Когда приходит любовь - Мариса де лос Сантос

Когда она услышала, что Тео и Корнелия вышли из кухни и перешли в гостиную, она отложила блокнот и подошла к дверям, чтобы подслушать.

— Я уволила нашего друга Ллойда, — сообщила Корнелия, плюхаясь на диван.

— Да? — удивился Тео. Клэр не видела его лица, но голос звучал странно, настороженно.

— Он не внушал мне доверия. А тебе?

— Не особенно. Но Мартин очень беспокоился, чтобы ничего не вышло наружу, чтобы ее друзья и соседи не узнали, что происходит. Может быть, надо было немного отпустить поводок у Ллойда?

Корнелия села, внезапно возмутившись.

— Как ты не видишь? Длинный поводок нам сейчас меньше всего нужен. Сейчас важнее всего осмотрительность. — Она говорила низким, напряженным голосом.

— Корнелия… — осторожно начал Тео.

— Вивиана путешествует. Клэр остается со мной до ее возвращения. Вот наша история. Она пока срабатывает. Если люди начнут догадываться о том, что происходит на самом деле… Подумай об этом, Тео.

Клэр прижалась к двери. Ей хотелось услышать, что скажет Тео.

— Корнелия, может быть, уже пора обратиться в полицию? — По спине Клэр побежали мурашки.

— Нет, — возразила Корнелия. — Нет, нет и нет. Как ты можешь такое предлагать?

Клэр тоже не понимала, как он может. Тео ничего не сказал.

— Тео, мы сидим здесь и обсуждаем жизнь Клэр. Решаем ее судьбу, как те толстые старухи с нитками и ножницами.

Клэр понятия не имела, что это может значить. Толстые старухи?

— Толстые старухи? — удивился Тео.

— В моем представлении они толстые. Забудь. Я хотела сказать — давай позовем Клэр. Прямо сейчас.

Клэр вспомнила, как Тео сказал, что ее сделали из хорошего материала. Разве это хорошо — подслушивать, когда люди о тебе говорят? Она глубоко вздохнула и вышла из спальни. Тео и Корнелия уставились на нее.

— Я шпионила. Нет, не шпионила, а подслушивала ваш разговор. Наверное, это и есть — шпионить. — Она помолчала, чувствуя, как пульсирует в висках кровь. — Простите. Я боялась, что не буду знать, что происходит.

— Ну конечно, — мягко сказала Корнелия. — Мы и сами хотели тебя позвать. Думаю, мы тоже боялись сказать что-то, что тебе трудно будет понять.

Клэр подошла к дивану и провела рукой по вышитой шали, накинутой на его спинку. Ей не хотелось садиться на такую красивую вещь, сначала хотя бы до нее не дотронувшись.

Корнелия встала и одним резким движением сдернула шаль с дивана; она развернулась в воздухе, как огромная бабочка, и опустилась на плечи Клэр.

— Ты нас простишь? — спросила Корнелия. Клэр не знала, что ответить, ей было непонятно, за что ей надо было простить Корнелию и Тео. Она только кивнула, затем села на диван и подобрала под себя ноги. Корнелия улыбнулась и последовала ее примеру.

— Тео думает, что нам следует связаться с полицией. Чтобы они помогли отыскать твою маму.

— Я не хочу полицию, — твердо сказала Клэр. Ей не понравилось, как она это сказала — как маленький ребенок, который топает ножкой и устраивает истерику. Но она была против полиции. От одной мысли об этом ей становилось плохо.

— Тео? — обратилась к другу Корнелия. Тео покраснел и смущенно поерзал в кресле.

— Насколько я могу судить, — начал он, — полиция должна помогать семьям. Помогать людям держаться вместе. Когда они найдут твою маму, они помогут ей, и она будет заботиться о тебе, как она всегда это делала.

— Я хочу, чтобы она была такой, как всегда. Но я не… — Клэр заколебалась, — но я не хочу снова жить так, как я жила, когда она заболела. Но…

Она перевела взгляд с Корнелии на Тео.

— Но если вы позвоните в полицию, я смогу остаться у Корнелии, пока они ее разыскивают? Я смогу жить здесь, пока они будут помогать ей выздороветь?

Корнелия взяла руку Клэр и сжала ее. Клэр увидела в ее глазах слезы.

— Возможно, — ответил Тео. — Мне кажется, они разрешают детям оставаться с людьми, которых они знают.

— Возможно, да, возможно, и нет, — уныло заметила Клэр. — Верно? — Она представила себе Анну Ширли в сиротском приюте и злую женщину, у которой она жила, прежде чем попасть в приют. Там во дворе росло печальное дерево, и единственными друзьями Анны были воображаемые девочки.

— Я бы хотела подождать здесь, пока моя мама не вернется, — неуверенно произнесла она. — А вы потом, может быть, поможете ей найти доктора.

Тео потер глаза обеими руками, потом взглянул на Корнелию.

— Клэр уже пришлось немало хлебнуть горя, — решительно сказала Корнелия. Но Клэр видела, что в глазах ее в отличие от голоса решительности было куда меньше. — Ты должен это понимать.

— Конечно, я понимаю, — ответил Тео расстроенно, — но ты должна подумать… — Он на мгновение закрыл глаза. Затем, опершись локтями о колени, наклонился к Клэр. — Прости, Клэр, но я должен это сказать.

— Не надо, — с горечью возразила Корнелия. — Не надо, и все. Это настаивание на правде жестоко, разве ты не понимаешь? Кто ты такой? Аттикус Финч? Просто прими это.

Клэр знала, кто такой Аттикус Финч. Отец Скаут и Джема. Герой. Но какое отношение Аттикус имеет к тому, что они обсуждают? Сама удивившись, Клэр рассмеялась.

— Клэр? — повернулась к ней удивленная Корнелия.

— Прости, но… Аттикус Финч? Я совсем запуталась. — Она снова засмеялась. Что с ней такое вдруг случилось? Смех захватил ее, все ее тело, и она подчинилась ему.

— Все ты, — сердито сказал Тео Корнелии. — Ты такая странная.

Корнелия опустила глаза, но уголки ее губ подрагивали. Напряжение между Тео и Корнелией спало. Клэр продолжала смеяться, она уже тяжело дышала, шаль соскользнула с ее плеч, она подняла ее и прижала к груди обеими руками.

— Я знаю, что ты собирался сказать, Тео, — наконец тихо выдохнула Клэр.

Тео не сводил с нее красивых зеленых глаз. Его ясный, добрый взгляд придавал ей сил. Он любил ее, она это вдруг совершенно ясно поняла. Ее сердце екнуло.

— А если моя мама никогда не вернется домой? — сказала Клэр и сама удивилась: как она смогла это сказать? Самое худшее, хуже не придумаешь. Она сказала самое худшее вслух.

— Ох, солнышко. — Голос Корнелии задрожал от сочувствия. И еще от гордости за Клэр.

— Да, мы должны учесть эту возможность, какой бы отдаленной она ни была. — Тео жестом обвел комнату и их троих. — Мы не можем в таком положении оставаться вечно. — Клэр понравилось, что он сказал «мы».

— Ты прав, — согласилась Корнелия. — Но еще немного подождать мы можем, верно?

— А если мы подождем до начала занятий в школе? — Клэр произнесла это решительным тоном. Ей казалось, что она стала на несколько лет старше. — Когда занятия начнутся, все станет очень сложно. Школа слишком далеко, чтобы ездить отсюда каждый день, да и моя учительница, миссис Пакер, уже заподозрила, что у меня не все в порядке. Когда она вместо мамы увидит Корнелию…