Виттория - Екатерина Верхова

Гвардия напряглась еще сильней, но пока ждала сигнала, который я не собиралась давать.

– Но почему?.. И как? – судорожно прогоняя в уме все варианты, спросила я.

– Не стоит забывать, что даже среди черни есть умные люди, – с укором ответил он, кажется, обижаясь.

– Да я и не забывала, – хмыкнула я, расслабляясь, нет, этот человек не собирается нам вредить. – Просто подобная конспирация водила за нос огромное количество людей. Как вы узнали?

– Очень просто. Во-первых, с той частотой, с которой вы ходили через нашу деревню, направлялась во дворец принцесса с принцем из Академии.

Путь через нас и проходит. Правда, я узнал все намного раньше. Я знал Ромула, человека, который помог вам бежать из королевства в… монастырь. Видел вас в детстве, поскольку какое-то время вы скрывались тут…

– Но… – пораженно выдохнула я.

– Да, вы сильно повзрослели, наложили иллюзию на волосы и кожу, но глаза и родинки вы даже не подумали скрыть. А ведь у вас на шее, – он указал где именно, – выложено созвездие из родинок. Очень небольшая деталь, но у меня очень хорошая память.

Все с интересом уставились на мою шею. И я бы уставилась, если бы это было удобно… Никогда не воспринимала эту россыпь родинок как какое-то там созвездие.

– Спасибо вам, Дак, – спокойно произнесла я, перебрасывая волосы вперед, чтоб все перестали пялиться на мою шею. – За еду, ночлег и за то, что не выдали.

– Всегда рад служить, – легко поклонился он. – Только при моей дочери ни слова. Она та еще балаболка. Ее маменька оставила девочку мне, а потом сбежала. Причем самое смешное, что по крови она мне дочерью не является…

– Да вы святой, – присвистнул один из гвардейцев.

– Ну ребенок же не виноват, – пожал плечами Дак.

Так, а теперь я хочу есть. Моя королевская персона уже занесла вилку и проткнула кусок мяса, из которого тут же брызнул сильно пахнущий вкусными приправами сок. Я уже поднесла этот кусочек мяса, как с двух сторон, Дак и Калеб, просто выбили у меня вилку из рук.

– Эй, что такое? – недоумевая от того, куда вдруг делась вкусняшка.

– Парш… – одновременно произнесли Дак с Калебом.

– Сири, дорогая, а ну-ка подойди сюда, – громко и при этом как-то железно произнес Дак.

– Да, отец? – появилась девушка, вытиравшая руки о передник.

– Какого черта ты добавила парш в мясо этой девушки?

– Я не добавляла, – почти честно ответила она.

– Что это за парш такой? – поинтересовалась я.

– От этой приправки ты бы покрылась огромными гнойными прыщами по всему телу и не смогла бы их свести около нескольких месяцев. Такой аллергический продукт, который влияет даже на людей, не склонных к аллергии… – пояснил Калеб.

– И что, честно не добавляла? – сощурившись поинтересовался Дак.

– Не добавляла, – четко ответила девушка, хотя руки у нее дрожали и глазки бегали.

– Тогда отведай кусочек этого блюда… – протянул вилку с кусочком Дак своей приемной дочери.

– Но отец… – испуганно посмотрела на него Сири.

– Прекратите… – услышала я свой голос. – Девушка не должна страдать от своей глупости, хотя это было бы достаточно справедливо… Но мой совет. Если Сири сейчас покроется прыщами, то станет не такой привлекательной, и вы лишитесь некоторых клиентов, которые приходят сюда… поглазеть на вашу дочь.

– Но… – начал Дак.

– Давайте без но, дорогой Дак. Считайте, что это моя просьба, – улыбнулась я. Девушка, конечно козочка, но, кажется, она разозлилась из-за того, что я сорвала ей вчера вечер, а сегодня дала повод для ревности.

Глупая, но бороться можно. Мстить не буду, а постараюсь проявить великодушие. Настроение у меня сегодня хорошее.

– Спасибо, – потупив взгляд, хриплым голосом произнесла Сири. – Я ваша должница… Простите…

– Вот и отличненько, – веселым голосом ответила я, – Я все еще хочу есть…

– Сейчас все будет, – ответил Дак. – Я лично зажарю вам прекрасный стейк.

После того, как Сири с отцом ушли на кухню, на меня уставилось стразу одиннадцать пар глаз.

– Ну а что, гнойные прыщи по всему телу – это отвратительно! – пожала плечами я.

– Но она же хотела, чтоб ты ими покрылась!

– Ну что поделаешь. Нет предела человеческой глупости и жестокости. И именно для того, чтоб не быть жестокой, я проявила великодушее, а рано или поздно она поймет, что подобная месть – это глупо и низко. Она исправится, ведь она не плохая…

– Но… – начал было главный стражник.

– Никаких но. Иногда я готова рядами закашивать провинившихся, но это не правильно. И сегодня у меня хорошее настроение. И я не хочу это обсуждать.

Про то, что у меня на эту девушку появились планы, я упоминать, разумеется не стала.

– Почему вы меня не разбудили? – по лестнице спускался возмущенный принц. – Теперь нам придется гнать коней, чтоб вовремя успеть!

– Да кто посмеет тревожить сладкий сон почтенного старца? – саркастично ответил Калеб, наблюдая, как иллюзия Никирола дергается.

– Доброе утро, присаживайся завтракать. Я так и быть поделюсь с тобой мясом. После чего выдвигаемся, – подправляя иллюзию, чтоб она была более четкой, сказала я. О гастрономических предпочтениях брата мне было очень хорошо известно. Вкус у нас во многом совпадал.

– Витт, сперва… Не могла бы ты поднятся наверх?

А, точно, Геллинда. На нее тоже нужно нацепить за ночь слетевшую иллюзию… Поэтому, кивнув, я направилась наверх.

– Доброе утро, – весело проговорила я, заходя в комнату брата. Геллинда стояла возле окна, задумчиво глядя вдаль и никак на меня не реагируя. – Эээй, Гелл, ты чего?…

– О, привет. Прости, я задумалась, – ее плечи как-то странно дернулись? – Иллюзию пришла накладывать?

– Гелл, что с твоим настроением? В воздухе будто витает запах напряжения.

– Я переспала с твоим братом.

– Я знаю, – улыбнулась я. – И ничего страшного в этом не вижу. При всех его недостатках, он джентльмен и если уж вступил в половую связь с аристократкой, то это серьезно.

– В этом-то и проблема… – всхлипнула Геллинда. Плачущей я ее еще не видела…

– В чем? – я подошла к ней и неловко положила руку на плечо. Черт, что делать-то?..

– Когда я родилась, родителям пришлось заключить брачный договор с герцогом Пармским. Расторгнуть его нельзя ни при каких обстоятельствах, а герцог настоял на пункте, из-за которого я должна была хранить ему верность. А он мало того, что сам по себе премерзкий тип, так еще и захотел лишить меня второй стихии, хотя у меня в семье почти все обладают двумя стихиями и у меня была предрасположенность…