Пленница драконов - Татьяна Май

— Значит, ты согласна стать моей?

— Нет.

Двэйн отстранил меня и недовольно посмотрел в глаза.

— Такой ответ я не принимаю, Роза. Я распущу гарем, если именно это тебя волнует. Знала бы ты, что я почувствовал, когда увидел пожар… — Двэйн замолчал, его руки крепче обвились вокруг меня. — Я хочу быть с тобой.

Я покачала головой, чувствуя, как тяжело становится на сердце.

— Я тоже хочу быть с тобой, Двэйн, — слова слетели с моих губ так легко, что я сама удивилась, — но я не обманывала тебя. Я никогда не смогу привыкнуть в жизни в Эрдракке. Это не моя жизнь. Прошу, пойми… — Я погладила его по щеке.

Палец Двэйна коснулся кулона-камешка на моей шее.

— Ты разбудила мой огонь, Роза. Я не могу отпустить тебя.

— Но ты должен, Двэйн. И у меня есть кое-какие догадки на тему проклятия. Помнишь, что сказала пророчица?

— Добровольная жертва?

— Да. Я долго думала над ее словами, а потом Лали сказала мне, что если хочешь узнать ответ на какую-то загадку, то нужно спросить ответ у менестреля, потому что он много где был и много что видел, у купца, потому что он богат, а также у дитя, в чьих жилах течет драконья кровь…

— … потому что драконы мудры, а дети правдивы, — подхватил внимательно слушавший Двэйн. — Да, эта присказка стара как сам Эрдракк.

— Так вот, я спросила у менестреля, который приходил в гарем, что такое добровольная жертва.

— И что же он ответил?

— Для него это отказ от своего мастерства, так как в нем смысл его жизни, его истинная натура. Затем была продавший меня купец. Для него добровольная жертва — это отказ от заработанных богатств.

— А в замок Варда и Роя ты пришла, чтобы спросить Хагена? — догадался Двэйн, чуть улыбнувшись.

— Верно. Его добровольная жертва — это Мартин.

— Его котенок? — хмыкнул Двэйн, а я удивилась тому, что он помнит такую мелочь.

— Да. Ведь он беспомощный, а Хаген несет за него ответственность. Он сам так и сказал.

Двэйн надолго задумался. Мы сидели обнявшись. За окном уже давно рассвело, но мне было тепло и уютно в крепких объятиях Двэйна.

— Истинная натура, золото и ответственность. Добровольная жертва, — задумчиво сказал он спустя какое-то время. — Нам пора возвращаться.

— Уже?

— Ты ведь хочешь поскорее вернуться домой, я прав? — спросил он весело.

Я, открыв рот от удивления, наблюдала, как Двэйн быстро одевается. Только что предлагал мне стать его женой, а теперь готов поскорее решить загадку с добровольной жертвой и избавиться от меня?

«Не поймешь этих драконов!» — подумала я раздраженно, когда Двэйн сходил за платьем и, бросив его мне, приказал одеваться, а сам куда-то ушел.

— Как вам всем известно, я долго искал способ снять проклятие, нависшее над драконами Эрдракка. Но у меня ничего бы не вышло без Розы, — взгляд Двэйна был наполнен нежностью, рука, обнимавшая мою талию, сжалась крепче. — Именно она узнала то, что оказалось не под силу самым мудрым и упорным из нас.

Двэйн обвел взглядом присутствовавших на собрании владык. Вернувшись в свой замок, Двэйн тотчас разослал послания, приказав всем повелителям драконьих кланов явиться в Истраллиорд. Через три дня состоялся большой совет.

Хмурые Вард и Рой были здесь же, они первыми узнали новости. Вард даже сидя опирался на трость, Рой же выглядел так, будто его пропустили через мясорубку. Изредка они бросали на меня мрачные взгляды.

— Вы хотите сказать, что моя супруга сможет зачать? — с надеждой спросил огненноволосый дракон.

— Не только ваша, владыка Треолл. Все смертные женщины и драконицы Эрдракка смогут теперь зачать и выносить дитя от дракона. Необходимость в призванных отпадет.

Возбужденный гул голосов поднялся в зале советов.

— И что для этого нужно? — подозрительно спросил Вард, перекрывая шум.

— Добровольная жертва.

— Жертва? — переспросил Рой. — Какая еще жертва?

По его виду было понятно, что он-то уж точно ничего не отдаст. Ни добровольно, ни силой.

— Нужно кого-то убить? — деловито уточнил беловолосый дракон, постукивая длинными пальцами по столу.

— Нет, владыка Ильярр, жертва должна быть добровольной.

Двэйн быстро пересказал драконам все, что мне удалось узнать.

— И что это значит? Чья это должна быть жертва? У меня отнимут мое золото? — сыпались вопросы.

— Дайте мне время до завтра, владыки, — загадочно произнес Двэйн. — Завтра все встанет на свои места.

Вечером я сама пришла к Двэйну. Мне было так тоскливо и одиноко, что я, не дождавшись, когда он меня призовет, поднялась к нему. Двэйн стоял на балконе, опираясь руками о перила, и смотрел вдаль. Легкий ветерок шевелил его черные волосы.

Я подошла и, обхватив руками Двэйна за талию, прижалась щекой к спине. На душе скребли кошки размером с дракона.

— Двэйн, — прошептала я, жадно вдыхая пряный запах его тела.

— Я рад, что ты пришла, Роза. Нам нужно кое-что обсудить.

И хотя мне хотелось продолжать обнимать Двэйна и ни о чем не думать, ведь вскоре нам предстояла разлука, я подошла к нему и послушно замерла рядом.

Он взял мое лицо в ладони и большими пальцами нежно погладил щеки. К моим глазам подступили слезы. Пришлось часто-часто заморгать, но предательская влага скользнула по щекам и пальцам Двэйна.

— Ты ведь не хочешь расставаться со мной, — сказал он тихо. Проницательности ему всегда было не занимать.

— Не хочу, — прошептала я.

— Значит, ты тоже любишь меня? — еще тише спросил он.

— Очень. Но я…

Палец Двэйна лег на мои губы, запечатывая готовые вырваться слова.

— Ш-ш-ш, взгляни, — сказал он, указывай рукой вдаль, в простиравшиеся до самого горизонта земли Эрдракка, — разве ты не хочешь владеть всем этим, Роза? Мы могли бы править вместе.

Я отрицательно помотала головой.

— Нет. Я не рождена для власти, Двэйн. Мои мечты самые простые — быть рядом с любимым, иметь свой дом и…

«Детей от тебя», — чуть не вырвалось у меня, но я знала, что это невозможно.

— Впрочем, это неважно…

— А если я оставлю все это и уйду с тобой? — спросил Двэйн.

Мое сердце, казалось, замерло на несколько секунд, а потом заколотилось так громко, что я не слышала собственные слова.

— И ты сделаешь это? — спросила я прерывающимся шепотом.

— Да.

— Двэйн, о большем я не могла бы и мечтать, — я бросилась к нему, приникая к горячему телу, покрывая поцелуями мужественное лицо, слушая удары его сильного сердца. — Но как же ты разрушишь проклятие?