Медный ангел - Кэтрин Полански

– Куда его засунуть, чтобы понадежней? – спросил аббат, весьма агрессивно толкая де Роже в бок.

– В гардеробную, – решила Камилла и жестом велела следовать за ней.

Мужчины, не церемонясь, запихали пленника в комнатушку без окон, Камилла заперла дверь, после чего внимательно оглядела их:

– Что произошло?

– Этот слизняк привел нас в засаду. Видимо, заметил слежку, – объяснил Виллеру. Выглядел он как встрепанный мальчишка. После драки мужчины почему-то часто выглядят как мальчишки...

– Мы чудом отбились, – проговорил аббат. – Четверых убили, а де Роже кинулся бежать. Догнали мы его у моста, завязалась драка, ибо он был нужен нам живым... Мы скатились в Сену.

– Теперь понятно, почему вы такие грязные. Может, приведете себя в порядок, а я пока приготовлю все для допроса?

Они согласились и удалились.

Камилла прислушалась: в гардеробной было тихо. Госпожа де Ларди отправилась на кухню, чтобы приготовить секретное оружие.

Через полчаса Анри, Теодор и Камилла встретились в гостиной. Мужчины сменили одежду и смыли с себя запах тухлой воды.

– Я приказала слугам сидеть в своих комнатах, что бы ни случилось, – произнесла Камилла, держа на руках великолепного черного кота.

– Зачем тебе кошка? – поинтересовался Теодор.

– О, для демонстрации. Анри понимающе кивнул:

– Обманное отравление?

– Именно, – согласилась Камилла.

– Может, кто-нибудь и меня посвятит в детали? – попросил Теодор, неискушенный в таких делах.

– Нет времени, – покачала головой Камилла. – Просто делай то, что я попрошу, и ничему не удивляйся. Ведите жертву, – приказала она.

Через пару минут мужчины приволокли де Роже и привязали его к стулу. Пленник ни на секунду не переставал сопротивляться. Упорный, негодяй.

Камилла подошла к нему и сдернула мешок с головы.

– Доброй ночи, господин де Роже.

– Вы! – прохрипел пленник. – Как вы смеете!

– Успокойтесь, пожалуйста, выпейте вина... – Камилла поднесла к его губам бокал, пленник осушил его в несколько глотков, видимо, в горле пересохло.

– Замечательно, – пропела Камилла, и опустилась в кресло напротив. – А теперь посмотрите сюда.

Госпожа де Ларди налила какую-то жидкость в блюдечко и предложила коту. Тот вылакал угощение и принялся вылизываться, но через несколько секунд покачнулся, упал на бок, несколько раз содрогнулся и замер.

– Что? Что вы сделали с котом? – насторожился де Роже.

– Я напоила его тем же, что подмешала вам в вино. Через некоторое время вам станет плохо, закружится голова, появится слабость в членах, руки похолодеют, сознание начнет путаться, язык заплетаться – и оп! С вами случится то же, что и с котом. – Камилла положила животное на серебряный поднос и накрыла салфеткой.

Роже побледнел, но промолчал.

– Но вы можете избежать такой участи, если честно, а главное, быстро ответите на наши вопросы, – продолжила Камилла. – У вас есть полчаса, чтобы принять противоядие. Иначе – конец.

– Почему я должен поверить, что вы мне его дадите? – спросил пленник.

– Вам придется рискнуть и поверить мне на слово. Роже фыркнул и замолчал, но не прошло и пяти минут, как он встрепенулся, что-то почувствовав.

– Вот, вам уже нехорошо, – улыбнулась Камилла. – Голова кружится? Я предупреждала. Ваше время на исходе.

Роже молчал, но через несколько минут не выдержал:

– Хорошо, я отвечу на все вопросы, только спасите меня, не дайте мне умереть!

– Тогда вам лучше отвечать быстро и четко, у вас осталось мало времени. – Камилла взглянула на Виллеру и Вильморена, молча стоявших у нее за спиной: – Приступайте, господа.

Аббат взглянул на Теодора и попросил:

– Разрешите, я проведу допрос?

– Пожалуйста, – кивнул шевалье.

– Итак, – приступил Анри. – Кто послал вас убить господина де Виллеру?

– Кардинал. Я получил послание, в котором недвусмысленно указывалось, что нужно делать. – Скороговоркой зачастил Роже. – После того, как Поль исчез, я занял его место.

– Почему кардиналу нужна смерть Виллеру?

– Он знал всех нас и пытался открыть глаза герцогу. – Губы Роже изогнулись в улыбке. – Герцог не верил, но рано или поздно поверил бы.

– Почему кардинал хочет устранить принца? – Голос Анри был холоден.

– Герцог Энгиенский – противник Мазарини. Герцога любит армия и народ. Такие соперники кардиналу не нужны, – объяснил Роже.

– Так вы думали, что Виллеру может разоблачить заговор?

– Да.

– Понятно. Но в тот раз попытка не удалась. Вероятно, кардинал на этом не успокоился? – Аббат сцепил пальцы в замок перед грудью, он заметно волновался. – Теперь, после смерти короля, самое время повторить нападение. Кто сейчас служит кардиналу в ставке герцога?

Роже молчал.

– Ну, что же вы? – поторопила его Камилла. – Вы готовы умереть за Мазарини? Часы тикают, сейчас вам станет совсем плохо, в глазах потемнеет. Еще чуть-чуть, и противоядие не подействует.

Роже не выдержал и минуты, заплетающимся языком он проговорил:

– Я не знаю. Кто-то из офицеров.

– Тогда скажите, что он планирует делать.

– Я не знаю.

Камилла многозначительно покосилась на поднос с котом.

– Он... Он собирается убить герцога во время очередного сражения. Скоро испанцы перейдут в наступление. Вот тогда он и нанесет удар.

В глазах Дени де Роже был ужас. Виллеру шагнул к пленнику.

– Вы же знаете имя. Назовите имя, и мы дадим вам противоядие.

– По... Поль де Жирарден... Это он.

– Но ведь он исчез из ставки!

– Он должен был вернуться несколько дней назад. Т... таков при... каз...

Роже покачнулся на стуле и упал бы, не будь он привязан, голова его поникла... Спустя мгновение раздался богатырский храп.

– Так это было снотворное! – догадался Теодор. – А я уж пожалел кошку...

– А Роже вам совсем не жалко? – спросила Камилла.

– Нет, конечно.

– Мужчины! – закатила глаза госпожа де Ларди. – Кошек им жалко!

– Это ужасно, – вмешался в их беседу Вильморен. – Герцог в страшной опасности, а с ним и вся Франция. Кардинал зашел слишком далеко в своем стремлении к власти. Он может привести испанцев под стены Парижа. Нужно что-то делать!

– Я должен предупредить герцога и разоблачить предателя, – заявил Виллеру – слишком радостно, как показалось Камилле. – Теперь я не отойду от него, пока он не прислушается ко мне. В случае чего – закрою собой, но убить не позволю.