Вечная Война. Книга III - Юрий Винокуров

— Ы-ы-ы… — я отжигал как мог.

— Но если ты думаешь, что я тебя простила, то ты глубоко ошибаешься! — она сильно сжала зубы.

— Ай! Ухо! — я немного пришёл в себя от резкой боли.

— Вот и мне так же больно было, когда ты меня другим именем назвал! — Овца отстранилась и крутанула мое кресло так, что я оказался к ней лицом.

— Ы-ы-ы… — я опять впал в ступор. Не специально! Я, реально, ни хрена не помнил!

Она улыбнулась, наклонилась ниже, собираясь меня поцеловать, но внезапно отстранилась, что-то прочитав в моих глазах.

— Ты что, ничего не помнишь?

— Я — всё помню! Вообще всё! — осторожно ответил я.

Она разглядывала меня, немного прищурившись, вся игривость ушла из глаз.

— А я-то дура, думала, что это ты для меня сделал! — она махнула на обзорный экран, рос в размерах эротичный «ЧУПА-ЧУПС».

— А для кого я это сделал? — заинтересовался я.

— Ну… Не знаю! — она раздраженно откинула прядь волос. — Но мне ТАК не надо!

— Дорогая, а что не так?

— Ой, всё!

Она гордо вскинула голову и удалилась из каюты с ровной спиной, как будто шпалу проглотила.

— Это что, блядь, сейчас было? — поинтересовался я.

— Это был риторический вопрос? — уточнил присутствующий виртуальный Василий.

— Нет, блядь! Это был настоящий вопрос! — я посмотрел на Васю и меня накрыло осознание. — О! Вася! А нет ли случайно у нас в каютах камер?

— Нет, конечно! Ты же сам распорядился их демонтировать!

— И ты исполнил?

— Ну да. Отправил дроидов, они всё убрали!

— Ясно. Это ты поторопился! — я почесал репу.

— Виноват! — тут же вытянулась в струнку голограмма.

Да, ладно, — я махнул рукой. — Вольно!

НИИ послучно расслабил левое виртуальное колено. Я, невольно, одобрительно хмыкнул.

— А после попойки… точнее, культурного отдыха, я с тобой связывался?

— Ну да! Только не после, а во время!

— И чо? — оживился я.

Вася молча включил запись на Терминале. На экране появился бухой я, с затекшим глазом, который попытался сфокусировать здоровый глаз на камере, и заговорил заплетающимся языком:

«Васиииилий! Ик! У тебя самогон гоблинский… ик! Остался? Давай, пришли мне пару канистр! Что, значит, не можешь? Зеленого отправб! Только смотри, чтобы они сами „посылку“ не выжрали! Мы тут… ик! С пацанами хорошо сидим!»

— И чо? Послал? — заинтересовался я.

— Ну да. Послал, — кивнул НИИ.

— А что дальше?

Вася опять включил запись. Опять показалась моя рожа. За спиной мелькали мои собутыльники, ржал Алекс, раскатисто хохотал Клоун, в кадре мелькнуло бессознательное тело Котта.

«Вася, бля! Родной! Почему ты там, а розовый Пух здесь? А вы можете поменяться, а то этот розовый пидорас меня задолбал! Он у меня девушку отбивает! Что? Ну да, я ему втащил! Во-о-он лежит! Не можешь? Жаль! Ну ладно… Чего звонил? А! Что там с „Неспящим“? Хорошо. Просят цвет сказать? Ну, не знаю, пусть чёрный будет! Не розовый же… Хе-хе… Название? Хер знает… Эй, мужики! Тут название нужно для нашего Авианосца! Ага… Угу… Ща, Вася, пять сек, придумаем!»

— Ну? — я поторопил мохнатого. — Дальше-то что?

Запись возобновилась. В кадре блевал Фант, Клоун заботливо держал тазик и что-то успокаивающе шептал внучку.

«Вася-я-я-я! Придумали! „Вездессущий“!!! Что? Нет! Не опечатка! Именно так! Да отличное название не гони! Всё, отбой…»

Опять новый кадр. Алекс с Клоуном, обнаженные по пояс, занимались Армреслингом. Я пытался дрожащей рукой налить в стакан из канистры.

«Вася-я-я! Мы передумали! Пусть будет „Пурген“! Что это значит? Это шутка для своих! Хе-хе… Отбой!»

Снова мы. Три очень сильно пьяные морды сидят за столом. На столе лежит Полный ПЭ. Я крутанул его. Он повернулся стволом в сторону Алекса. Тот взял его и задумчиво произнес:

«Чота не так, что-то мы неправильно делаем! В Русскую рулетку как-то по-другому играют! Вроде! Там барабанный механизм должен быть… Что? И Тут барабанный? Ну там, вроде, если всё-таки выстрелишь — не должно пол корабля разнести… Но это не точно… О! Мохнатый на проводе! Мы передумали! Авианосец назови „Херовый“! Чо, бля! Эй ты, морда инопланетная! Это каламбур! Вон у нас сколько Херов! И ты, ващета, должен был засмеяться! Отбой, короче…»

Экран моргнул и выдал следующее видео. Я спал на диване в обнимку с Полным ПЭ, нежно его поглаживая и что-то бормоча, при этом глупо улыбался. Пол экрана занимали чьи-то ноги. Судя по размеру обуви — Клоуна, а тело, по-видимому, лежало где-то внизу. В экран смотрел стеклянными глазами Алекс.

«Значит так! Как заместитель командира я повелеваю! Тьфу ты! Я приказываю! Вот! Авианосец красим в розовенький! Нет, блядь, не розовый! Так им и скажи, цвет — розовенький! Как… Как… Жопой об косяк! Бля, ну это они художники, а не я… Ну судоремонтники, один хрен… Нет, это два разных цвета! Ну ты не различаешь, а Овца различает! Ага… Что еще… А! и Название „ЧУПА-ЧУПС“ большими буквами! Отличное название! Ну ты же не хочешь, чтобы Илая Овечка прибила? Во-о-от! И я не хочу! Поэтому, выполняй! Ах, да! Чуть не забыл! Самое главное!!! Девиз! На весь борт! Гы-гы… Бери ручку, записывай…»

— Вот, ушлепок! — в сердцах стукнул я кулаком по панели. Что-то тревожно запищало и сработал модуль пожаротушения. Меня окатило белым порошком. — Фу, блядь! Вася, у тебя здесь всё через жопу!!!

Алекс, гад! Вот удружил так удружил. Я грустно уставился на огромную розовую елду. Не, скорее — розовенькую. Не знаю, чем эти цвета отличаются, но верю, что судоремонтники подобрали всё-таки розовенький. Эх! С другой стороны, если присмотреться, то вполне… миленько. Да ну нахер!

* * *

— Сука, Алекс, как ты мог?!! — я припер друга к стеночке, как только мы вернулись на Дыню. Я перехватил его в душевой, куда он побежал после недели вонючей аскезы. Сейчас он стоял передо мной голый, прикрывался полотенцем и вонял. Выглядело не очень, но мне было пофиг.

— Да ты сам так решил! — оправдывался тот.

— Вот прям так и сам? — ехидно уточнил я.

— Ну… не совсем, а это, как его… О! Коллегиально! — тут в душевую зашел Клоун, весело насвистывая. — Клоун, дружище, подтверди!

— Подтверждаю! — кивнул Разрушитель. — Только, что?

— Чья была идея выкрасить Авианосец в розовый… ненький… И так его назвать?

— Твоя, конечно! — уверенно ответил здоровяк.

— Вот видишь! — обрадовался Алекс. — А мне ты, значит, не веришь!

— Так, — смутился я. — Что-то не сходится… Давайте вспоминать.