Сколько стоит любовь - Слава Доронина

Мы вошли в дом, я раздела Лизу и набрала немного воды в ванну, обмыла сестру, стараясь не трогать пораненную ногу и, завернув в полотенце, отнесла в комнату. Мама вернулась в дом спустя двадцать минут, и на ней лица не было. Мы как раз обрабатывали с Лизой рану по новой.

— Мама, со мной все в порядке! — быстро заговорила Лиза тоненьким голосом, жмурясь от того, как я смачно поливала её ногу перекисью водорода.

— Да, — она ласково улыбнулась Лизе и прошла в спальню, затем спустя минуту вышла оттуда с семейным альбомом в руках и направилась на кухню. Я ничего не понимала, что происходит.

— Посиди одна, хорошо? — включила сестре мультики и пошла к маме на кухню. Та сидела за столом склонившись над фотокарточками и смотрела на них печальными глазами.

— Мама… — тихо позвала я и присела рядом. — Что случилось? Ты знаешь этого человека, который привез нас с Лизой?

— Знала. Давно. И не я, больше отец. Они вместе служили в армии и были друзьями какое-то время. А потом Карим уехал, а тётя Альма, ты её уже не помнишь, она давно умерла и… — осеклась, протягивая мне фотокарточки.

— Не помню, — подтвердила я, всматриваясь в лица мужчин. — И мужчину этого вижу впервые, — взглянула на снимки отца и тоже сделалось грустно. Восемь лет прошло, а кажется, что вчера его не стало. Нужно будет сходить на днях на могилу.

— Вот он, — мама показала рукой на молодого и красивого мужчину с чёрными волнистыми волосами и глазами, очень похожими на одного молодого человека, которого я не могла выбросить их головы, как уехала из Москвы.

— Он угадал тебя? — догадалась я.

— Да, был очень огорчён узнав, папа наш умер. В общем, не обращай внимания на меня… Вспомнила об отце и нашей молодости… А Карим сразу после армии уехал из города в Москву, и больше я его не видела. Тетя Альма говорила, что он там неплохо устроился, но вот видишь, корни все равно тянут обратно…

Мать отложила общую фотографию с мужчинами и взяла в руки снимок отца.

— Тася… — она вдруг поглядела на меня глазами наполненными ещё большей грустью. — Я ни в коем случае не осуждаю тебя за твой поступок, и те деньги для операции сестры, ты…

— Мама, давай не будем об этом, кто старое помнет… Главное, что Лиза — здоровая девочка, — надломленным голосом попросила я ее не ворошить старое. Я и так не могла разобраться во всех своих чувствах. — У меня все хорошо в жизни. Я занимаюсь любимым делом, и парень у меня есть, — то есть был, но это уже не важно и маме знать ни к чему.

— Ну, хорошо, — согласилась мама. — Только с парнем вы, похоже, поругались, потому ты и приехала домой? — вот что ни говори, а видела она меня иной раз насквозь.

— Мне просто захотелось к вам, побыть вдали от шума и колготы. Вон работы привалило сколько, а сейчас на улице и дома так хорошо… — слабо улыбнулась.

— Ладно, — мать смахнула слезы с щёк. — Я в любом случае рада, что у тебя все хорошо, а мы с Лизой всегда рады тебя видеть. Такая ты уже взрослая стала…

— Мама, — я тепло улыбнулась и обняла её.

Много испытаний и всего неприятного выпало на нашу долю, но я никогда не держала на мать зла. Скорее напротив — жалела. Даже в тот раз, когда решилась на тот отчаянный шаг, только о ней с Лизой и думала.

— А почему вы без меня обнимаетесь? — подбежала Лиза, протискиваясь между нами. — Мама, ну не плачь. Подумаешь, болячка небольшая на ноге… Заживет! И почти уже не болит!

— Ох, непоседа. Ты почему такая неаккуратная? — мама присела перед Лизой на корточки.

— Я не специально, мамочка… — Лиза поджала губы. Знала, что мать ее любит и ругать сильно не будет, и вила из нее веревки. Как и из меня порой.

— Ну конечно! — мама улыбнулась сквозь слезы. — Палка сама прыгнула на тебя и поранила ногу. Погляди, как глубоко! Идём на диван, я посмотрю сама, — мама погладила меня по плечу и встала.

— Мам, а я завтра с бинтом в школу пойду? — глаза Лизы заблестели, а голос зазвенел от радости.

— С бинтом. И на линейку бинты повяжем на оба колена, раз тебя Земля не держит! — шумно вздохнула мать, обняла Лизу за плечи, и они вышли из кухни.

А я ещё посидела немного над снимками, перебирая старые фотографии отца и снова остановилась на той самой карточке с незнакомым мужчиной, который подвез нас сегодня с Лизой до дома. Смотрела на него, точнее на его глаза и снова думала… о Саше? Нет, между мужчинами не было сходства, но вот глаза и этот открытый и искренний взгляд… Такое чувство, что глаза Ульянова смотрели на меня со снимка.

Александр

Я колесил по городу на машине второй час подряд, дождь лил, как из ведра, дворники не успевали сбивать влагу с лобового стекла. В итоге я приехал к нашему дому и остался в машине, закурив сигарету. Смотрел сквозь запотевшие стекла на место, в котором когда-то давно был счастлив. Потянулся к телефону и взглянул на дисплей. Снова звонил Карим. Второй день я игнорировал его звонки. Наверное, Наташка проболталась, что я приехал. После того случая с погромом студии я попросил его узнать информацию о Тасе, но возобновлять наше общение не собирался. На помолвке Наташи я его не видел, но, скорее всего, его просто не пригласили. После смерти матери и всей правды, что вскрылась с изменами отца и историей отдыха с любовницей, когда я не мог до него дозвониться, между мужчинами словно чёрная кошка пробежала. Только мне уже было плевать на обоих. На отца, потому что считал его подлецом, хотя, чем я был лучше, не знаю. Но я никого и никогда не предавал. А на Карима, за то, что покрывал похождения моего отца. Ну, по крайней мере я так считал и оборвал связь с обоими. Но эти двое время от времени все же звонили мне и пытались наладить отношения. Только внутри словно барьер какой-то образовался, и я не мог через него переступить и делать вид, что ничего не произошло.

С позавчерашнего дня после нашего секса с Тасей в моей машине я постоянно думал о ней. Звонил ей на следующее утро, но телефон был недоступен. А картинки, что она с женихом в его объятиях и пытается таким образом забыть о моих прикосновениях, заставляли мою кровь кипеть в венах. С чего вдруг такая озабоченность чужой личной жизнью? Не я ли хотел от неё секса? Я его получил и по идее должен был успокоиться, а все получалось с точностью до наоборот. Мне в штанах тесно становилось от одного только воспоминания о девушке и тех мгновениях, когда снова ощутил ее тесноту.

— Наташка, — набрал сестру. — Скинь мне ссылку в ватсап на твою художницу.

— Тебе инстаграм или вконтакте? Кстати, Саш, привет! И про художницу… Представляешь, отказалась от моего заказа! Позвонила, извинилась и сказала, что в силу семейных обстоятельств и каких-то проблем не может взяться за работу. Оказалось, испорчено много набросков и… — я не дослушал и прервал:

— Когда позвонила?

— Ну сегодня, насколько часов назад. Сейчас сижу, ищу нового художника и вообще подумываю отказаться от этой затеи. Как ты думаешь?