Метель, или Барыня-попаданка. В вихре времени - Наталья Алексеевна Добровольская

внутренним взором, что никого и ничего не замечала, даже вернувшись в свое время.

Маша решила, что крестная рассеяна от того, что влюбилась в полковника, и даже позволила несколько подтрунить над ней. Но Натали сначала даже не поняла, о ком она говорит, лишь позже догадалась, что речь идет о каком-то знакомстве на балу, случившемся с ее двойником. Она сделала вид, что так и есть, но сама подумала: «Какой может быть полковник, когда есть ОН – князь Болконский! Ах, какой же он красавец! Настоящий аристократ! Вот в кого бы она влюбилась всей душой!»

Да, сердце барыни полностью захватил прекрасный советский актер Вячеслав Тихонов, который поразил исполнением этой роли не только Натали, но и миллионы зрителей того времени.

Но как бы удивилась помещица, если бы узнала, что роль истинного аристократа сыграл простой поселковый парень, родившийся в семье механика ткацкой фабрики и воспитателя детского сада! Вот так сработал тот социальный лифт, о котором мечтала Наталья, но до которого еще многие и многие годы и свершения нескольких социальных преобразований!

Маша, видя, что крестная погружена в свои мечтания, не стала ей докучать, а продолжила распоряжаться по хозяйству. Надо было отслеживать производство валенок, кубиков, других изделий, да и бытовые заботы по имению не давали скучать. Пришлось и барыне отложить ожидание окончания захватившей ее истории и тоже войти в привычный ритм жизни.

В отличие от барыни, перешедшей в прошлое только с мечтами и впечатлениями, Наталья перенеслась с большим мешком изделий, связанных деревенскими девушками, ткаными льняными полотенцами и фартуками с традиционной смоленской вышивкой, целым ворохом маленьких лапоточков, которые в охотку сделали мужчины, наливками Лукерьи и колбасами, так всем понравившимися.

Наличие, а потом отсутствие вещей удивило бы только Василия Василевича, как управляющего, но он старался поменьше показываться барыне на глаза. А дворовым было явно не до дел барыни, они никогда не лезли в эти дела помещицы – в своем праве хозяйка! Отсутствие продуктов все списали на прием, на котором действительно немало пили и ели. Так что Наталья зря так уж сильно волновалась, что переносы вещей и продуктов будут кем-то замечены.

Все вещи были собраны заранее добросовестной барыней и переходили в будущее с полного ее разрешения. Все они предварительно шли на продажу для пополнения серебряного запаса, покупки камней и жемчуга.

Тем более она не забыла про обещание дорогобужским дамам и хотела приобрести для них жемчуг и небольшие броши-камеи, очень активно входившие в моду. Стоили они в будущем буквально копейки, а в прошлом – ценились очень дорого! Но как воздух нужен был посредник, который помог бы их реализовывать, и Наталья активно надеялась, что ее объявление в газете поможет найти такого.

Мешок был настолько большой и тяжелый, что она волновалась, сможет ли перенести его благополучно. Но все прошло штатно, она оказалась в своей квартире вместе с ним. Разбирая вещи, она решила, что книги, которые она купила в Дорогобуже, картины и иконы из Болдинского монастыря она оставит себе, так как пока трудно объяснить их появление.

А ладанки, маленькие иконки, свечи, крестики и прочие церковные принадлежности Наталья предложила бабушке бывшей ученицы, которая помогала при службе в одной из московских церквей, объяснив, что все это приобретено во время поездки с туристами на каникулах в древний монастырь. Вообще, учительнице было легко объяснять происхождение вещей – ведь она говорила правду, вернее, полуправду – другое дело, что экскурсия-то была в монастырь девятнадцатого века.

Вещи женщине понравились, она оценила их добротность и правильность исполнения – «не то, что нынешние, чувствуется, что старина», сказала, что договорится с настоятелем своей церкви об их продаже в лавочке и пообещала рассчитаться чуть позже. На иконы она, взглянув, сказала: «Не продавай, себе оставь, намоленные», с чем Наталья и согласилась.

Учительница знала, что женщина никогда никого не обманывала, и отдала вещи с легкостью – за этим человеком они не пропадут, а деньги пока не к спеху, как сделает – так и ладно. Пообещала при случае еще привезти, если нужно, на что ответили кратко: «Нужно, вези!», на чем и расстались. Наталья на прощание подарила женщине картину с видом Болдинского монастыря, на что ей кивнули с пониманием: «Вот ты где была, древнее место, святое», с чем она была абсолютно согласна.

Что интересно, книги при переносе состарились, хотя их покупали абсолютно новыми, что обрадовало – новая книга начала девятнадцатого века выглядела бы подозрительно. Наталья даже сделала на них стертые печати, как будто они были из какой-нибудь библиотеки или хранилища музея, чтобы уж полностью легализировать их.

Чуть позже она их выставила на букинистическом сайте, написав, что нашли книги знакомые ее знакомых чуть ли не на чердаке старого дома в заброшенной деревне. А уж как они туда попали – бог весть, скорее всего, в революцию, когда грабили награбленное и забыли про них благополучно. А теперь нашли, да ей отдали – их такое старье не интересует, эти люди больше современными глянцевыми журналами со сплетнями интересуются.

Это объяснение нужно было, чтобы не вызвать подозрения таким внезапным всплытием изданий спустя такое большое время – все же такие книги были редкими и учтенными специалистами. И почти сразу их забрал по очень хорошей цене известный коллекционер, который вполне удовлетворился таким объяснением – попали случайно хорошие вещи в руки «лохушки-учителки», бывает и не такое, надо пользоваться случаем. Наталья решила, что и в следующий раз такая легенда сойдет, надо только брать книги не редкие, а достаточно часто издававшиеся, но экземпляры которых почти не сохранились. Те же баллады Жуковского, Батюшкова, даже «Оды» Державина, журналы Смердина – самый ходовой товар для продажи.

Она снова решила покупать серебро, но в этот раз столовые вещи – мелкие супницы, бокалы, тарелки, вазы, вещи массивные, но свободные в продаже, чтобы не вызывать подозрения частыми покупками слитков серебра. Как Наталья узнала в прошлом, эти вещи также скупались или сдавались в ломбард с правом выкупа или просто оценивались и покупались свободно. Да и на столе при приеме они могли барыне пригодиться, не хотелось ударить в грязь лицом перед графом и его сослуживцами.

Хотела она приобрести в подарок графу красивый серебряный портсигар, но потом вспомнила, что сейчас мужчины курят трубки. Пришлось женщине, никогда не интересовавшейся этим вопросом, искать нужную лавочку. И хотя Наталья никогда особо не привечала «куряк» и не любила