Нежданная удача - Элейн Барбьери

Тесса закрыла уши руками.

— Ничего не говори больше. Просто отвези меня домой, — бросила она.

— Тесса, ты не понимаешь.

— Я понимаю, Лаки, в этом вся проблема. — У нее вспыхнуло лицо и загорелись глаза. — Я слишком хорошо все понимаю, — прошептала она.

— Тесса, выслушай меня.

— Я должна вернуться в хижину. Меня Мэгги ждет, она плачет.

— Послушай, пожалуйста…

— Мне кажется, это все неправильно. В Сан-Франциско я чувствую себя не в своей тарелке, Лаки. Мне ближе такое место, как Айова, ферма, где жизнь проста и от человека ничего, кроме упорной работы и выполнения своих обязанностей, не ждут.

— Я тоже этого хочу, Тесса.

— Я знаю. Ты хочешь этого и, может быть, получишь. Единственная проблема состоит в том, что я не могу стать той, кто даст тебе это. Теперь отвези меня, пожалуйста, домой, Лаки, — тихо добавила Тесса, видя, что Лаки затрудняется подобрать слова для ответа.

— Но…

— Пожалуйста.

Лаки был настолько потрясен, что никак не мог придумать достойный ответ. Он стегнул лошадей, и повозка снова покатилась по дороге. Когда он перенес все вещи Тессы в хижину, она остановилась в дверях, преградив ему вход.

— Можешь купить мне обратные билеты до Айовы завтра, Лаки. Пришло время ехать домой. Я верну тебе все деньги, даю слово. Я пыталась, но Сан-Франциско не мой город, — слабо улыбнулась Тесса.

Она зашла в хижину и закрыла за собой дверь. Лаки долго стоял снаружи, не двигаясь с места, потом уехал.

Смеркалось. Делайла лежала на кровати. На душе у нее кошки скребли. Она жалела, что наговорила много лишнего Тессе, что потрясла молодую женщину, беззаботно обрушив на нее поток полуправды и откровенной лжи. Сначала она была счастлива, видя, как с каждым произнесенным ею словом блондинка менялась в лице. Но потом ее одолело беспокойство. А если Тесса все услышанное рассказала Лаки и он рассердился и не станет выполнять данные ей обещания? Лаки обеспечивал ей работу в палатке. Куда она пойдет, если он передумает? Ведь теперь она не очень хорошо выглядит, чтобы получить приличную работу, когда поправится. Сейчас она уже могла понемногу передвигаться, но ей не хотелось, чтобы кто-то, особенно мужчины, которые прежде добивались ее расположения, увидел ее в таком состоянии. Она держала у себя Джозефину в качестве служанки, чтобы женщина ходила в магазин и готовила для нее, избавив от необходимости появляться на людях, пока она окончательно не поправится.

С наступлением ночи опасения и тревоги Делайлы усилились. Больше всего она расстраивалась из-за того, что могло сорваться наказание человека, который сотворил с ней такое. Она не могла придумать, как разрушить жизнь Харли. Ей хотелось, чтобы он страдал так, как страдала она, но он был богат, его уважали за успех в тех кругах, где успеху аплодировали, а на поражение не обращали внимания. У него не было семьи, в его жизни не было женщины, которую он приблизил бы к себе. Единственное, что было важно для Харли, — это ощущение власти, которое ему давали деньги, страх, который он вызывал в людях, и богатство, которое он накопил. Все это, вместе взятое, означало для него успех.

Делайле хотелось лишить его всего этого. Она хотела заставить его ощутить чувство поражения, какое пережила она! Она хотела увидеть его падшим до уровня, который он презирал. До уровня посредственности.

Но как?

Делайла встала и доковыляла до выхода из палатки, чтобы посмотреть на огни города. Ночью город был похож на сказку, потому что темнота скрывала многие его недостатки. Никто бы не поверил, что Сан-Франциско только недавно возродился из пепла пожара, что…

Затуманенные глаза Делайлы округлились от внезапно озарившей ее идеи.

Пожар.

Почему она не подумала об этом раньше? В Сан-Франциско повсюду лежат горы опилок и других воспламеняющихся материалов. От бесконечного переселения людей, которые бросают свои пожитки на улицах, не желая тащить на золотые прииски дополнительный груз, тоже остаются высокие горы мусора. Никто ничего не заподозрит, если великолепный бордель Харли станет жертвой одного из многочисленных пожаров загадочного происхождения, которые продолжали атаковать город.

Но Харли может восстановить свой бордель с помощью припрятанных денег. А где он хранит их? Делайла была уверена, что он не доверяет городским банкам. Ни один человек в здравом уме не доверит свои сбережения банку. Он спрячет их там, где француженки, которых он привез в свое заведение, могут найти их? Нет. Единственное возможное место для хранения сбережений — его собственное жилище. Делайла помнила эту массивную мраморную лестницу, внушительный кабинет, заставленный книжными полками, и впечатляющий холл, через который он стремительно протащил ее, чтобы никто не увидел там женщину ее уровня.

Делайла знала, что должна сделать. Она уничтожит и его богатый бордель, и его внушительный дом. Лишившись внешних атрибутов успеха, Харли Нокс почувствует такое же одиночество и безысходность, как и она.

Это решение придало ей сил. Но ей необходимо сделать все быстро, прежде чем обрушится ее собственный карточный домик.

Делайла понимала, что эта ночь идеально подходит для осуществления задуманного ею плана. Она отправила Джозефину домой, чтобы избавиться от нее на несколько часов. Глупая женщина уверена, что Делайла Пирс слишком слаба, чтобы делать что-то, и будет только отдыхать, пока ее нет. В конце концов, ее подопечная прикована к постели и нетвердо стоит на ногах. Джозефина любому, кто спросит, скажет, что Делайла не могла поджечь бордель и дом Харли Нокса.

Делайла направилась в угол палатки, где хранился керосин для лампы. Джозефина как раз сегодня утром купила новую жестянку. Если старуха заметит, что она опять пуста, Делайла заявит, что пролила керосин. В ее «ослабленном состоянии» это вполне возможно.

От волнения у Делайлы заколотилось сердце. Надо подождать, пока совсем стемнеет и все жители холма мирно уснут. Она тайком спустится в город и осуществит задуманное. Дом и бордель Харли Нокса сгорят раньше, чем кто-нибудь узнает, что Делайла исчезла.

Делайла громко рассмеялась. Она поклялась, что отомстит, даже если это окажется самым ужасным поступком в ее жизни.

Лаки сидел за своим игровым столом в палатке, где играла музыка и звучал смех, но мысли его были далеки от игры. Он смотрел на царившее вокруг оживление, на скрипача и пианиста в углу, которые пришли сюда, чтобы играть как можно громче, усилив своим присутствием гул от грубого гогота, шелеста карт и громких стонов, которые часто раздавались в конце игры. Впрочем, Лаки все равно видел перед собой только образ белокурой женщины, чей взгляд тронул его сердце. Но эта женщина вдруг охладела к нему. Он не понимал, как Тесса за одно мгновение смогла превратиться из возлюбленной, ставшей смыслом его жизни, в незнакомку, почти постороннего человека.

В разгар вечера в палатке царил почти оглушительный шум, но Тесса уехала несколько часов назад, и Лаки был рад, что она ничего этого не слышит.