Птицы - Владимир Торин

вот-вот пустят газ! Идем скорее!

– Ты прав, – с сожалением глядя на оставленную щелочку, ответила миссис Поуп.

Она подхватила кошку, развернулась и направилась к мужу.

– Цисси, ты ничего не забыла? – многозначительно спросил мистер Поуп.

– Ах да! – Миссис Поуп повернулась и приблизилась к столу. Ее ноги оказались вплотную к лицу Финча.

Мальчик зажал рот и нос рукой, чтобы невзначай не выдохнуть воздух ей на чулки. Он уже мысленно попрощался с жизнью. Миссис Поуп вот-вот его заметит! Унюхает его! Она просто не может не унюхать!

Но консьержка лишь переключила торчащий из стола тумблер. Тут же по дому стал распространяться звук. Все этажи и лестницы, от подвала до чердака, заполонило нарастающее, затем спадающее, после чего снова нарастающее: «Ву-у-у…»

Такие сирены когда-то установили во всех домах Горри для предупреждения жильцов о том, что город в опасности из-за грядущего авиаудара. С тех пор сирену изредка включали, но, разумеется, по менее значительным поводам. Дедушка рассказывал Финчу, что миссис Поуп, лишь только заполучив свою должность, пыталась включать сирену во время уборок в подъезде, но жильцы подобного не оценили.

– Как было бы прекрасно, если бы я ее не включила, – проворчала консьержка, – а этот проклятый Эдвинс выбрел бы из своей замшелой квартирки и надышался газом. А потом, сонный, отодвинул бы решетку и свалился в шахту лифта. Как же я люблю помечтать…

Миссис Поуп повернулась и направилась к двери своей квартиры, в которой уже скрылся ее супруг. Вскоре дверь за ней хлопнула, щелкнул замок.

Финч немного выждал, а затем, собравшись с духом, аккуратно отодвинул стул и выбрался из-под стола. Из-за пребывания в неудобной позе спина и шея затекли, впрочем, мальчик тут же и думать забыл об этом, когда кое-что увидел.

И «кое-что» здесь относилось сразу к двум вещам. Во-первых, надежды Финча оправдались – книга учета посетителей дома № 17 лежала на столе, а во-вторых, в щели под дверью и под заслонкой окошка лез синеватый дымок, пробираясь в комнатку, словно воришка.

«Газ!» – испуганно подумал Финч и, поспешно развернув свой сверток, надел заблаговременно собранный аппарат для дыхания.

Стеклышки очков были мутными и царапаными, но неудобство от них не шло ни в какое сравнение с неудобством дыхательной маски. Финча сразу же посетило ощущение сдавленности, будто его заперли в чемодане, ну а первый же вдох показался мальчику таким тяжелым, словно его душили подушкой. От респиратора воняло резиной и почему-то керосином. И тем не менее Финч дышал. С трудом, но дышал – и воздухом, а не удушливым синим газом, который все прибывал в комнату консьержки.

Финч засуетился. Нужно было торопиться, ведь иначе совсем скоро здесь уже будет столько газа, что он попросту не сможет прочитать то, ради чего с такими сложностями сюда пробирался.

Открыв книгу на заложенной фиолетовой лентой странице, Финч задумался, ведя пальцем по столбику подробных записей: «Мне нужна прошлая неделя. Когда там приходил Человек в черном? Что говорил мистер Хэмм? За два дня до исчезновения дедушки? Значит, он приходил четыре дня назад…»

Найдя нужную страницу, Финч пробежал ее взглядом.

Через мутные стекла защитных очков и густеющее синее облако газа записи было видно плохо, но пока что Финч кое-как еще различал буквы.

Не то… Не то… Снова не то… Еще не… Стоп! Его палец остановился на надписи: «Квартира № 12. К Корнелиусу Фергину. М-р. Гораций Горр».

«Кто такой этот Гораций Горр? – подумал мальчик. – Это он? Человек в черном?»

И тут Финч вдруг ощутил, что дышать стало намного труднее, в горле пересохло, а во рту появился мерзкий горький привкус. Он опустил взгляд и увидел то, что заставило его содрогнуться: на одном из ребер трубки-гармошки дыхательного аппарата была трещина. В нее медленно, но уверенно заползал газ. Старье из ящика мистера Хэмма на деле оказалось бесполезным хламом!

«Только не это!» – в отчаянии подумал Финч.

Воздух почти перестал поступать в маску, и респиратор наполнился синим газом. Финч задержал дыхание и сорвал респиратор с лица, после чего повернулся к двери.

«Я смогу! – пронеслось в голове. – Мне просто надо выбраться из этой комнатушки!»

Финч отошел от стола и покачнулся. Кажется, он слишком поздно задержал дыхание…

«Выбраться и дойти до лестницы! Хотя бы до лестницы!»

Финч сделал еще пару шагов. С каждым движением он чувствовал, как тело становится все непослушнее, все больше… резиновым. Веки потяжелели и начали сами собой закрываться. Приходилось прилагать недюжинные усилия, чтобы не давать им сомкнуться окончательно…

«Арабелла ждет меня на лестнице… Там я смогу…»

Он сделал еще шаг. Вот и дверь!

«Да!»

Финч положил руку на засов и почувствовал невероятное облегчение.

«Я выбрался!» – с потаенной радостью подумал мальчик.

В следующее мгновение ноги его подогнулись, и он рухнул на пол у двери в комнате консьержки. Глаза за стеклами защитных очков закрылись, а газ пополз в нос и в приоткрытый рот.

На вершине маяка было очень холодно. Дул ледяной ветер, швыряя снег в лицо. Внизу замер город – разбросанные горсти огоньков, ожидающие прихода бури. Полоса ослепительного белого света прошлась по ближайшим кварталам будто приливная волна, затопила все кругом и поползла дальше, огибая башню. Фонарь маяка медленно, с лязгом проворачивался…

У промерзшего кованого ограждения смотровой площадки, опоясывающей башню будто шарфом, стояла женщина. На ее плечи было наброшено мужское пальто, в спутанных волосах торчали длинные черные перья. Снег, казалось, не смел прикоснуться к ним.

Она обернулась и помахала Финчу.

– Иди ко мне, дорогой!

У нее было необычное лицо: белая как мел кожа, большой острый нос и черные круглые глаза, блестящие от слез. Финч уже научился распознавать эмоции не-птиц и поэтому понимал, что ей сейчас очень грустно. А еще – что она боится.

– Мисс Коллн? – спросил он и подошел ближе. Она взглянула на него сверху вниз и ласково потрепала по волосам. Как будто сам ветер прикоснулся к нему. Невероятно горячий, обжигающий ветер.

– Как хорошо, что ты пришел, – нежно проговорила она. Трещина ее рта исказилась в некоем подобии улыбки. – Я так рада тебя видеть.

– У меня ваше перо, – сообщил мальчик. – Оно такое горячее…

– Сохрани его, – отстраненно сказала она и поглядела вдаль. – Когда оно остынет, ты поймешь, что меня больше нет.

– А где мистер Карран?

– Я… я не знаю, – прошептала мисс Коллн.

– Это Кэрри? Это все он?

Она поглядела на него с горечью и сожалением, прикоснулась ладонью к его щеке, а затем одним движением перемахнула через перила.

– Мисс Ко-о-оллн! – закричал Финч и схватился за поручень. Мальчик перегнулся, пытаясь разглядеть хоть что-то внизу, но там был лишь снег, который закручивался спиралями и ударялся о каменную стену маяка.

Волна белого света прокатилась и исчезла. Фонарь повернулся.

Ветер вдруг принес отдаленные звуки плача. Финч огляделся с тревогой – эти заунывные нотки показались ему знакомыми. Между тем на площадке он был один.

Зато на стене чернели огромные трафаретные буквы.

Финч двинулся вдоль надписи, и вскоре она составилась в одно пугающее слово.

– ГЕЛЛЕНКОПФ, – шепотом прочитал он.

Ветер снова принес звуки плача. Они раздавались за спиной. Плакал кто-то совсем рядом.

Финч обернулся и…

Открыл глаза.

Беспросветная тьма кругом таяла и увядала клочьями, постепенно приобретая очертания его комнаты.

В распахнутое настежь окно залетал снег, и Финч с удивлением обнаружил себя лежащим на подоконнике и закутанным в пуховое одеяло. У него на груди скопился уже немаленький сугроб.

Приглушенно горела газовая лампа. На кровати сидела Арабелла. На коленях у нее лежала тетрадь, в которую она что-то записывала. При этом девочка тихонько плакала.

– Он снова тебя ударил? – хрипло спросил Финч. Горло болело так сильно, словно его совсем недавно пытались задушить удавкой. Во рту стоял горький привкус чернил.

Арабелла подняла глаза, и ее лицо осветилось.

– О! Ты очнулся! – радостно воскликнула она. Девочка выглядела такой счастливой, словно мгновение назад вообще не ожидала, что он откроет глаза.

– Ты из-за меня плакала?

– Вот еще! – возмутилась Арабелла. – И вообще я не плакала. А бормотала. Я как раз записывала все странности и все новое, что мы узнали.

– Что случилось? – Финч попытался подняться, но Арабелла не позволила.

– Эй! – строго прикрикнула она. – Ты куда это собрался, Мистер Непоседа? Тебе вообще-то нужен покой.

– А сколько я здесь лежу? – Финч поглядел в окно. Было темно. – Уже вечер? Надеюсь, это все еще сегодня.

Девочка поспешила его утешить:

– Да, гремоловы приезжали сегодня днем.

– Что случилось? – повторил свой вопрос Финч.

– А что ты помнишь? – спросила Арабелла.

Финч задумался. Даже самая легкая попытка напрячь память вызывала у него боль.

– Помню, как забрался в окошко комнатки миссис