Черная свита - Василий Сахаров

Мы обошли левое крыло дворцового комплекса, где суетились люди и по этажам метались отблески фонарей, прошли дорожками сада, миновали один из пустых гостевых павильонов и вскоре вышли в большой парк. Здесь отряд остановился, и я осмотрелся. Вблизи несколько масляных фонарей. Слева и справа высокие кедры и большие валуны, раскиданные вдоль широкой дороги, – своего рода сад камней. Мороз крепчает, а между деревьями виден снежок, на который нападала свежая хвоя. Капитан приказал арбалетчикам спрятаться за деревьями и валунами, а солдатам и корнетам перекрыть дорогу. Чёрная Свита выстроилась в четыре шеренги, и несколько человек приготовили энергокапсулы, двухкорпусные шары, которые должны проворачиваться и врезаться в противника. Где-то у ворот был слышен шум и приглушаемые деревьями крики, видимо, мятежники уже находились на территории дворца, и, пока имелось время, вперёд вышел капитан, крепыш Ичиго, который оглянулся на Винса и стал давать дополнительные инструкции.

– Там, – Ичиго махнул рукой в сторону ворот, – полупьяный сброд и наймиты врагов империи, которые стремятся добраться до дворца, и эти мерзавцы наверняка полезут в драку, так что на мирный исход не рассчитывайте, но и не бойтесь. Мятежники трусливые сволочи, которые сильны толпой, а у нас есть чем их встретить. И когда они подойдут, по команде швыряйте в них энергокапсулы, только подальше шары метайте, а то и нас заденет. А затем, до тех пор, пока не упрёмся в организованное сопротивление, погоним их обратно. Первый натиск сдержим, отыграем какое-то время. А когда вторая волна пойдёт или нас начнут обходить с флангов, с боем, через парк отойдём к гостевому павильону, а от него – к императорским покоям дворца. Главное, не тушуйтесь и во время отступления не отрывайтесь от отряда. Пустили мятежникам кровь, приостановили предателей и отошли.

Барон Ичиго замолчал, а из строя ему задали вопрос:

– Господин капитан, а кто южные ворота прикроет?

– Дежурная рота Второго гвардейского полка и патрули.

– А помощь будет?

– Не сомневайтесь, подмога уже спешит к нам.

Тем временем шум приблизился. К Ичиго присоединился Винс, и они остановились на дороге перед строем. От ворот показались фонари и факелы, и отчётливо были слышны отдельные гневные выкрики и мат. А затем, немного позже, показались люди, толпа вооружённых солдат под предводительством офицеров. Эта неорганизованная масса текла прямо на нас. И когда в свете фонарей толпа увидела перед собой капитанов Чёрной Свиты, за спиной которых находились мы, бунтовщики сначала замялись, а потом остановились.

– Эй! Вы кто?! – из толпы раздался чей-то выкрик.

– А ты глаза открой, болван! – ответил крикуну Винс. – Мы – Чёрная Свита! Куда идёте?!

Толпа недовольно зашумела, послышались ругательства и угрозы, и в первые ряды протолкался тощий, словно жердь, офицер с тонкими усиками и яркой розовой лентой через плечо.

– Господа, я полковник Порро, командир Первого батальона Третьего гвардейского полка. Уйдите с дороги, мы направляемся к императору.

– Зачем?

– Хотим потребовать увеличения жалованья. Ведь несправедливо получается, что вы получаете больше нас.

Судя по всему, Порро пытался заговорить нашим офицерам зубы. В то время как он балаболил, его подручные начали подталкивать солдат вперёд, и толпа сначала неуверенно, а затем всё агрессивней стала надвигаться на капитанов.

– Назад! – прокричал Ичиго.

Однако его слова вызвали только очередную порцию злых выкриков, и старшие офицеры Чёрной Свиты, дружно отскакивая назад, отдали одну и ту же команду:

– Бей!

В спину нашим капитанам полетело несколько дротиков, но цели ни один из них не достиг. Между нашим отрядом и толпой гвардейцев возникло легкое зеленоватое свечение, и короткие тяжёлые копья, на секунду зависнув в воздухе, упали на дорогу, видимо, маги из «Мира» постарались.

Мятежные гвардейцы, или те, кто затесался в их ряды, первыми проявили агрессию, и нам требовалось действовать без колебаний. Промахнуться и не попасть в толпу сброда, который скучился в световом коридоре дороги, было невозможно. Стрелки из темноты парка выстрелили из арбалетов, и одним из первых, с болтом в глазнице, свалился полковник Порро. Далее среди изменников упали местные магические гранаты, всего три штуки, но бед они натворили немало.

Секунда. Вторая. Яркие вспышки. И взрывы. Энергокапсулы выпустили на волю свою разрушительную энергию, и она, калеча и убивая солдат, раскидала тела передовых мятежников в разные стороны. Крики боли и яростные вопли смешались в единую какофонию звуков, а капитан Винс прокричал:

– Вперёд! Пленных не брать! По команде – отход!

Мой меч оказался в руке. Щит – на сгибе левого локтя, и я готов к бою. Единым монолитом мы двинулись по дороге, прошли пятачок открытого пространства, миновали трупы, которых было около шести-семи десятков, и столкнулись с оглушёнными и наполовину ослеплёнными людьми из вторых рядов враждебной нам массы. Ируты Чёрной Свиты и корты солдат Второго гвардейского полка вступили в дело. Сталь засверкала в отблесках света от фонарей, и первые две минуты боя я запомнил как сплошную бойню. Щит отталкивает мятежника, а меч проникает под его доспех или бьёт врага в голову. Упор ногой. Рывок вперёд. Передо мной контуженый человек с оружием в руках, и лезвие моего клинка вонзается ему в шею. Правая рука на себя. Шаг вперёд. Снова упор ногой. И новый удар.

Кровь. Месиво. И убийство всякого, кто против тебя.

Однако так продолжалось не долго, а лишь до тех пор, пока мы не упёрлись в стену вражеских щитов. Были слышны команды чужих офицеров, выстраивающих своих бойцов, и пришёл черёд серьёзного боя. Однако снова в шеренги мятежников полетели энергокапсулы. Строй врагов рассыпался, часть из них рванула в стороны, в парк, а некоторые, человек пятьдесят, оказались храбрыми ребятами и, не оглядываясь на кровавую кучу позади себя, побежали на нас.

Щит принял удар чужого клинка, и я чуть развернул корпус тела. Левая рука отвела вражеский меч в сторону, я оказываюсь с противником один на один, и мой ирут, словно молния, ударяет бунтовщика в правую руку. Стремительный росчерк острой стали, которая вонзилась в мясо и порезала сухожилия бицепса, и меч возвращается к телу. Мятежник, кряжистый солдат, который ещё вчера спокойно служил и не думал ни о каком бунте, кричит от боли. Его голова задирается к тёмному небу, а лезвие моего клинка слева направо режет горло солдата, и он захлёбывается своей кровью.

Рядом со мной идут другие корнеты, которые работают словно автоматы. И, чувствуя поддержку товарищей, я продолжаю рубить мятежников. Прыжок вперёд, на темноволосого здоровяка, пытающегося достать одного из наших солдат, который вырвался из общего строя. Удар! В длинном выпаде ирут пробивает латы и вонзается ему в бок. Противник заваливается, а мой щит кромкой бьёт его в переносицу, оказавшуюся на уровне моей груди. Новые шаги вперёд, под ногами недобиток, и острие клинка вонзается ему в грудь. Наш строй теряет монолитность, но мы всё равно наступаем, не оставляя за собой ни одного живого противника. Магический коктейль в жилах играет и бодрит, и каждое движение даётся легко. Наши удары сильны и неотразимы, а кровь врагов летит в разные стороны. На наших губах играют улыбки, и мы готовы гнать мятежников до самых казарм. Но сделать этого нам не дают.