Черная кошка, зеркало и пустое ведро - Татьяна Луганцева

– И что же мне делать? – растерялась Вероника, готовая разрыдаться.

– Не паникуй, это надо обдумать, – внезапно сменила тон Ольга Романовна.

– Спасибо, – вздохнула Вероника.

– Знаешь, что ты красивая? Ну, стройная, глаза, улыбка, волосы, – пояснила начальница, – не то что я…

– Мне говорили, – сухо согласилась Вероника. – Но при чем тут это…

– Ты когда-нибудь имела отношения с Сергеем Ивановичем? Мне нужна правда.

– Нет!

– Почему ты не устроила свою жизнь как положено? – Ольга Романовна словно сверлила Веронику взглядом.

– А кто решил как положено, а как нет? И кто прожил, ни разу не ошибившись? Я влюбилась не в того человека, в женатого, и потратила на него кучу своего женского времени. А когда поняла, что беременна и поддержки от него не будет, сообразила, что для моего возраста это единственный шанс пусть не стать законной супругой, так хоть матерью. Я никогда об этом не пожалела. Сейчас это чудо тянет ко мне ручки, улыбается и называет «мама». И это мое счастье, душа и жизнь. Вы можете обзывать меня как хотите, я люблю свою дочь и не хочу, чтобы ко мне приставали и принуждали к сожительству.

Ольга Романовна задумалась.

– Я могу подумать, как лучше воздействовать на Сергея Ивановича, но мне надо время. Женщина мужчину перехитрит.

– Он торопит.

– Единственно, что могу для тебя сделать, это отправить в командировку. За это время попробую уладить проблему. У меня есть некоторые рычаги давления.

– В командировку? – переспросила Вероника.

– На две недели в Стерлитамак, это Башкирия. Там произошло землетрясение. Все наши региональные отделения послали своих сотрудников. Работы там хватает.

– Стер-ти-мат?

– Стерлитамак, – повторила Ольга Романовна. – У меня заявка на двух человек. Я уже наметила две кандидатуры. Как говорится, Гриша и Миша. Но если такая ситуация… полететь можешь ты. Но твоему ребенку годик…

– Ольга Романовна, за это время вы уладите вопрос?

– Я обещаю.

– Тогда я лечу.

– Ты – решительная женщина, – прищурилась начальница.

– Всегда считала, что я – тряпка.

– Зря так считала. Принять такое решение дорогого стоит. Иди в отдел кадров, затем в кассу. Получи командировочные, потом к моему заму за пакетом документов и заданием, что надо сделать. Билеты не забудь. И, кстати, тебе Гришу или Мишу? – спросила Ольга Романовна. – Хотя что я спрашиваю? Того, что не женат?

– Не угадали. Того, который женат, потому как сто процентов, что он не испортит мне больше не то что жизнь, а даже день моей жизни.

Ольга Романовна рассмеялась.

– Вероника, будь уверена, ты приняла главное и самое правильное решение в своей жизни. Я тебе завидую.

– А вы очень даже симпатичная, – улыбнулась Вероника. – Я всегда это знала. Вам надо просто улыбаться чаще.

Федор Леонидович сразу же почувствовал неладное, когда Вероника вернулась домой чуть раньше обычного. Она явно нервничала и выражение лица у нее было соответствующее.

– Что?

– Дорогой Федор Леонидович…

– Не начинай…

– Любимый наш…

– Ты пугаешь меня, – сжался старик.

– Я должна уехать на две недели! – выдохнула Вероника.

– Куда? Как?! – оторопел старик.

– Город Стерлитамак. В командировку. Для меня это очень важно! И я очень прошу вас присмотреть за Викторией!

Федор Леонидович побледнел.

– Ты знаешь, как я к тебе отношусь и как люблю Викторию, но… Одно дело прийти посидеть с ней часик или привести ребенка из яслей, а остаться с ней на две недели… Я боюсь брать на себя такую ответственность. Я уже не в том возрасте. Ее же купать надо, кормить по часам, а вдруг она заболеет? Если что не так сделаю? Не дай бог, заболит животик или температура поднимется. Вероника, тебя не имеют права посылать в командировки, ты одинокая женщина с годовалым ребенком! Да что же ты так на меня смотришь? Неужели так надо?

– Две недели. Я уверена, что у вас всё получится. Я оставлю подробнейшие инструкции, что делать, как кормить, чем… Телефоны детской поликлиники. Я сама из гостиницы звонить буду по межгороду каждый день!

– Хорошо, – вздохнул Федор Леонидович. – Соглашаюсь скрепя сердце. А когда летишь?

– Завтра…

С Михаилом, высоким, близоруким мужчиной в мешковатом пиджаке и брюках на подтяжках, которые были велики ему на два размера, они встретились в аэропорту. Знакомы они были шапочно, общаться не доводилось.

– Привет, Вероника, – невежливо первым протянул он ей руку.

– Здравствуйте, Михаил, – ответила она, делая вид, что не заметила этот неловкий жест.

– Да… Подгадила ты мне с поездочкой или уж Ольга Романовна… Не знаю, кто из вас.

– Чего так? – оторопела Вероника.

– Я привык с Гришкой ездить, у нас сугубо мужская компания. В один номер селились. А теперь с каким-нибудь мужиком незнакомым воткнут.

– Отрывались с Гришей по бабам? – прямо спросила Вероника.

Михаил отмахнулся.

– Ты о чем? Я – женатый человек, многодетный отец! Какие бабы? Просто отдыхал без своих спиногрызов! Жена не дает даже пивка выпить! А тут мы с Гришаней и по пивку, и по винцу…

– Так вы потеряли собутыльника? – догадалась Вероника.

– Ну а как одному-то? Подсунули мать-одиночку!

– Так я не кормящая мать-то, – подмигнула ему Вероника. – Я могу составить вам компанию по винцу, а вот по пивку – нет…

– Да ладно?! – обрадовался Михаил. – В самолете накатим?

– Боюсь летать, с удовольствием выпью…

Лицо Михаила разгладилось, он ожидал другого, а тут пришла совершенно нормальная симпатичная девушка и даже готова составить компанию.

Пока летели в самолете, они с Михаилом вполне сдружились и нашли общий язык.

– Может, в один номер заселимся? Я на лапу дам администратору, – предложил Михаил. – Не хочу с чужими…

– Приставать не будешь? – покосилась на него Вероника.

– Да я верный муж… – снова начал Михаил.

– Я это уже слышала! – прервала его Вероника. – Но я каждый день тебе составлять компанию не буду! Ты можешь и по пиву, и еще что… Я не твоя жена, ворчать не буду. Вряд ли нас без штампа в паспорте поселят в один номер.

– Это уж моя забота.

Из аэропорта они взяли такси и поехали в отель. Город Веронике сразу понравился, пока они не въехали в зону, пострадавшую от землетрясения. Зрелище было страшное. Разрушенные здания, груды каменных глыб, всё покрыто толстым слоем пыли, которая поднималась облаками ввысь и возвращалась назад причудливым узором.