После заката - Чингиз Абдуллаев

– Скажем, – кивнул Тарасов.

Сафаров покинул кабинет начальника и зашел к Саранчеву. Тот оформлял документы. При появлении Эльдара он поднял голову.

– Здравствуй! Сколько дел ты мне передал, просто боюсь пересчитывать. Ты у нас, видимо, стахановец, раз столько дел вел одновременно...

– Я хотел у тебя спросить... Ты говорил мне, что кто-то видел, как я провожал Юлию до автобуса. Ты не помнишь, кто именно?

– Ты теперь стал таким подозрительным? Конечно, помню, – он назвал имя.

Эльдар кивнул и вышел из кабинета.

Через три часа он поехал в прокуратуру и попросил разрешения лично допросить Эпштейна в Бутырской тюрьме. Сафаров приехал туда заранее. Вскоре в комнату для допросов привели банкира, который сел на прикрепленном к полу стуле и с некоторым любопытством посмотрел на следователя.

– Какой ты настырный, – сказал Леонид Наумович. – А я думал, что таких уже не осталось. Опять приперся ко мне... Тебя же предупреждали по-хорошему. Никак не хочешь угомониться?

Эльдар заставил себя слушать, ничем не выдавая своего состояния.

– Думаешь, что сейчас прежние времена? – продолжал издеваться Эпштейн. – Ничего подобного, все закончилось. Я был завхозом в детском саду. Это с моим-то образованием и знаниями... Вот так мы и жили, пока не началась нормальная жизнь.

– Нормальная? – подняв голову, переспросил Сафаров. – Это когда можно воровать, лгать и убивать? Это ты называешь «нормальной жизнью»?

– Не лови меня на слове, – хмыкнул банкир. – Я говорил о том, что мы наконец избавились от диктата таких упертых фанатиков, как ты. И не делай вид, что ты меня не понимаешь.

– Прекрасно понимаю, – кивнул Сафаров.

Он поднялся, подошел к банкиру и неожиданно с силой ударил его кулаком по лицу. Тот ахнул от неожиданности, покачнулся и упал на пол, явно не готовый к подобному нападению. Эльдар с силой ударил его ногой в живот. Банкир застонал.

– Говори, сука, кто там был, – тихо предложил Сафаров и еще раз ударил ногой. Эпштейн снова вскрикнул. Ему было очень больно. – Ты мне все равно ничего не сделаешь. Через два дня я улетаю в Баку, а ты останешься гнить в этой тюрьме.

Он снова ударил ногой, на этот раз в лицо. Удар был достаточно сильный, кровь залила лицо банкира. Эльдар отошел от него, вызвал конвой.

– Заключенный ударился головой об стол, – цинично пояснил он, – вызовите ему врача.

Конвоир не удивился. Он знал, что многие следователи предпочитают подобные методы допросов. Поэтому вместе с подошедшим надзирателем они выволокли стонущего банкира из комнаты.

Через час Эльдар приехал в управление. Конечно, он отчасти разыграл свой гнев перед банкиром. Ему было важно, чтобы тот услышал о его возможной поездке в Баку и передал это по цепочке Ванилину, а тот пошлет убийцу к нему домой. Ведь в Баку искать его будет гораздо тяжелее, чем в Москве...

Вечером к нему приехал Султанов. Он привез две бутылки хорошего дагестанского коньяка, но Эльдар не стал много пить. Он постелил Раджабу на диване в гостиной, а сам устроился в спальне, хотя воспоминания о том, как Юлия лежала на кровати, глядя вверх невидящими глазами, все еще преследовали его. Ему казалось, что когда он проснется, то увидит ее рядом с собой. Ночью Эльдар почти не спал. Несколько раз ходил на кухню, пил кофе. Раджаб спал спокойно – из гостиной доносился его храп.

Утром Сафаров тщательно побрился, принял душ, поставил чайник. Он возвращался в спальню, когда в дверь позвонили. Эльдар посмотрел на часы. В такую рань к нему еще никто не приходил. Может, это его «телохранитель» от Сергеева?

– Ты откроешь дверь? – крикнул он Раджабу из спальни.

– Сейчас открою... – Султанов был уже одет. Он подошел к дверям, посмотрел в глазок, спросил, кто пришел, затем крикнул Эльдару: – Это почтальон, он принес какую-то посылку!

– Открывай, – разрешил Эльдар.

Раджаб открыл дверь. Сафаров прислушался. Кажется, они разговаривали, или ему показалось... Почему так долго не закрывают дверь? Наконец послышался шум закрывающейся двери. Эльдар сидел на кровати, его правая рука была под одеялом. В гостиную медленно вошел Раджаб, а за ним – незнакомец с пистолетом в руках.

– Сиди спокойно, – посоветовал тот, – иначе я пристрелю твоего друга.

– Кто ты такой? – спросил Эльдар.

– Человек, – ответил незнакомец, – у которого есть поручение для тебя...

Раджаб горестно вздохнул. Видимо, ему было обидно, что его так легко взяли.

– Встань и иди сюда, – приказал неизвестный убийца, – и старайся не делать резких движений.

– Конечно...

Сафаров приподнял одеяло и выстрелил, попав неизвестному убийце в руку. Тот выпустил пистолет, скривился от боли, потянулся за упавшим оружием левой рукой и получил пулю в голову.

– Молодец, – одобрительно кивнул Раджаб. – Ты специально держал пистолет под одеялом?

– Когда ты открыл дверь и не сразу закрыл ее, я понял, что там происходит что-то непонятное, поэтому приготовил оружие...

Эльдар подошел к убитому, ногой отбросил его пистолет, внимательно вгляделся в его лицо. Нет, он его никогда раньше не видел.

– А где твой пистолет? – спросил Сафаров.

– У меня, – ответил Раджаб, – лежит на стуле рядом со мной. Я не думал, что под видом почтальона к тебе зайдет убийца. На часах еще нет восьми.

Он подошел к стулу и взял свое оружие, Эльдар повернулся и забрал с кровати свое.

– Оставь его на месте, там, где он лежал, – неожиданно сказал Раджаб.

Сафаров поднял голову. Его коллега, капитан Раджаб Султанов, держал в руках пистолет, дуло которого смотрело прямо в сердце Эльдара.

– Значит, вторым убийцей был ты, – понял Сафаров.

– Мне заплатили, – не смущаясь, признался Султанов. – У меня были большие долги, а они все оплатили. Сказали, что ты стоишь таких денег. И поэтому я приехал за тобой. Но стрелял не я. В этого типа, неизвестно откуда появившегося в твоем доме, стрелял мой напарник. Мы с ним уже давно знакомы. Он убил и твою женщину.

– И ты ему помогал, – понял Сафаров.

– Ничего личного, – Раджаб поднял пистолет чуть выше.

– Я уже догадался, что это мог быть только ты, – сказал Эльдар.

– Как?

– Ты ведь не мог долго обходиться без курева, когда нас заперли в Грозном. Вот и наверху ты стоял и курил. Но на полу были только окурки твоего напарника. Свои ты унес с собой, понимая, что это будет серьезной уликой. Я узнал, что ты говорил Саранчеву про мою женщину, когда я провожал ее до автобуса. Значит, специально следил за мной, ведь я провожаю ее только по утрам. И еще один момент. Когда нас заперли в Чечне, ты признался мне, что не хочешь, чтобы тебе стреляли в голову. И ты не разрешил сделать контрольный выстрел в голову Юлии. Я еще тогда отметил странную сентиментальность киллера...