Другое утро - Людмила Макарова

– Да нет, мы больше школу вспоминали. А что? – Он так явно обрадовался перемене ее тона, что Ира оторвалась наконец от злополучной стены и, как несколько минут назад он, легла на топчан, закинув руку за голову.

Его взгляд послушно скользнул следом за ее вздернувшейся от этого движения грудью, и она не стала расспрашивать дальше о Тане. Сама разберется. Потом. А сейчас они одни. Неизвестно, когда и где они будут одни в следующий раз. И будут ли вообще.

– Да нет. Ничего. Просто так, – улыбнулась она.

Улыбнулась так, чтобы он понял: и разговор о Тане, и ее красиво лежащая рука – всего лишь простенькие уловки с целью его удержать. Он понял. Вернулся как миленький. И сразу же полез к ней под майку, к той самой вздернувшейся груди.

– А нас обедать ждут, – напомнила Ира.

– Подождут, – буркнул он.

– А знаешь что? – не отставала она.

– Не знаю, – процедил он, недовольный, что она отвлекает его от столь важного занятия.

– Ты будешь приезжать в Москву когда сможешь, а я буду ждать и скучать. Очень-очень скучать.

Обещание свое «очень-очень скучать» Ира не сдержала. Скучать ей не пришлось. Неделя, пока Аксенов был в командировке, преподнесла ей немало сюрпризов. Первым сюрпризом оказалось появление в издательстве Максима. В понедельник утром он как ни в чем не бывало по-прежнему пересмеивался с Настенькой, смущал строгую Екатерину Михайловну и в своей обычной манере, легко и точно, словно играючи, пытался достать кого-то по телефону, попутно оформляя бесконечные финансовые бумаги. От его отчужденного официозного вида не осталось и следа, словно свой костюм в тонкую полоску и солидную кожаную папку он брал взаймы на денек. Прежние джинсы в обтяжечку, прежняя сиреневая рубашка с распахнутым воротом, все знакомое, привычное, много раз опробованное на ощупь.

Даже цитрусовый аромат тут как тут.

– Привет! – Он улыбнулся Ире открыто, добродушно, во все свои тридцать два безупречно белых зуба человека, незнакомого с сигаретой. На мгновение ей показалось, что та самая презентация, Аксенов, Петрович, свадьба, Таня, кладбище в городе Бабкине – все это лишь промелькнуло во сне, а в реальности есть только издательство «Парашют» и Максим, с которым они собираются в отпуск в Испанию. Она тряхнула головой, отводя наваждение, повнимательнее пригляделась к Максиму.

Но его темные глаза ничего, ну абсолютно ничего, кроме спокойной деловитой заинтересованности, не выражали.

А чего она, собственно, хочет? Следов бессонных мук ревности на его красивом лице? Преследований с мольбами вернуться? Попыток забыться в алкогольном дурмане? Или демонстративного отъезда на другое полушарие, дабы никогда, никогда больше с ней не встречаться? Она же с самого начала прекрасно знала, что Максим вполне типичный представитель поколения двадцатилетних. Вроде бы младше на каких-то десять лет, а как с другой планеты. Пару недель назад он уговаривал ее пожениться, и это выглядело вполне оправданно и естественно. Теперь он посчитал, что не стоит бросать перспективное дело из-за того, что она променяла его на другого. Тем более что Максим мог узнать, кто этот другой. И надо быть идиотом, чтобы пренебречь подходом к такому человеку, таким возможностям и таким деньгам. Максим на идиота не похож. Он похож на умного, прагматичного, деловитого, нацеленного на успех и только успех молодого человека, а именно это ей сейчас и нужно.

– Привет, – ответила она, скопировав его тон и даже его улыбку. – А я знаешь что подумала?

– Что? – откликнулся он. И снова ни малейшего намека на подтекст. Вот и славно. Вот и хорошо. Значит, можно заняться делом.

– Давай-ка я сама проедусь по поставщикам.

– Смысл? – пожал плечами он. Ничуть не обиделся на возможность недоверия, которую при желании можно было бы выудить из ее слов. Молодец.

– Не знаю я, какой смысл, – в сердцах призналась она. – Просто хочу сама разобраться, не сидеть же и ждать у моря погоды!

* * *

Самый крупный должник издательства «Парашют» – оптовая фирма «Гарант М» располагалась в здании гостиницы на самой окраине Москвы и произвела на Иру весьма приятное впечатление. Тишина, прохлада, шероховатые белые стены, дорожка в коридоре, внятные таблички на дверях. Все с чувством, с толком, с расстановкой. Ира открыла дверь с табличкой «Бухгалтерия». За дверью оказалась большая светлая комната, здесь сидели три женщины за тремя одинаковыми закругленными столами, на которых стояли три компьютера. Ира растерялась только на секунду, но потом уверенно направилась к ближайшей из бухгалтерш, вооружившись договором и накладными.

– Здравствуйте. Я из издательства «Парашют». Вы должны нам восемнадцать тысяч рублей. Все давно продано, возврата не было.

Бухгалтерша, с идеально, волосок к волоску, уложенной высокой стрижкой, на ее голос не повернула головы и не повела бровью. Ира давно заметила, что сохранять прическу в таком первозданном виде к середине рабочего дня удается только финансовым работникам. Оказывается, потому, что они не делают лишних движений головой.

Зато неуловимым движением пальцев бухгалтерша нажала на клавиатуре нужную кнопку, и монитор высветил длинный ряд таблиц. Еще секунда, и синяя полоска выделения легла на строчку с названием «Парашют». Напротив названия значилась та самая сумма, но с точностью до копеечки.

– Вам платежки нет, – констатировала бухгалтерша и тем же профессионально неуловимым движением вызвала на монитор другую картинку.

– Простите, – поперхнулась Ира. – Но меня не платежка интересует, а деньги. Почему вы не переводите деньги, которые нам должны?

Бухгалтерша наконец-то удостоила Иру взглядом.

Взгляд был усталый и тоскливый.

– Девушка, я же сказала, для вас платежки нет.

– Я не прошу у вас платежку, – уже не на шутку заводясь, перешла на ледяной полушепот Ира. – Я вообще у вас ничего не прошу. Это не я, а вы мне должны.

– Я? – искренне удивилась бухгалтерша, бросив призывный взгляд на своих коллег, но те не проявили к разговору никакого интереса. – Лично я… – В этом месте она театрально выдержала паузу. – Ничего вам не должна.

– Вы прекрасно знаете, что я говорю не лично о вас, а о вашей фирме, – из последних сил пыталась сдержаться Ира.

– Это не моя фирма, а вы мешаете мне работать, – сказала бухгалтерша, неприступным своим видом демонстрируя, что разговор окончен.

Если бы подобное произошло в одной из многочисленных госконтор, призванных учитывать и контролировать деятельность ее издательства, Ира повозмущалась бы в глубине души, но восприняла такое поведение как норму. В самом деле, ведь не она им, а они ей нужны. Не явишься к сроку, вот тебе и пеня. Но тут-то все наоборот!

Она поставляет частной фирме товар, который неплохо продается, и пени за задержку платежа капают не ей, а этому самому «Гаранту М». Тем не менее аргумент бухгалтерши неоспорим, это и в самом деле не ее фирма. Что ж, придется разговаривать только с главным, у которого такой аргумент не пройдет.