Достанем врага везде! - Иван Стрельцов

— Ясно, — невольно рассмеялся Турист, одновременно подумав про себя: «У этого Раджи хватка, как у полицейской собаки: сразу выявил искомого». Пытливым взглядом смерив начальника службы безопасности, спросил: — И как вам это только удалось выяснить?

Бывший следак пожал плечами — это было что-то новое. Как правило, шеф интересовался лишь результатами. Обычно на подобные вопросы он отвечал стандартно: «Методом оперативно-следственной работы». Сейчас так говорить не следовало.

— Пришлось побеседовать с рабочими на строительных площадках. Они и показали, что здесь им выдают деньги лишь на мелкие расходы, остальное получают их семьи — дома, минуя банковские и почтовые переводы, — расплывчато ответил начальник службы безопасности. На самом деле под словом «побеседовать» подразумевалось похищение строителей из трех разных городов. Первый был турком, он постоянно плакал и твердил как заклинание слова пощады; несмотря на жестокие побои, так ничего и не сказал. Второй, албанец, закованный в наручники, зубами попытался вцепиться в горло своему палачу. Пришлось свернуть шею. И лишь третий, таджик, после нескольких ощутимых зуботычин все выложил как на духу. Всех троих после ликвидации зарыли в безлюдных местах, предварительно изуродовав до неузнаваемости. Как говорится, нет трупа — нет состава преступления.

— Хорошо, — медленно процедил Турист, не решаясь взглянуть в глаза своему главному охраннику. — Были какие-то проблемы?

— Да нет, — пожал плечами начальник службы безопасности. — Все прошло в штатном режиме.

— Ладно, можешь идти. Всем участвующим выпиши премию в размере месячного оклада. И про себя не забудь.

Дождавшись его ухода, резидент «Моссад» задумался. Теперь, когда поставленная задача была выполнена, он вспомнил все оскорбительные слова, которые сказал приехавший из Тель-Авива эмиссар. «Кто он вообще такой, этот Раджа? Охотничий пес, которому надлежит загонять дичь, а когда ту подстрелят, принести в зубах к ногам хозяина. А я, охотник, должен только прицелиться и нажать на спусковой крючок…»

Видеокамера, несмотря на свои микроскопические размеры, на монитор передавала изображение отличного качества.

Толстяк Магомед Аль Нулис в одной длинной рубашке, из-под которой выглядывали непропорционально тонкие ноги, покрытые густыми черными волосами, нервно бегал по холлу своего номера и изрыгал проклятия на арабском языке.

— Откуда этого идиота только взяли на мою голову? За один раз взять и выложить сто миллионов долларов! Вообще, этот сын проститутки знает, как такие деньги зарабатываются?! — Толстые, унизанные золотыми перстнями пальцы в отчаянии обхватили бритую голову. Немного успокоившись, он провел ладонью по влажному лбу и бросился к дивану, на котором стоял включенный ноутбук.

Раджа, который свободно мог общаться на многих языках, в том числе на арабском, понял каждое слово, произнесенное бизнесменом. Уверенными движениями он увеличил фокусировку камеры наблюдения, выводя на экран зеркало монитора, на котором находилось расшифрованное сообщение от Удава.

Сириец вновь витиевато выругался и присел на краешек дивана, широкой спиной заслонив компьютер от камеры слежения. Но израильтянина банковские реквизиты, на которые сейчас уйдут миллионы, мало интересовали, главное — он нашел Северного Казначея и теперь сможет забрать все. Нужно лишь дождаться удобного момента.

В углу монитора появился значок, сообщающий о пришедшем на его электронный адрес сообщении, цифра «1» над ним обозначала, что на связь вышел Турист.

— Интересно, что ты мне хочешь сообщить? — хмыкнул Раджа…

— Ну, шо, уси зибралыся? — оглядывая сгрудившихся вокруг него «туристов», спросил Мирослав Скеля.

— Уси, — за всех ответил бородатый здоровяк по прозвищу Бульба. Сейчас члены группы «Секира» мало походили на боевиков: неброского цвета мешковатая гражданская одежда делала их похожими на сборище лузеров, которые волей судьбы оказались в горном заповеднике. На таких вряд ли кто-то обратит внимание, чего диверсанты и добивались.

— Добре, — кивнул одобрительно Фюрер и преувеличенно внимательно посмотрел на часы. Все шло четко по разработанному плану, и ему это нравилось. Еще в школе учитель труда любил говорить: «Залог любого успеха — это немецкая точность и педантичность». Мирослав, будучи совсем зеленым пацаном, эту фразу накрепко запомнил и в дальнейшей жизни руководствовался исключительно этим правилом. — Добрэ, а зараз за дило, — командир группы указал поворотом головы на большой серый валун, по краям поросший изумрудными кляксами мха. Возле него примостилась молоденькая пушистая елочка, не гармонирующая с южным реликтовым лесом. Зато такой ориентир ни с чем не перепутаешь, и посторонним в глаза не бросается, потому что посажена в глуши, где не ступала нога цивилизованного человека, да и забрести туда можно только по прибору спутникового ориентирования. Что Фюрер и сделал. За последние пятнадцать лет непрерывных войн на Кавказе здесь собралась целая каста настоящих бойцов, способных не только воевать, но и устраивать тайники. Коробочку приемника он сунул в карман жилета, потом приложил руку к груди, где висел Железный крест, награда фашистской Германии. Этот раритет Скеля приобрел по случаю на барахолке у черного искателя. На каждой из сторон креста надфилем он выточил аббревиатуру УНСО (Украинская национальная самооборона), которую залил пековым лаком, заявив, что это его счастливый талисман. Правда, иногда появлялись мысли, что фашистская награда была снята с трупа, но тем не менее с тех пор ему действительно везло, а потому Фюрер приобрел твердую уверенность; крест из крупповской стали стал его оберегом.

Несколько боевиков приблизились к елке. Вытащив широкие туристические ножи, они взрезали дерн и аккуратно свернули рулоном, как одеяло. Легко выдернули лесную красавицу, корень которой был надежно упакован в нейлоновый корсет с питательной смесью, позволяющей переносить дерево на любые расстояния. В заранее подготовленные полиэтиленовые мешки собрали грунт, под которым обнаружился фанерный щит. Подрезав края, они быстрыми движениями извлекли его наружу, и их взору открылся глубокий тайник, доверху заложенный пластиковыми контейнерами. На крышке каждого были выведены инициалы диверсантов. Упаковки тут же пошли по рукам в поисках своих владельцев.

Содержимое контейнеров было одинаковым — маскировочный комбинезон, походная сбруя, подсумки для запасных магазинов и ручных гранат, портативные приборы ночного видения. На самом дне лежало оружие, выбор которого оказался не особо богатым — «АКМ» с откидным металлическим прикладом, к которому прилагалось десять запасных магазинов на тридцать патронов каждый, пистолет Макарова с четырьмя обоймами. Кроме стрелкового оружия, здесь же находилось и холодное. На каждого боевика приходилось по паре ножей. В основном это были самоделы, но попадались и фабричные изделия, приобретенные в охотничьих магазинах. Главное, что все оно было «безликим», не дающим следствию идентификации. Вообще, эксперты из Лэнгли все сделали, чтобы было невозможно выяснить принадлежность диверсионной группы. Даже привычные боевикам УНА-УНСО кепи, пошитые по образцу солдатского головного убора Третьего рейха, заменили китайские бейсболки камуфляжного цвета.