Титан империи 6 - Константин Зубов

Ох, как же давно Рэй не видел настоящих женщин так близко…

— Именно… Эй, притормози.

— Рэй, всегда едет на полную мощность! Рэй неутомим. И вы, госпожа Амальгама, возможно, скоро в этом убедитесь!

— Нет же, идиот, сбавь скорость! Впереди разъезд!

— Какой еще раз… Зараза!

Впереди и вправду, откуда не возьмись, показался стрелецкий разъезд. Сволочи, в кустах что ли прятались⁈

Когда им замахали, требуя остановиться, Рэй ударил по тормозам и оглянулся на Красавку.

— А ну-ка брысь под сиденье и ни звука! Если что, ты безмолвная зверушка!

— Красавка не зверушка, Красавка — человек! — обиженно буркнул зверек и затаился между сиденьями.

К ним подходил стрелец с крайне серьезным видом. Гама же совсем не волновалась, и со вздохом расстегнула свою кожаную курточку. Рэй сунул в зубы сигарету, и тут же едва ее не выронил. Ему показалось, или ее достоинства начали расти?

— Эээ…

— Это для более содержательной беседы, — хмыкнула Гама, и тут в стекло постучали.

— Да! — вылез из окна Рэй. — Как дела, служивый? Чего вам нужно от сотрудников ГАРМа?

И он деловито постучал пальцем по эмблеме на боку тачки. Увы, это не произвело на стрельца никакого впечатления. Он напряженно всматривался в салон откуда ему улыбалась Гама

— Нам велено останавливать всех, в том числе и сотрудников ГАРМа. Мы ищем некспопоклонников. Ваши документы. Что везете?

— Он везет меня… — проговорила Гама и перелезла через Рэя к окну.

Ее обширные достоинства задели Воина дороги, и он замер, боясь пошевелить даже пальцем.

— А вам совершенно нечего интересоваться нашим грузом, — продолжила попутчица, при этом ее глаза на мгновение сверкнули зеленым.

— Мне совершенно нечего интересоваться вашим грузом… — проговорил стрелец с таким видом, будто ему сделали лоботомию.

— Нексопоклонники, скорее всего, уехали по соседней трассе, — сказала Амальгама.

— Нексопоклонники, скорее всего, уехали по соседней трассе…

— Эй, Рома, все нормально? — крикнули ему стрельцы.

— В полном. Они чисты, — сказала Гама и откинулась на свое место. Ее «подружки» тоже оставили Рэя в покое, и он выдохнул.

Стрелец, тем временам, замахал головой, сбрасывая оцепенение.

— В полном, — крикнул стрелец своим. — Они чисты.

Через минуту Рэй мчался по трассе во весь опор. Кажется, он влюбился.

— Постой, — сказала Маша, вглядываясь мне в лицо, — ты хочешь сказать, что мой отец умудрился сделать так, что твоего батю инквизиторы обвинили в сношениях с Нексусом, возможно, пытали на допросах, а потом еще и со всем родом закинули к черту на куличики и конкретно в один из самых проблемных регионов. И наконец он еще и закинул бабок местным бонзам и наемникам, чтобы они стерли тебя и твой род в порошок, я правильно поняла?

— Ну… в общих чертах.

Маша еще полминуты пялила на меня глаза, а потом откинулась к стене и рассмеялась.

— Это тебя веселит?

— Прости это нервное… — вытерла она нос рукавом и смахнула слезы. — Что-то такое от него можно было ожидать. Мы действительно сильно поднялись, когда я была маленькой. Неудивительно, что все это за чужой счет, но вот, что отец еще и умудрился использоваться инквизицию… Вот мерзавец!

— А ты никогда не интересовалась делами своего рода?

— Я совала свой нос не глубже, чем мне дозволяли, да и сама не напрашивалась. В темные отцовские делишки мне мерзко влезать даже сейчас. Боюсь, что обратно точно не вылезу… Как брат, который когда-то казался нормальным…

— А потом?

— А потом Володя приобщился к делам рода и стал… Ну таким, каков он есть сейчас… Власть, она…

Она задумалась.

— Портит? — предположил я. — Развращает?

— Скорее обнажает твою истинную натуру. Если ты мудак в душе, то не будь у тебя власти, то ты можешь даже казаться своим в доску. Но появись у тебя хотя бы капля, и держись!

— И ты тоже боишься обнажить свою суть? Боишься в тебе тоже сидит сволочь?

— Угу… Не хочу в один прекрасный день подойти к зеркалу и увидеть в нем не Машу, а Марию Львовну. Ну ты понял…

— Понял. Но отдавать все в руки брата, это тоже неправильно. Ты же можешь распорядиться властью во благо. Да и пусть я тебя знаю не очень долго, но мразью ты совсем не кажешься. Не сочти это за попытку польстить. Это факт.

Лицо Маши на мгновение просветлело, но она отвела глаза.

— Не знаю, не знаю… Я и сама иногда пугаюсь, какой сукой могу быть… Все же додумалась крутить шашни с парнем, который пошел по пути Нексуса… какая я дура…

— Перестань!

Маша хлюпнула носом.

— А насчет власти — не попробуешь, не узнаешь, — продолжил я. — Другого варианта для тебя я не вижу. Взять власть и воспользоваться ею во благо — куда лучше, чем трусливо сбежать и отдать все на откуп братца.

— Разве властью, построенной на крови, можно распорядиться во благо⁈

— Почему нет? Иной власти у тебя все равно нет, и никто не даст тебе другой. Пользуйся тем, что у тебя есть.

— Ну ты… умник! Я все равно не хочу даже пальцем прикасаться к рабочему столу моего отца! Он весь пропитан кровью, ложью и грязью. В том числе и кровью твоего рода, Женя.

Я поднялся, и Маша, посмотрев на меня снизу вверх, сжалась. В эту секунду она выглядела настолько покорной и печальной, словно ее вина в том, что ее отец плетет интриги и стирает другие рода в порошок.

Я улыбнулся, снова сел рядом и положил руку ей на плечо.

— За свой род