Незнакомец в моих объятиях - Лиза Клейпас

– Нам нужно вернуться к гостям, – удалось выговорить Ларе. – Все, наверное, удивляются, куда это мы делись?

– Тебя не очень-то заботили приличия, когда ты устраивала мое трогательное воссоединение с леди Карлайсл у всех на глазах.

– М-может, мне следовало проявить большую осмотрительность…

– Может, тебе, черт побери, следовало заниматься собственными делами? Может, тебе следовало поверить мне, когда я сказал, что не хочу больше ее видеть!

– Извини, – сказала она, пытаясь хоть как-то его утихомирить. – Я прошу прощения. Я поступила скверно. А теперь, если бы мы могли вернуться…

– Мне не нужны твои извинения. – Запрокинув назад ее голову, Хантер впился в жену разъяренным взглядом. В полумраке его глаза сверкали, как раскаленные угли. – Клянусь Богом, я готов свернуть тебе шею! – проскрежетал он. – Но я нашел другой способ наказать тебя, который мне гораздо больше по душе.

Не на шутку встревоженная, Лара ахнула, когда он притянул ее ближе. Твердая, набухшая плоть уперлась в нее, монолит его груди почти расплющил ее груди.

– Не здесь, – взмолилась она, впадая в панику при мысли, что их могут застать слуги или гости. – Прошу тебя, нас могут увидеть…

– Неужели ты думаешь, что меня это волнует? Ты моя жена, моя, и я могу делать с тобой все, что пожелаю, где угодно и когда угодно. – Он склонил голову и запечатал ее губы жестким поцелуем, глубоко погрузив язык в ее рот. Лара пыталась было сопротивляться, но страх быть застигнутой под лестницей внезапно отступил перед взрывом наслаждения.

Хантер целовал ее медленно и ненасытно, словно готов был поглотить целиком. Поцелуй отдавал бренди и свойственным только Хантеру терпким привкусом. Лара стиснула кулаки, изо всех сил стараясь не отвечать, но ее оборона рухнула под напором страстных поцелуев. Вцепившись в широкие плечи мужа, она застонала и выгнулась, прижимаясь к нему всем телом. Еще одна восхитительная минутка, и она оттолкнет его. Еще один поцелуй, одно прикосновение…

Оторвавшись наконец от ее губ, Хантер сорвал зубами перчатку с правой руки и бросил ее на пол. Его пальцы мягко легли ей на горло, наслаждаясь нежной кожей, и скользнули за край декольте. Резким движением он потянул его вниз, так что Лара испугалась, что тонкая ткань не выдержит и порвется. Ее грудь освободилась от ненадежного покрова, соски затвердели от прохладного воздуха. Он обхватил ладонями ее груди, зажав кончиками пальцев чувствительные вершинки, пощипывая и гладя, пока она не вскрикнула, прижавшись лицом к его сюртуку.

– Не здесь.., не сейчас… – выдохнула Лара. Не слушая ее, Хантер нагнулся и взял в рот сосок, одновременно забравшись свободной рукой ей под юбки. Он издал удовлетворенный возглас, когда понял, что на ней нет панталон. Почувствовав на обнаженных ягодицах его большую ладонь, Лара подпрыгнула. Доносящиеся из зала звуки музыки и голоса напомнили ей об угрозе быть обнаруженными в любой момент. Она начала вырываться по-настоящему, добившись лишь того, что ее одежда пришла в еще больший беспорядок.

Хантер снова прильнул к ее губам жадным поцелуем. Его рука скользнула между ее бедер, пальцы зарылись в треугольник защитных кудряшек. Задыхаясь, Лара извивалась в его объятиях, издавая протестующие стоны, пока его пальцы не раздвинули мягкую поросль, поглаживая нежную линию сомкнутых губок. Лара содрогнулась и замерла, потрясенная интимным прикосновением. Она не могла дышать, не могла говорить, ощутив внизу унизительную влагу. Хантер поднял лицо и глухо прошептал ей в самое ухо:

– Сегодня ночью я поцелую тебя сюда.

Лара покраснела с головы до пят, колени ее подогнулись, и она всей тяжестью привалилась к мужу. Он приоткрыл складки ее женской сущности, исследуя влажную поверхность круговыми движениями пальца, а затем сосредоточил ласки на крошечной точке, вызывая в ней неистовые, жгучие ощущения. Лара сомкнула руки на его шее с такой силой, что ногти одной руки вонзились в запястье другой, оставляя следы на коже. Она не могла вообразить ничего, подобного касаниям его пальцев, уверенных и нежных, увлажненных соком ее плоти. Он поглаживал и дразнил, пока ее бедра не пришли в движение, встречными толчками усиливая давление его руки.

Хантер покрывал поцелуями ее горло, прокладывая дорожку к ямочке у основания.

– Еще? – спросил он. Лара едва расслышала его голос за оглушительными ударами своего сердца.

– Я.., не понимаю, о чем ты.

– Еще?

– Да, да! – Она была за гранью рассудка и стыда, более не задумываясь о том, что он делает, лишь бы не останавливался. Все ее тело содрогалось от чувственной дрожи, вторя движениям пальца внутри ее. – О-о…

Хантер ласкал скользящий шелк ее тела, продвинувшись вначале на дюйм или два, а затем скользнул вглубь на всю длину пальца. Голова Лары запрокинулась, глаза закрылись от нестерпимого наслаждения. Ей казалось, что она вот-вот лишится чувств. Или, хуже того, закричит. Сдерживая рвущиеся из горла стоны, она закусила губу. Его чудодейственные пальцы продвигались и вновь отступали, и Лара поняла, что он имитирует любовный акт. Ее бедра устремлялись ему навстречу, наслаждаясь каждым медленным проникновением, внутренние мускулы жадно сжимали его.

– Поцелуй меня! – срывающимся голосом взмолилась она. – Пожалуйста, сейчас…

Хантер наклонил голову, но его дразнящие губы остановились в дюйме от ее рта, их тяжелое дыхание смешалось в обжигающем вихре. Его возбужденное тело напряженно застыло, туман испарины мерцал на коже.

– Вот твое наказание, Лара, – прошептал он. – Сгорать в том же пламени, которое сжигает меня.

Ее дыхание пресеклось, когда она почувствовала, что его палец выскользнул из ее трепещущего лона. Хантер завел руки себе за шею и мягко разжал ее судорожные объятия. Отстранившись от нее, он нагнулся и поднял с пола перчатку. Лара наблюдала за ним, обессиленно прислонившись к стене. Он явно намеревался уйти.

– Нет, – слабым голосом произнесла она. – Постой, я… Хантер бросил на жену горящий взгляд и удалился, оставив ее одну в царящем под лестницей полумраке. Лара смотрела ему вслед.., злясь и ужасаясь.

– Как ты мог? – услышала она собственный шепот. – Как мог? – Спустя минуту она достаточно пришла в себя, чтобы заняться одеждой, но пальцы, ставшие на удивление неловкими, плохо справлялись со своей задачей. Она не могла думать ни о чем, кроме собственного мужа и тех немыслимых вещей, непристойных и волнующих, которые он только что проделал с ней.

Лара так и не поняла, как смогла продержаться до окончания вечера. Каким-то образом ей удалось принять светский вид, скрывая внутреннее смятение за любезной улыбкой и деланным спокойствием. Однако был момент перед началом танцев, когда она испугалась, что ее показная безмятежность исчезнет. Начинать первый танец являлось непременной обязанностью хозяев дома, довольно приятной, если бы не опасение, что все заметят происходящее между ней и Хантером.

– Я не могу, – прошептала Лара, когда он подошел к ней и взял за руку, чувствуя, как волна румянца заливает ее лицо и грудь. – Все смотрят.