Мой бывший враг - Наталья Берзина

Надежда, мелькнувшая в ее заплаканных глазах, сменилась недоверием.

– Ты обманываешь меня! Его нет ни в одной больнице! Я звонила! Виктора никуда не привозили! Он в морге? Его уже нет? – кричала она, обезумев от ужаса.

– Я прошу тебя не паниковать раньше времени! Он в госпитале. С ним Павел. Меня, естественно, не пустили, но Павел отзвонился и сказал, что надежды на успех не потеряны. Виктор парень сильный, есть шанс на то, что выкарабкается.

– Я тебе не верю! Если он жив, я хочу его видеть! – не успокаивалась Алеся.

– Пойми, это невозможно! Павел и то с трудом к нему прорвался, даже меня не пустили. Да и по большому счету смотреть там нечего. Виктор все равно без сознания. Нужно подождать по крайней мере несколько дней. Дать ему хоть немного оклематься.

– Мне нужно домой! – решительно заявила Алеся.

– Разумеется, но только утром. Сейчас ночь, я никуда тебя не пущу. Кроме того, тебе в любом случае лучше побыть со мной. Одиночество не самый хороший спутник в беде, – негромко, но твердо сказал Андрей.

Тяжело вздохнув, Алеся завернулась в плед и тихо спросила:

– Андрей, скажи мне, как я к тебе попала?

– Я с Дашкой гулял, услышал выстрелы. Когда прибежал, ты сидела рядом с Виктором. В общем, оставлять тебя одну было недопустимо. Я и привел тебя к себе. Позвонил Павлу, он оказал тебе первую помощь. Думаю, что завтра тебе было бы полезно встретиться с Аленой, женой Глеба. Она постарается тебе помочь. Ты же ее помнишь, она приводила в чувство Леру после того случая.

На следующее утро ей позвонил Стас. Он уже подъезжал к городу. Поздно вечером с ним связались сотрудники милиции, и он, воспользовавшись тем, что брат находится на республиканских сборах, решил ему до поры до времени ничего не говорить и тут же выехал домой. Сообщив Алесе, что после встречи со следователем заедет к ней, попросил никуда не отлучаться.

Спустя два часа в дверь позвонили. Алеся после бессонной ночи не сразу сообразила, кто это. Стас выглядел намного старше своих лет, видно было, как нелегко ему было узнать, что в отца стреляли. Поздоровавшись, он продолжал топтаться у порога, не решаясь войти.

– Проходи, Стас. Ничего утешительного я пока сообщить тебе не могу. Виктор в реанимации, – сказала Алеся, едва сдерживая слезы.

– Я знаю, мне следователь сказал. Вы действительно были там, когда это случилось?

– Да, все произошло на моих глазах. Более того, я, кажется, знаю, кто это сделал! – прошептала Алеся.

– Вы сообщили милиции?

– Конечно, но меня не стали слушать! – возмущенно воскликнула Алеся.

– Как это? – удивился Стас.

– Очень просто! Для них, оказывается, важен только исполнитель! А на заказчика преступления просто плевать! – окончательно вышла из себя Алеся.

– Понятно. Отец предчувствовал, что что-то может произойти, и недавно сказал мне, что, если ситуация вдруг станет критической, вы, Алеся, должны принять на себя ответственность. Я не знаю, что это может означать, но отец говорил, что полные инструкции для вас в компьютере, в том, который стоит в его кабинете в загородном доме. Думаю, сейчас самое время туда подъехать, чтобы вы сами во всем разобрались.

– О каких инструкциях может идти речь, если он в реанимации? Я ничего не понимаю!

– Я так же, как и вы, не владею информацией. Очевидно, это было очень важно для отца. Если вдруг… ну, если его не станет, мы просто можем опоздать. Поехали, прошу вас, – настаивал Стас.

Алеся всю дорогу смотрела в окно. Станислав вел машину очень аккуратно, не рискуя лишний раз, и, наверное, оттого путь показался ей бесконечно длинным. Лес нехотя терял последнюю листву. Наверное, потому и выглядел таким унылым, подавленным. Только гроздья рябины на опушках светились оранжево-красным. Прошедший дождь, который еще недавно вселял в лесные заросли радость и веселое сияние, теперь только подчеркивал величественную скорбь природы по уходящему лету. Лишь могучим соснам было все нипочем, они высились на песчаных пригорках – сильные, непобедимые, уверенные в завтрашнем дне.

Остановив машину, Стас отпер ворота, широко распахнул их и, загнав «опель» на площадку, помог выбраться Алесе. Из распахнутых дверей дома почему-то пахнуло нежилым. Пока Стас возился по хозяйству, включал отопление в рабочий режим, разжигал камин в холле, Алеся прошла в кабинет Виктора. И, сев за стол, в задумчивости включила компьютер. На мониторе высветилась надпись: «Моя любимая, если тебе придется разбирать авгиевы конюшни в моем компьютере, то первым делом посмотри: /D/ Мои документы / Любимая/, думаю, ты многое поймешь. Твой Виктор».

Алеся нервно кликнула несколько раз мышкой, и на экране появился текст.

«Моя любимая Алеся, прости за недосказанное, но, если ты читаешь это письмо, значит, случилось непоправимое. Я мало говорил с тобой о любви, просто не умею, не было практики. Но то, что я чувствовал, не выразить словами. С первой нашей встречи я понял, что ты – именно та женщина, о которой я мечтал. Наверное, моя скрытность причинила тебе много боли. Я видел, что ты ко мне неравнодушна, но боялся. Боялся признаться в этом не только тебе, но и себе. Помнишь Рождество? Тогда я едва смог совладать с собой, невозможно рассказать, что я пережил тогда, как жаждал подняться к тебе в комнату, сказать все, что чувствую, и любить. Безудержно, страстно, яростно, словно дикий зверь. После твое счастливое лицо у меня постоянно стояло перед глазами. Я воочию видел твои глаза, слышал твой смех, ощущал прикосновение твоих пальцев. Разлука все поставила на свои места, я окончательно понял, что не смогу жить без тебя, но тут мне начали угрожать. Пойми, я был не вправе подставить тебя под удар. Потому и дистанцировался, не предложил тебе выйти за меня замуж, хоть и безумно желал этого. Я успокаивал себя тем, что вполне достаточно того, что я сам считаю тебя женой. Хотя и понимал, что тебе этого недостаточно. Прости меня за нерешительность, трусость. Я люблю тебя! Говорю тебе это осознанно, потому что изменить уже ничего нельзя. Раз ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет, и отказать в последней просьбе ты не сможешь. О Станиславе не беспокоюсь, он вполне самостоятелен и способен сам обустроить свою жизнь. Остается Саша. С ним сложнее, опекунство на него можно оформить и для Стаса, но институт отнимает слишком много сил и времени, поэтому я прошу тебя взять ответственность за моего младшего сына. Все документы, необходимые для этого, я оставляю у нотариуса, он надежный человек и не подведет меня. У вас будет достаточно средств, чтобы не думать о завтрашнем дне. Мои заграничные счета уже переведены на твое имя. К ним ты сможешь обратиться, как только возникнет необходимость. Еще об одном прошу тебя, любимая. Не забывай, что я по-настоящему любил тебя. Прощай, твой Виктор».

Выходит, он все знал! Был готов к тому, что его убьют, и поторопился, даже написал завещание! Не это ли было причиной того, что он так долго отказывался от нее? Скорее всего, именно так и обстояло дело. Некоторое время Алеся сидела перед монитором, затем открыла стол, первое, что ей попалось на глаза, был ключ от сейфа. Того самого, который стоял в подвале. Еще не понимая, что делает, она взяла его, неторопливо спустилась в подвал. Распахнула тяжелую дверь, вынула из кобуры матово отсвечивающий вороненой сталью пистолет. Взвесила на руке его холодную смертоносную тяжесть. Теперь она точно знала, как поступить. Нужно убить зверя! Сначала того, дикого! Завершить начатое! А уж после останется подавить зверя в себе.