Охота на миллиардера - Надежда Мельникова

— Может поужинаем?

— Зачем, Руслан?

Она посмотрела на него своими большими красивыми глазами, и его сердце болезненно сжалось. Полянский скривился, слова едва вылазили из его глотки. Что значит зачем? Затем, чтобы провести время вместе. Разве она не хотела того же?

— Потому что я хочу есть, — он снова скривился, выдохнул, — обсудим твой наряд.

Он вел себя как каблук, еще чуть-чуть и его терпение лопнет. Но правда заключалась в том, что, если он психанет и уйдет, то за ним никто не побежит. Ничего ровным счетом не изменится. Почему она спала с ним? Бабский вопрос, который сейчас всплыл перед глазами неоновой вывеской. Наверное, по той же причине, по которой он спал со всеми женщинами до нее. Просто, ради веселья.

— У меня с Борей ужин, — прошла мимо Полянского Вера, загружая пакеты в такси. — Блин, приглашения так и не выбрали, вечно я сбиваюсь на платья.

Полянский закрыл глаза, сжал кулаки и зарычал. Если Вера и притворялась равнодушной по отношению к нему, то за актерское мастерство ей можно было поставить десять из десяти баллов, настолько оно было виртуозным.



Полянский замахнулся клюшкой для гольфа и ударил по мячу. Снаряд полетел прямо в лунку.

— Зачем выходить замуж за мужика, который тебя даже не возбуждает?

— По-вашему возбуждение — это главное в отношениях, Руслан Владимирович? Возможно, Вера выбрала его, потому что он хороший человек. Как вариант. Он не напился пока ее пытались изнасиловать и не бросил одну в чужом доме.

Полянский рассказал Виктору о том, что случилось в доме Акиншиных. И он винил себя. Полянскому показалось это забавным. Виктор мог бы предвидеть подобную ситуацию, но он предпочел думать, что на Веру они не позарятся.

— Хороший — это значит скучный, — задумчиво махнул клюшкой Полянский.

— Хороший — это значит заботливый, внимательный, ласковый, да мало ли что.

— Ну это не повод для создания семьи, — пожал плечами Полянский. — Слюнтяй короче.

Виктор ударил, но промахнулся.

— Руслан Владимирович, Вам не кажется, что это слегка не этично. Мы обсуждаем мою бывшую, с которой я расстался из-за Вас?

Полянский удивился.

— Не кажется. Я твой босс, Вить. Ты мог бы не идти у меня на поводу, но ты предпочел угодить мне, нежели остаться с Верой.

На какое-то время Виктор побледнел. А потом решился на откровенный разговор, чем очень удивил Полянского.

— Думаете я не видел тех фотографий, Руслан Владимирович? Тех, где Вы с Верой? Желтая пресса. Я промолчал, нечего не сказал вам обоим. Я не на шутку разозлился, но она мне нравилась. Согласится на ваше дурацкое предложение, потому что злился на нее, на Вас…

У Полянского в голове не укладывалась эта странная логическая цепочка. Узнать, что твоя девушка что-то мутит с твоим боссом и вместо того, чтобы надрать ей зад, согласиться окучивать другую. Нет, Полянский был слеплен из другого теста.

На вдохе он замахнулся клюшкой, на выдохе клюшка ударила по мячику и дыхание отнесло его на большое расстояние, туда, где мяч попал в лунку.

— Я спал с ней, Вить, — расставил Руслан все по местам.

Взмахнув над собой белой дорогостоящей клюшкой, Виктор на несколько секунд замер, а затем нервным движением нанес удар.

— Довольно подло.

Это бесспорно доказывает, что мы с библиотекаршей стоим друг друга. Полянский рассмеялся, а вот Виктору, кажется, было совсем не до смеха.

— В итоге она выбрала спокойного и верного Бориса, — решил уколоть Виктор.

— Ну мне то все равно, кого она выбрала, — жестко ударив, слукавил Полянский. — У меня-то баб полно. Ты верный соратник, Вик, о таком только мечтать. Но я бы такое не проглотил. Я имею в виду себя и Образцову.

Полянский подозревал, что в тот момент Виктор мечтал придушить его. Но Руслану было плевать на чувства подчиненного. Хотел бы, боролся бы за женщину, куда решительный. Если он в принципе на это способен. Виктор нахмурился и занес клюшку над головой, конечно же он не стал спорить.

— Я бы все равно не дал вам встречаться, — ухмыльнулся Полянский и нанес последний, сокрушительный удар. Виктор проиграл, впрочем, как и всегда, когда они устраивали соревнования.

В библиотеке стояла гробовая тишина. Изредка шуршали страницы и скрипели карандаши по бумаге. Он прошел через ряды читальных столов и, вальяжно запихнув одну руку в карман, прогулочным шагом направился в сторону кабинета старшего библиотекаря. Дверь получилось открыть бесшумно. Вера сидела за столом и что-то сосредоточенно изучала в огромной стопке бумаг. Сейчас она была другой. Наверное, как и он сам, иногда, когда никто не видел, на работе Образцова становилась сама собой. В этом было что-то настоящее, девушку хотелось спрятать от лишних глаз. Полянский улыбнулся, глядя на то, как она морщит носик, как играет бровями, как вздыхает и вычеркивает что-то из толстого красного блокнота.

Он что-то почувствовал. Это было странно и необычно, особенно для циничного ублюдка, вроде него. Образцова взглянула и вздрогнула. Опять испугалась. Неужели он такой страшный? На его лице заиграла лукавая улыбка. Образцова ожидаемо фыркнула, выставив свои длинные иголки.

— Полянский, тебе может читательский билет выписать? Но ты не думай, что он светит тебе по блату. Придется постоять в очереди на первом этаже.

Сегодняшние переговоры с французами зашли в тупик. Полянский никак не мог доказать западным партнерам всю важность новых технологий. Они считали, что лучше оставить то, что есть, нежели рисковать, а Полянскому было скучно, он хотел развиваться. Но он все равно победит, возьмет их измором, сдаваться он не привык.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Вера отвернулась первой.

— Ты сладкое любишь, Образцова?

— Не особо, берегу фигуру, — встала она, собирая папки.

— У тебя шикарная фигура, — неожиданно выдал комплимент Полянский, и ухмыльнулся, заметив, что Вера смутилась.

— Заносите! — крикнул Полянский.

А Вера замерла. Он ухмыльнулся ещё шире. Борька-то небось комплименты выдает каждую минуту, только кто ему верит. На нескольких золоченых тарелочках стояли кусочки торта.

— Ты же хочешь замуж, Образцова, значит тебе нужен правильный свадебный торт.

— У Бори аллергия на чернослив, — заботливо напомнила Вера.

Сначала он улыбнулся. Потом усмехнулся. Потом рассмеялся. Истерически, как будто с ума сошёл. Но позже успокоился.

— Ох уж этот Боря. И как она проявляется? Он опухает и покрывается прыщами? Я попрошу, чтобы все сделали с черносливом.

Вера театрально закатила глаза, но все же рассмеялась.