Тройные неприятности - Наталья Александрова

— Да это не я, это они меня сами находят, слабооправдывалась Катя, — а я от одиночества сразу же соглашаюсь на первое попавшееся.

Выбирать-то не из чего… Слушай, вот бы найти какого-нибудьпрофессора, а? Чтобы был приличный человек, интеллигентный…

— Ага, лет под восемьдесят, — поддакнула Ирина.

— Ну зачем же так сурово, бывают профессора ипомоложе! — возразила Катя. — И вот, представляешь, сидит он долгимивечерами в кабинете, пишет что-нибудь очень ученое, и лампа с зеленым абажуром,а я ему туда, в кабинет, чай с лимоном приношу…

Катька мечтательно зажмурилась, представив себе такуюидиллию.

— Господи! И о чем ты только думаешь? — невыдержала Ирина.

— Это я ухожу в мечты от жестокой реальности, —объяснила Катя.

Ирина внимательно рассматривала пленку на свет.

— Вот что, Катерина, — решительно сказалаона, — нужно эту пленку напечатать, а то ничего не понятно. Возможно, тогдамы сможем узнать, кто там сфотографирован. А главное — понять, для чего былисделаны эти фотографии. Отчего Борис так сильно желает их заполучить, что неостанавливается даже перед убийством. Сейчас уже восемь утра, тут у нас естьодин пункт от «Кодака». Он работает с половины девятого.

Сделать могут за час. Сейчас я удаляюсь в ванную, а ты сидина телефоне. Сама ни о чем не договаривайся, зови меня.

— Ты мне не доверяешь? — обиделась Катя. —Думаешь, я совсем дура?

— Нет, конечно, — улыбнулась Ирина, — простосейчас мы не можем ни сказать, ни сделать ничего лишнего. От этого зависитжизнь Жанны.

— А если он нас выследит, когда мы фотографии пойдемпечатать?

— Не выследит, — отмахнулась Ирина, — емусейчас не до того, ему Жанку стеречь надо.

— А если он ее уже того? — Катька испуганноокруглила глаза и прижала руки к сердцу.

— Без всяких «если»! — Ирина и сама этого боялась,оттого была излишне резка с Катькой. Типун тебе на язык! Нужно надеяться налучшее…

Они привели себя в порядок и ровно в половине девятогостояли вместе с Яшей у магазинчика с надписью «Кодак». Девушка приняла заказ иобещала сделать все как можно скорее.

Этот час подруги провели неподалеку, прогуливаясь с Яшей ини на минуту не выпуская из поля зрения двери магазинчика. Кто его знает, вдругковарный Борис все же следит за ними и сделает попытку заполучить фотографии?

Но ничего подобного не случилось, им своевременно выдалипленку и пачку снимков.

Домой шли как могли быстро, даже Яша проникся серьезностьюмомента и не отвлекался, чтобы расшифровать важные сообщения, оставленныедругими собаками. Ирина разложила фотографии на столе. Вышли все двадцатьчетыре кадра.

— Вот это — Ницца, — со знанием дела проговорилаКатя, разглядывая снимки. — Это набережная, это отель «Савой». А это ужеРим, вот в конце пленки, последние десять кадров. Смотри, как красиво! СоборСвятого Петра, фонтан Треви, Испанская лестница… Я там везде была…

— Катька, немедленно прекрати рассматривать итальянскиедостопримечательности, мы сейчас не туризмом занимаемся! Эти снимки можновообще отбросить, не стал бы Борис так из-за них беспокоиться, их в любомальбоме разглядеть можно!

Среди остальных выбрали четыре снимка, на которых былиизображены какие-то люди.

Там беседовали двое: первый — немолодой загорелый мужчина,волевое морщинистое лицо которого говорило о его умении выносить быстрые ижестокие приговоры, и не возникало сомнения, что приговоры эти сразу жевыполнялись. Вторым собеседником был тип помоложе, не такой загорелый, скорее,бледный, рыхлый, нездорового вида, с маленькими заплывшими глазками. Напоследней, четвертой, фотографии к этим двум присоединился третий — молодойдлинноволосый юноша с лицом избалованного капризного ребенка. Никто непозировал, наоборот, юноша заглядывал в приоткрытую дверь, а те двое обернулиськ нему с угрожающими лицами.

— Вот этот — Феликс! — не задумываясь, сказалаИрина. — Это он разбился на машине в Ницце.

— Точно? — недоверчиво спросила Катька.

Вместо ответа Ирина зашла в комнату дочери и принесла оттудакипу молодежных журналов, которые она еще не успела выбросить после Наташкиногоотъезда. Во втором по счету журнале им попалась большая статья про Феликса.Когда писалась статья, поп-идол был еще жив, так что к материалу прилагаласькуча его фотографий.

— Точно, он, — протянула Катя, листаяжурнал, — а вот и другой…

Действительно, на одной фотографии в журнале мелькнул тоттолстый рыхловатый тип, что беседовал на террасе «Савоя» с немолодым загорелыммужиком самого опасного вида. Под этой фотографией в журнале было опубликованонебольшое интервью с Василием Новиковым, администратором и устроителемгастролей знаменитого эстрадного певца.

— Вот это кто, этого типа зовут Василий Новиков, —обрадовалась Ирина, — только что нам это дает? Ксения сделала этифотографии с риском для жизни и можно с уверенностью сказать, что только они извсей проявленной пленки представляют хоть какой-то интерес, именно их такжаждет заполучить твой Борис.

— Он вовсе не мой! — вспыхнула Катя.

— Зачем они ему нужны? — Ирина не обратилавнимания на Катину реплику. — Если бы на снимках был запечатлен он сам,можно было бы предположить, что он боится. Но поскольку там другие люди, томысль у меня только одна: он хочет заполучить эти фотографии, чтобы шантажироватького-то из этих двоих.

— В то, что он шантажист, я охотно поверю,сказалаКатерина, — уж больно противный тип,но вот что такого нехорошего делают наснимке эти двое, что их можно шантажировать этими фотографиями?

— Хороший вопрос, — согласилась Ирина,так вот, ядумаю, что никто не должен знать, что эти двое встречались и разговаривали,понимаешь?

— Ирка, твои рассуждения притянуты за уши!

Это же не твои детективные романы!

— А ты можешь предложить какую-то другую версию? Нет?Тогда молчи, — рассердилась Ирина, — и не сбивай с мысли! Я думаю,что шантажировать Борис собирается вот этого — Василия Новикова. Второйпроизводит впечатление человека, которого шантажировать весьма чревато. Онникого не боится. А этот Новиков, похоже, скользкий тип, неприятный и навернякатрусливый.

— Пожалуй… — согласилась Катя, рассматривая снимки вкоторый раз. — Так что мы будем делать дальше? Искать этого ВасилияНовикова и отдавать ему снимки? Он-то, конечно, скажет спасибо, но как этопоможет спасти Жанку?

— Что ты все время меня сбиваешь? — Иринарассердилась окончательно. — Сидишь тут, наводишь критику и не даешьподумать…

— Ну и пожалуйста! — тут же обиделась Катя. —Ты просто ничего не можешь придумать, оттого и злишься!