Никогда больше - Шенен Риччи

мне. — Смотреть на фото — недостаточно. Мне нужно разгадать твою правду и узнать всё о тебе, как о своей музе. Последовательно исследовать твои многочисленные грани.

Ещё один его шаг заставил моё сердце забиться где — то в горле, а волосы встали дыбом от мурашек.

— Звучит так, будто ты просишь мою душу, что — то гораздо более интимное, чем быть простой музой.

— Просто? — выдохнул он, уголки его губ приподнялись. — Я слышал, что отношения между художником и его музой интуитивны, своеобразны, глубоки, сложны.

Пока ему не станет скучно, и он не обратит внимания на другую музу. Мой отец любил мою мать давным — давно; он ухаживал за ней, назначая множество свиданий, и делил с ней жизнь в течение двадцати лет. Он делал всё это только для того, чтобы предать нас, всё это время скрывая своё истинное лицо. Август преследовал меня, но влюбился в кого — то другого. В тот момент, когда я уступлю Спектру, он убежит, словно воспоминание.

— У нас есть срок годности, — я вздернула подбородок. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь тебе с твоим сказочным проектом, потому что это то, за что ты мне платишь, и после этого ты уедешь, верно?

Я заметила, что коробки в его доме были уже упакованы.

— Да, — бросил он. — В США.

А я уеду в свой маленький городок, туда, где всё это началось.

— Почему ты уезжаешь?

— У меня здесь ничего не осталось, — его палец скользнул по моей челюсти и остановился. — Можно?

Я кивнула, и он слегка убрал волосы с моей ключицы, нежно поглаживая обнаженную, дрожащую часть моей кожи.

— От чего ты убегаешь? — я узнала выражение его глаз. У меня был то же самое, когда я хотела всё бросить. Пустота. Прошлое.

— Мне будет предоставлено много возможностей, много денег и рост — это при условии, что наше сотрудничество будет успешным. Если я останусь здесь, это станет крахом моей карьеры. Я увидел всё, что должен был увидеть. Я устал, мои последние картины… — он прочистил горло. — Либо ужасны, либо пусты. Все деньги, которые я зарабатываю, — это не столько искусство, сколько мои инвестиции.

— Вечный поиск вдохновения. И ты думаешь, что сможешь начать всё сначала, если будешь скрывать, кто ты есть?

Его взгляд опустился к моим губам, и всё внутри меня расплавилось, как лава.

— Это часть мифа.

— Вот почему ты не хочешь задерживаться на одном месте? Ты веришь, что люди разоблачат тебя? — Почему это плохо? Он ходячая мечта. — Но ты всегда будешь одинок, потому что, если ты установишь связь с кем — нибудь, все когда — нибудь узнают. Это неизбежно, — размышляла я вслух, предупреждая, что ничего хорошего не выйдет, если поддаться искушению.

Его пальцы замерли.

— Я привык быть один. Лучше быть одному. Так будет лучше для всех.

— Как ты можешь так жить? — мои губы медленно приблизились к его губам, думая о чём — то своём. — Как ты можешь вычеркнуть всех из своей жизни и жить как призрак?

— Это то, что я чувствую внутри.

— Пустота, — сказала я, и он нахмурился. — Я осмотрела твою студию и работы. Картина со мной единственная, на которой видно лицо — обычно ты никогда не рисуешь людей так, чтобы мы могли узнать, кто они. Они всегда скрыты. Почему?

Наши тела притягивались друг к другу, словно магнит, в нескольких сантиметрах от столкновения. Это было опасно — не в том волнующем смысле, как игра с огнем, а в разрушительном. Как когда ты погружаешься под воду и чувствуешь себя спокойно, но она задушит тебя до смерти, если ты останешься там подольше.

— Потому что ты была единственным человеком, которого я встретил, кто не скрывал себя и свои эмоции. Это было чисто. Необузданно. Красиво. Ты сделала то, что не смогли другие. Вот почему Грустная девушка заговорила с миром. Они могли отождествлять себя с тобой. Они могли чувствовать. Ты заставляла других чувствовать. Ты знаешь, насколько ты одарена? Никто не думал, что ты слабая, Аврора. Сломленная, может быть, но не слабая.

— Сломленный — это не лучше, — фыркнула я.

— Сломленная означает, что ты выжила. Это значит, что бы ни бросила тебе жизнь, ты была сильнее и справилась с этим. Это значит, что ты победила.

Я так долго ненавидела его, но я исцелялась. Я росла, несмотря на то, что это оставило на мне шрам. Шрам, который мои близкие сочли бы доказательством того, что я недостаточно сильна. Шрам, который обнажал моё несовершенство, и это чувство, что я недостаточно хороша, недостаточно достойна. В тот день я словно переродилась, потому что чувствовать означало быть живой.

— У меня не было музы до тебя. Только ты.

Я почувствовала его горячее дыхание на своих губах, и мой желудок скрутило.

— Я… я не могу этого сделать, — взвизгнула я с тихим стоном.

— Аврора, — при звуке его голоса мои глаза встретились с его. — Я не могу сдержать желание поцеловать тебя.

Прежде чем я успела что — либо ответить, наши губы соприкоснулись и отправили меня с ним в другой мир.

Его руки блуждали по моей коже, а наш поцелуй с каждой секундой становился все жарче и страстнее. Это было не то, что описывается в сказках, а то, что опустошало твою душу и воспламеняло всё твоё существо. То, что отправит тебя до небес. Каждое движение его языка было собственническим, когда мои руки вцепились в его подбородок, потребность в большем росла, как раскаленный вулкан. Его сильная рука обхватила меня и крепко держала в своих защитных объятиях. Его тело казалось бы каменным, если бы не биение его сердца, которое билось так же сильно, как и моё.

Это было похоже на встречу льда с огнем, на сгорание элементов, образующих электрический разряд.

Когда мы отстранились, ни он, ни я, казалось, не поняли, что произошло. У Аякса, обычно такого сдержанного и холодного, был взгляд, подобный буре, готовый опустошить меня, страсть поглощала его целиком. Что касается меня, то моя ненависть превратилась в ад похоти.

— Я должна написать, — я собралась с духом, прервав поцелуй. Я почувствовала вдохновение. И теперь мне нужно было идти.

— На сегодня мы закончили, — сказал он почти в тот же момент, как будто мы не целовались только что, как в очень жгучем моменте из книги.

По крайней мере, мы договорились, прямо перед тем, как я чуть не споткнулась. Снова.

— Я знаю, что я ходячая катастрофа. Это случается, когда я либо