Ротвейлер - Рут Ренделл

Инес отперла дверь и вошла в магазин. Судя по сигнализации, она первая вернулась домой с праздников. Вряд ли кто-то из жильцов стал бы заново включать сигнализацию. Инес окинула взглядом магазин, убедилась, что все на местах, и поднялась к себе. Она намеревалась устроиться перед телевизором со стаканом вина и посмотреть фильм о Форсайте. Это просто необходимо после часов, проведенных с ее слишком тактичными сестрой и зятем, которые держались так, будто Инес никогда не была замужем. Инес замерла посреди комнаты, глядя на груду кассет, сваленную на журнальном столике. Она так их не оставляла, она была очень аккуратной и методичной. К счастью, все кассеты оказались на месте и целы.

Неужели Фредди приехал раньше и успел здесь побывать? Только он знал, что ключ от ее квартиры лежит в столе. Но зачем ему трогать кассеты? Кроме того, Фредди честный человек, она в нем уверена. Глуповатый, но ему можно доверять. Она не стала убирать кассеты, но налила себе выпить, вернулась в гостиную и огляделась. Казалось, что больше ничего не тронуто. В спальне лежали все ее недорогие украшения, кроме двух колец – для помолвки и обручального – но их она и не снимала с пальцев. На кухне, в жестяной банке, у нее всегда хранились деньги на текущие расходы. Как только Инес взяла эту банку в руки, то поняла по весу, что банка пуста. Даже мелочь исчезла, вместе с сотней фунтов.

Забыв о сигнализации, Инес вспомнила о ключе и испугалась. Залпом выпила вино. Она ведь все это время знала, что ключ повернут неправильно. Сейчас он лежал в ее сумочке, куда она положила его утром, после того, как проверила, закрыта ли дверь. Сообразив теперь, что в доме уже никого нет, она спустилась по лестнице. На миг почувствовала облегчение, увидев, что задняя дверь закрыта. Но что же это… ключ, такой же, как у нее в руках, только новенький и блестящий, лежит на полу у двери. Она подняла его, осмотрела, хотя в этом не было необходимости. Просто кто-то из посетителей магазина вошел однажды и… И все же, кто бы он ни был, он мог украсть больше… Но что же с остальными квартирантами?

Один из них как раз приближался к дому. Инес подошла к двери, чтобы посмотреть, кто это. Джереми Квик.

– Мне очень жаль говорить такое, но нас обокрали, – сказала она.

– Вы имеете в виду магазин?

Эта фраза могла бы получить первое место на конкурсе эгоистов. Тон у него был напряженный.

– Нет, не магазин, как ни странно. Они побывали в моей квартире, нашли на кухне наличные. Они могли так по всему дому пройтись.

Он побелел. Не просто побледнел, его лицо стало каким-то зеленовато-белым, резко выступили скулы, а глаза вылезли из орбит. В его квартире точно было что-то такое, что он никому не хотел показывать. Может, порнография? Детская? Ворованные вещи? Она вдруг поняла, что способна подумать о нем что угодно.

– На вашем месте я бы пошла и проверила, – Инес вспомнила, что надо позвонить в полицию. Набирая номер, она пыталась предположить, кто приедет на этот раз, может, какой-нибудь незнакомый полицейский?

Джереми взбежал наверх через две ступеньки. Внешне комната казалась нетронутой. Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох и открыл шкаф, очень надеясь на то, что вес сейфа их остановит. Не остановил. Хотя он ожидал увидеть пустоту на месте сейфа, это оказалось таким шоком, что ему пришлось сесть. Есть ли шанс, что они не сумеют его открыть и выбросят? Сбросят с моста в реку? Шансов мало. Они подумают, раз сейф так тщательно спрятан, значит, в нем лежит что-то очень ценное.

Его охватило неизвестное ранее чувство. Он не мог оставаться здесь один, хотелось побыть с кем-то. Инес и другие соседи будут спрашивать, что у него украли, но мудрее будет промолчать о сейфе. Полиции тем более не говорить. Лучше сказать, что украли деньги или какие-нибудь запонки, часы. Тут он вспомнил о часах, которые оставил в спальне, и побежал туда бегом. Часов не было.

Он спустился по лестнице.

Людмила маршировала по магазину, негодуя по поводу ограбления и беспорядка, который воры устроили в ее квартире.

– Там только конь не валялся, – причитала она, – и пропали все мои обручальные кольца. Все! Кольцо Яна, Вольдемара, они мне так дороги! Все исчезли!

– Я и не думал, – сказал Фредди, – что у тебя было столько мужей, Людо. Это все меняет.

Она не обратила на него внимания и принялась дергать себя за волосы, словно желая вырвать их с корнем. Инес подошла к окну, ожидая полицейского, обещавшего прибыть «в течение получаса».

– А у вас много украли? – поинтересовался Фредди, увидев Джереми.

– Нет. Часы, которые мне нравились. Немного наличных.

– Мне повезло, – сказал Фредди, когда понял, что Джереми не собирается спрашивать, – все ценное у меня в доме на Сток-Ньюингтон.

– Снова поменял квартиру, Фредди?

Как только Инес наконец задала ему этот вопрос напрямую, к магазину подъехала машина, и оттуда вышел детектив Джонс, а за ним сотрудник полиции в форме. «Что, если они уже нашли сейф, – подумал Джереми, – что, если они нашли его уже пустым…»

Они планировали пообедать на открытом воздухе, в кафе с видом на реку, но официантам пришлось внести столики в ресторан и включить отопление. День стоял ясный, но время от времени в небе раздавался грохот, и по мощеному тротуару рассыпался град. Джеймс казался неспокойным, и Бекки тоже не могла расслабиться. Уилл сидел дома. Они оставили ему холодный ланч: свиной пирог, яйца вкрутую, соленые огурцы и пирожное на десерт. Обещали вернуться к половине четвертого. Пока Бекки готовила Уиллу ланч, зная, что салат он есть не будет, и не решаясь оставлять ему горячее, Джеймс воспитывал Уилла.

Он считал, что ему это хорошо удается, но Бекки знала, что на Уилла вряд ли подействует просьба «не портить тете удовольствие, ведь не все время ей сидеть с утра до вечера дома». Уилл ведь считал, что главная радость Бекки – это быть с ним, с Уиллом. К своему неудовольствию, Бекки понимала, что Уиллу Джеймс не нравится. Он все еще молчал, но как бы ни был похож на ребенка, этот ребенок умел контролировать мимику. Он не надувал губы и не хмурился, как настоящий девятилетний мальчик, но был мастером услужливой улыбочки и вежливого кивка.

Бекки же хорошо умела читать по его лицу – в этом у нее был большой опыт – она видела, что Уилл недоволен Джеймсом, видела, как его грустные глаза следят за каждым ее движением, и лишь изредка злобно поглядывают на Джеймса.

Когда она во второй раз перехватила взгляд Уилла, направленный в спину Джеймса, то подумала, что никуда не пойдет и что день для этого неподходящий, что и дома можно также хорошо посидеть. Но сразу пришла и другая мысль: «Если я сейчас не решусь, то, возможно, пройдут недели, прежде чем вообще куда-то выйду без Уилла. Буду сидеть с ним до тех пор, пока Уилл снова не заговорит и не вернется на Стар-стрит». Об этом она думала и в ресторане, пока они с Джеймсом ели спаржу и пили «Совиньон».

– Нам нужно поговорить, – сказал Джеймс, и его слова испугали ее.