразведчика был тот самый сержантский пистолет.

– Жив? – коротко спросил Шевцов, подбирая автомат застреленного незнакомца.

– Порядок, – отозвался Кот.

– Что это за тип?

– Не знаю. Террорист, наверное.

– Какие здесь, к такой-то матери, террористы?!

– А откуда здесь этот блокпост? Это Зона с нами играет. И если я правильно понял правила игры, нам нужно быстро убираться с этого Острова.

– Вопросов нет, уберемся. Только на чем?

– Там, внизу, лодка…

Кот указал вдаль, за шлагбаум. И тут же осекся.

С той стороны бесшумно приближались вооруженные люди. Все повторялось, как в кошмарном сне.

Шевцов не стал задавать лишних вопросов. Просто метнулся к бетонному брустверу, прицелился.

– Нет! – сдавленно крикнул Кот. – Это бесполезно!

– Я просто так не дамся… – цель, – прорычал Шевцов.

– Ты не понимаешь! Все уже предопределено! Если мы примем эти правила – нам конец!

Шевцов резко посмотрел на него:

– И что же ты предлагаешь?

У сталкера не было готового ответа. Но в каком-то озарении он произнес:

– Нарушить сценарий! Сделать то, что мы не могли сделать тогда. Что угодно: скрыться, бежать, прорваться – только не уходить в оборону, не принимать прежние условия игры!

У бруствера бесшумно появился Аким. Осторожно выглянул из-за бетонной плиты. И едва успел нырнуть вниз: бетон вспенился, взбитый автоматной очередью.

– Это они за тобой охотятся? – хлопая глазами, стирая с лица цементную пыль, спросил Аким.

– Да не за мной они охотятся! – заорал Кот. – За вами! Это мой Остров, как вы не понимаете! Это мой ад, и вам в нем не место!

Его слова оборвало новым взрывом – на этот раз разметало штабную палатку. Туман разорвали пунктиры трассеров. Кот схватил автомат, вскочил в полный рост, крикнул:

– Я их отвлеку! Они ничего мне не сделают! А вы – уходите!

Шевцов рывком повалил его на землю, проорал в лицо:

– Прекрати истерику! Уйдем вместе!

Кот судорожно хватал ртом воздух, не зная, что ответить, когда Аким ткнул пальцем в БТР, уткнувшийся мордой в штабель мешков с песком:

– А эта штука на ходу?

Шевцов дико посмотрел в ту сторону – и оттолкнул от себя сталкера:

– А вот сейчас проверим!

– Должен быть на ходу! – едва поспевая за контрразведчиком, крикнул Кот. – У нас, по крайней мере, исправен был!

И тут его осенила новая мысль:

– Да он же плавает!

Шевцов поглядел на него с насмешкой:

– Да что ты говоришь!

И нырнул в бортовой люк между двумя парами громадных колес. Бросил, не оборачиваясь:

– Дуй в башню, боец!

Сам пробрался вперед и плюхнулся на место механика-водителя.

– Аким, ты здесь? – забираясь на сиденье башенного стрелка, крикнул Кот.

– Здесь, люк пытаюсь закрыть, – глухо отозвался парень.

– Тогда поехали!

Зверем взревел двигатель. Можно было подумать, что машина только вчера прошла техобслуживание. Кота бросило вперед, он едва успел упереться в броню руками. БТР рывком сдал назад, сбрасывая с себя тяжелые мешки. С ходу развернулся – и двинул по широкой дуге к шлагбауму на противоположной стороне блокпоста.

– Движок не сожги! – заорал Кот. – Холодный же!

– Поучи отца! – рявкнул в ответ Шевцов. – Лучше в прицел смотри – чтобы нас из РПГ не поджарили!

Тут же по броне дробно загрохотали пули. Уткнувшись глазом в «резинку» прицела, Кот развернул башню. Позади, в клубах пыли, не было возможности разглядеть хоть что-то. Снова повернул башню вперед. Тут же с треском разлетелся шлагбаум, и в прицеле появилось кое-что поинтереснее.

Десятки затянутых в черное людей рассредоточились вокруг бледной колеи и били по машине из ручного оружия. Пули колотили по корпусу, но особого вреда пока не причиняли.

А вот это уже хуже: Кот едва успел заметить фигуру, поднявшуюся вдруг из-за камней с характерной трубой на плече. Противотанковый гранатомет – это уже не пули. Это гарантированная смерть для тех, кто надеется спрятаться в железной коробке. В отчаянии крутя рукоятки наведения пулеметной установки, поймал в прицел гранатомета и, не размениваясь на более мелкий калибр, вдавил гашетку КПВТ. Попасть на ходу в одинокую фигуру было непросто, но он не отпускал гашетку, пока четырнадцати с половиной миллиметровые пули не снесли гранатометчика с ног. Еще один по соседству пальнул-таки из РПГ, но не успел прицелиться и промазал.

КПВТ кашлянул и замолк – кончилась лента. Не раздумывая, Кот с ходу открыл огонь из спаренного ПКТ калибром 7,62. Он бил по камням, особо не целясь – просто чтобы заставить врага залечь и не высовываться, пока они не вырвутся из этого адского кольца.