Осенняя женщина – осенняя кошка - Ольга Станиславовна Назарова

а тут как раз Тёма сильно заинтересовался, что происходит.

Арина понимала, что привычка – вторая натура, поэтому объяснила «ребёночку».

– Тём, буду покупать квартиру. Да однокомнатную. Нет, не тебе – нам. Пока она будет сдаваться, и гасить сдачей ипотеку. Там сумма будет не слишком большая, но будет… потом будет просто сдаваться. Женишься, захочешь жить отдельно – пожалуйста, поедешь туда, но квартира будет в моей собственности.

Раньше бы он завозмущался – очень уж хорошо и красочно были расписаны его будущие блага, только вот последнее время даром для него не прошло.

– Да, мам, спасибо тебе! – Тёма не видел одобрительного взгляда Дрёмы, но она, ничуточки не разбираясь в хитросплетениях людских дел, чётко поняла – хозяйка довольна, а значит, довольна и она, Дрёма.

Развод Олега и Эли состоялся через несколько дней и прошёл исключительно спокойно. Эля на него не явилась – она со своим карпоАлексеем отдыхала в Ирландии, где совершенно заморочила голову Алексею Михайловичу Гриневскому. Атмосфера нашептывала, фея смотрела влюблённо, холмы были изумрудными, туманы белыми – всё как положено!

– Вернусь – дам распоряжение готовить брачный контракт! – решил влюблённый Гриневский. – Подпишем, и женюсь! Вот точно женюсь. Какая девушка… её муж-мужлан, небось, сейчас по стенке ходит! Так ему и надо, раз не разглядел и не оценил сокровище!

Сокровище нежилось в дорогущем романтическом плаще, одобрительно поглядывая на огромный изумруд, украшающий её пальчик, и чувствовало себя весьма неплохо.

– Карп, конечно, что в профиль, что в анфас… ну и ладно! Зато, покупает всё, что я хочу. Даже галерейку мне обещал устроить, с современной живописью. Буду владелицей галереи!

Туманы медленно и насмешливо зависали над холмами, то отступая, то окутывая отель с забавной парочкой. Они-то много видели разных фей, в том числе и настоящих, но ни одна из последних не выбирала себе в пару карпа, который вполне может оказаться хищным сомом…

Глава 25. Опора для опоры

Если уж Томочка бралась за дело, то дело сразу понимало – надо делаться, а то… того, она же изведёт как явление!

Что-то подобное ощутил и Аринин сосед – продавец дачи, когда его подхватило нечто вроде миниатюрного, но крайне энергичного урагана на минималках.

Над ураганом возвышался невозмутимый как скала ураганный муж по имени Никита, который время от времени подавал нужные документы и забирал уже подписанные.

Стремительная покупка вызвала у уже бывшего Арининого соседа ощущение лёгкого головокружения, выразившееся во фразе:

– Чё это было, а?

Но ответить на этот сакраментальный вопрос было уже некому, потому что Тома улетела куда-то дальше, неся миру разное… кому свет и радость, а кому разор и запустение – каждому своё.

– Никита, ну, что ты такой медленный? Я уже три шага сделала, а ты только ногу поднял! – привычно торопила она мужа.

– Милая, так один мой шаг как раз и равняется трём твоим, с учётом юбки и туфель.

Никита шагнул, разом догнав супругу.

– Вот… вот так всегда! Бегаешь, бегаешь, а ты рррраз и рядом! – выдохнула Тома, а потом на секунду прижалась к плечу Никиты, потёрлась носом о его пиджак, и звучно пожаловалась. – Что-то у меня сегодня всё так медленно получается.

Продавец дачи, заслышавший эти слова в эхе гулкого коридорного пространства, замер и аж глаза прикрыл, представив, что в Томочкином изложении значит «быстро».

Впрочем, на его счастье, этого он не увидел – такая радость досталась строителям, которые уже на следующий день были загнаны Томой на участок, где стремительно разобрали хлипкий сарай и задумчивый забор, моментально, за день, поставив новый забор, и при всём этом не снеся ни одного дерева, которые Тома строго-настрого запретила трогать.

Ещё через день на участок прибыли большой грузовик и небольшой кран.

– Ставим там! – командовала Тома, лично приехавшая проследить за установкой своего первого строения. – Повредите мою бытовочку или деревья, никакой жизни у вас не будет!

Бытовочкой Тома окрестила передвижной двухкомнатный утеплённый домик с удобствами, в котором и в гораздо более северных районах нашей страны можно было бы вполне спокойно жить.

– А что? Фундамент заливать сейчас уже поздно – дожди вовсю, а я терять первую зиму на собственной даче нипочём не хочу! – заявила она, мечтая, как будет приезжать и…

– Кататься с горок на лыжах и санках, жарить шашлыки, варить горячее какао, бросаться снежками!

На этом мечты начинали искрить и повизгивать от восторга, и Тома вопрошала у мужа:

– Никита! Имею я право снежками побросаться или нет?

– Имеешь, Томочка, имеешь. Ты сейчас собираешься или до зимы подождём? – уравновешенно уточнял Никита. – Если сейчас, это сложнее, но тоже можно!

К сожалению, Тома в этот раз не взяла с собой Вафлю, поэтому местные коты сами догадывались о причинах такой спешки и назначении домика.

– Это они в таком жить будут? Как-то маловато… – засомневался Гнусь, привыкший к просторам дома своей хозяйки.

– Да неее, это для нашего Вафелюки дом! – уверенно заявил Эдик. – Отдельный!

– Это бытовка! – с видом умудрённого жизнью мудреца изрёк Фёдор, – Она же сказала. Это такая специальная штука для начала быта у торопливых людей!

Фёдор в последнее время как-то не очень хорошо относился к торопыгам, но Тома ему нравилась, поэтому критиковать её «домик-торопыжку» он не стал.

Причина его критического отношения крылась в соседях по городской квартире. Людмила, приехав с Мишкой, Маурой, Фёдором и Тимом с дачи, обнаружила, что потолок в комнатах ведёт себя довольно странно – некоторая часть в глубоких трещинах, а очень приличное количество этого самого потолка и вовсе на полу валяется…

Владимир, который помогал перевозить вещи, зайдя в материну квартиру и обнаружив там этакий бедлам, ожидаемо вышел из себя и рванул наверх – разбираться, какого зелёного крокодила они творят…

По пути, перескакивая через ступеньки и шипя сквозь зубы, он позвонил жене, которая парковала машину.

– Нин, тут у мамы почти весь потолок упал, я сейчас пойду пришибy соседей сверху, а ты поднимайся скорее, она здорово расстроилась.

Людмила и правда расстроилась. Даже сама не ожидала.

– Что я, глупая, что ли? Ну, подумаешь, ну, потолок, ну, упал… но никого же не прибил, не поранил, даже мебель почти совсем цела. Так, Люда, прекращай это! Как Мишка говорит, фигня вопрос!

Внук Мишка, а по совместительству хозяин и любимый человек кота Фёдора, действительно, говорил что-то в этом роде, тормоша бабушку.

– Бабуль, только не расстраивайся! Это же можно починить, не переживай, ладно? Ну, потолок упал… так ведь не весь. Стул разбит, да и ладно… Шкатулка разбилась, и ничего. Ой, она тебе нравилась… тоже ничего! Шкатулка – это того… красиво, но главное-то, что мы живы-здоровы, да? Ты же мне сама это всё время так говоришь!

У всех людей бывает такое… вроде как ты сильный, много чего можешь… да пусть даже