Василиса Премудрая. Нежная жуть в Кощеевом царстве - Купава Огинская

Марья дрожала, от злости, от обиды, от крепкой уверенности, что наказание настигшее ее — несправедливо. Она сжимала кулаки, кусала губы и ее глаза, почти потухшие, уставшие, затравленно бегали. Она разрывалась между нами, между необходимостью ненавидеть меня и молить Кощея о прощении.

— Я понимаю, что виновата, — начала она неловко, решив на время позабыть обо мне.

— Хочешь просить помощи? — удивился Кощей. — У меня?

Судорожный вздох и нервный, дерганный кивок.

Змеи переглянулись, пораженные и возмущенные ее наглостью, государь же обернулся ко мне и легко, даже как-то играючи, переложил всю тяжесть на мои плечи:

— Ну что ж, Василиса, твое слово?

— Что? — опешила я и в то же самое мгновение Марья вновь взорвалась.

— Девчонка не имеет права меня судить!

— Имеет, это право дал ей я. — сухо ответил Кощей и обратился ко мне, чуть нетерпеливо проясняя переданную мне ответственность. — Скажешь, чтобы простил и помог, я помогу. Если считаешь, что прощения ей нет, мы уйдем.

— А если не помочь…она?

Кощей равнодушно пожал плечами. На Марью он больше не смотрел, не сводя глаз с меня.

— Лишится магии. Возможно умрет.

Мне хотелось топнуть ногой и заявить, что это несправедливо и нечестно, как совсем недавно то же самое сделала Моревна. Покосившись на царицу, я встретила ее напряженный, горящий взгляд и быстро отвернулась. По спине холодной волной прошлись мурашки — жутко выглядела разъяренная ведьма, с трудом смиряющая свою злость едва теплящейся надеждой.

— Почему я должна решать? Она же вас прокляла. — спросила я, не желая принимать решение. Только не такое.

— Нет у меня желания в твоих глазах быть жестоким. — просто ответил Кощей. — Сам я ее не прощу, но если ты повелишь…

— А по-вашему это не жестоко? Заставлять меня делать выбор? — огрызнулась я. Если придется, я готова была ругаться, прямо здесь и сейчас, на глазах у вывалившихся из замка на лестницу людей, желавших убедиться, что Темный царь точно покинул их земли. Но уж никак не решать за Кощея его судьбу. Что будет чувствовать он, если я пожелаю спасти Марью? Как сможет помогать той, что убила? Я не могла…

— Василиса.

— Она вас прокляла. Убила тоже она. И ответ держать должна только перед вами, — мотнула я головой не желая его слушать. — И только вам решать готовы ли вы ее простить.

Марья, побелевшая и почти неживая, смотрела на нас, но не решалась больше прерывать.

— И если я не прощу? — напряженно спросил Кощей, заглядывая мне в глаза. Было что-то такое в его взгляде, что не давало мне отвернуться.

— Ваше право. И я не могу и не буду вас осуждать. — я все еще слишком хорошо помнила как холодно мне стала после сказа его о первой страшной смерти и хорошо понимала, что права осуждать у меня просто нет.

Уж не знаю чего я ждала, но совсем не того, что случилось.

Кощей улыбнулся, потрепал меня по голове, совершенно возмутительным образом растрепав волосы, и взяв за руку повел к повозке и коням, задорно бьющим копытами, будто и не простояли они тут целый день, равнодушно обогнув недоверчиво замершую Марью Моревну.

Жалости к царице я не чувствовала, но не спросить не могла:

— Шанс, что она умрет…насколько он велик?

— Весьма мал, — ответил Кощей. — Но жизнь без магии едва ли будет ей в радость.

— И вы ее просто так оставите? — я слышала легкий шаг Змеев за спиной и это успокаивало, смиряя глупое желание обернуться на царицу.

— С твоего дозволения, — заметил довольный Кощей.

О том, сколько нам вслед летело проклятий, скрупулезно и злорадно сообщало кощеево колечко старательно отсчитывая взрывающимися в аметисте звездочками каждое злое слово. И эти звездочки странным образом меня успокоили. Уверив в правильности сделанного выбора.

* * *

Казалось бы, самое сложное позади и появилась возможность выдохнуть, расслабиться…выспаться наконец-то. Ну не предупреждали меня, что в замужней жизни нет места для передышек. Не подготовили к самому важному…

В замке, вместо того, чтобы отправиться в свою комнату и наконец-то доспать все часы, украденные у меня спасательно-сватательной неразберихой, я вынуждена была следовать за воодушивленными лесовицами совсем не в сторону моей спальни.

— Уж мы-то расстарались, — пела одна из девиц, коса которой не в пример двум другим лесовицам едва различимой зеленцой, свидетельствуя о ее молодости. — Не верили, что за день успеем, но уж коли Аспид берется руководить, тут не забалуешь.

— А что вы успели? — опасливо спросила я, уже не считая хорошей идею покорно отправиться за незнакомой мне нечистью вглубь замка. По полутемным коридорам…

Тревожно становилось с каждым новым шагом.

— О, стоит ли говорить, когда можно показать? — воодушевленно спросила другая лесовица, в глазах которой жили отблески солнечного света.

— К тому же, мы пришли, — поддержала ее третья, торжественно отворяя передо мной дверь.

Я вошла, огляделась, да так и осталась стоять на пороге. Лесовицы не мешала, им было велено довести меня и убедиться, что в спальню я попала…в большею, светлую, супружескую спальню. Замковая нечисть и впрямь расстаралась на славу. Комната выглядела так, будто ее несколько суток готовили к важному событию.

Было… обидно.

Я не спала нормально уже третью ночь, из меня всю душу вынули последние события, япросто хотела лечь и уснуть, уверенная, что имею на это право.

Да только нечисть моих прав не признавала и вместо крепкого сна меня ждали мужнины сапоги…

Глубокомысленное созерцание мое длилось достаточно долго, я топталась у двери в печальном недоумении, пока уединение мое не оказалось нарушено…

— Хммм. — Кощей, приведенный сговорившимися Змеями, чьи морды я успела разглядеть за медленно закрывающейся дверью, первым делом тоже осмотрел сомнительную праздничность обстановки.

— Это у вас принято так, цветы ощипывать и по кровати разбрасывать? — спросила я несмело, не очень уверенная, что мне нравятся такие традиции.

— Нет. — покачал головой Кощей, не испытывавший радости от увиденного. — но так Аспид в свое время развлекался, пока в его жизни не появилась Любава.

— И что она сделала? — спросила я, согласная следовать примеру другой, уже сталкивавшейся с подобным девицы.

— Пообещала все лепестки засунуть ему в…гм, — Кощей усмехнулся. — Не думаю, что тебе стоит знать подробности.

Я не спорила, у меня сейчас были свои проблемы — следовать чужому примеру возможности не было. Оставалось только одно, следовать нянюшкиным советам:

— Ну что ж, присядьте, разую я вас, — предложила храбро. На этом познания мои заканчивались и я просто повторяла мысленно, что драться и плакать нельзя, как бы неожиданно не развернулись события дальше.