Месть в ажурных чулках - Дарья Калинина

— Ладно, — пообещал он наконец. — Много не сделаю, но свидание вам с вашей подружкой организую.

Вообще-то это было не совсем то, чего им хотелось бы.

— Но за неимением лучшего сойдет и свидание, — шепотом произнесла Леся, обращаясь к разочарованной Кире. — Тем более что у меня тут появилась одна мысль. Надо бы ее проверить.

Но свою мысль она озвучила только спустя два часа. Когда с помощью Жоржика, кое на кого надавившего, кое-кого подмазавшего, подругам разрешили свидание с Ларисой, которая все еще утаивала свое алиби и потому являлась у ментов самой главной подозреваемой, расставаться с которой они в ближайшее время явно не были намерены.

— Слушай, Лариса, времени у нас мало, — сказала Кира, едва бледная и совершенно несчастная Лариса появилась в той комнатке, которая была предназначена в изоляторе временного содержания для свиданий. — Сейчас с тобой Леся говорить будет.

— Лариса, — строго обратилась к девушке Леся, с которой была шапочно знакома, — мне Кира уже все рассказала, как вы покойника с ней тягали из стороны в сторону и как потом этот гад твое имя и приметы всему нашему двору засветил. И мы с Кирой уже, как она тебе и обещала, проверили те ключи, которые ты давала Сенечке. Так вот, они тут ни при чем. Не было у тех людей причин для убийства Ваго.

— Менты тоже так говорят, — зарыдала Лариса. — Я им про те ключи рассказала. И тут есть один хороший опер, он постарался и проверил, у кого мои ключи побывали за эти дни, пока я дважды из города уезжала.

— И что?

— Нет, не пересекался Ваго ни с кем из этих людей никогда. Не было у них ни повода, ни мотива, чтобы его убить.

— Видишь, положение у тебя аховое, — покачала головой Леся.

— Да уж! — всхлипнула Лариса. — Как будто бы я сама этого не понимаю!

— Вот ты и думай, что для тебя важней: продолжать скрытничать или все же сказать правду, — произнесла Леся.

— Какую правду? — дрогнула наконец Лариса и посмотрела на подруг.

— Алиби! — воскликнула Леся. — Где ты была, когда Ваго убивали?

— Не могу! — простонала Лариса.

— Тогда говори быстро, у кого еще мог быть ключ от твоей квартиры? — потребовала у девушки Леся.

Но Лариса лишь снова опустила глаза и молча помотала головой. Хотя и последнему дураку при взгляде на нее становилось ясно: ей явно было что сказать по поводу еще одного ключа от своей квартиры. Но по какой-то причине она молчала. И Леся, кажется, догадывалась, что это могла быть за причина, ради которой Лариса соглашалась париться в тюрьме.

— Ты этого человека ментам выдавать не хочешь? — спросила она. — Так, что ли?

Лариса вздохнула и отвернулась, что дало подругам сделать верные выводы. Точно! Был у Лариски в жизни такой человек. Великая Ларискина любовь, скорей всего. Вот и не хочет она его выдавать. Не хочет, чтобы у ее любимого проблемы были.

— Дело твое, но ведь мы же с Кирой не менты, — соблазняла Ларису к откровенности Леся. — Мы этому человеку ничего плохого не сделаем. Просто поговорим с ним. Расскажем, что с тобой случилось. В конце концов, он же должен знать, что с тобой случилось.

— Точно? — подняла на девушек свои внезапно загоревшиеся яркими огнями глаза Лариса. — Расскажете?

— Да, — кивнули подруги.

— Хорошо, я вам все скажу, — бормотала Лариса. — Только вы ментам ни в коем случае не проговоритесь. Потому что, девочки, это такой человек… Такой! Я ради него, знаете, я ради него готова и в тюрьму идти, и в колонию. И если бы понадобилось, то и на пытки бы согласилась.

Подруги удрученно переглянулись. Ясный пень! У Лариски налицо был широко распространенный диагноз — влюбленность в стадии сильнейшего помрачения рассудка. Потом-то обычно эта болезнь рассасывается сама собой. Особенно хорошо на ее излечение действует совместное проживание под одной крышей с объектом влюбленности. Тогда болезнь, бывает, исчезает уже через несколько дней. Но пока что у Ларисы была явно самая острая форма заболевания. И без наличия самого объекта влюбленности надежды на скорое исцеление Ларисы не намечалось.

— Только вы уж ему скажите, — горячо шептала тем временем Лариса, не сводя с подруг лихорадочных и ставших какими-то больными глаз, — что я это ради него вину на себя готова взять. Что буду молчать о нем. Пусть у него ко мне, если уж не любовь, то хоть чувство благодарности останется. И еще передайте, что я очень сожалею из-за нашей безобразной ссоры. Передайте.

что я была не права. И что я его люблю. И буду молчать о нем.

Подруги молча кивнули. Но в душе они твердо знали, что, если любовник Ларисы окажется хоть самую малость причастен к убийству Ваго, тюрьмы этому парню не миновать. Не допустят они, чтобы эта влюбленная идиотка на себя чужую вину брала.

— Я ведь, девочки, как только поняла, что тот ключ, который я Сенечке давала, пустышкой оказался, сразу же поняла, что, кроме Виталика, у меня дома никто побывать не мог, — шептала Лариса. — Только я не верю, что он виноват. Виталик — он очень хороший. Вы не представляете себе, какой он хороший. Он меня обожает. Мы с ним как одно целое. И я знаю, он не мог участвовать в убийстве человека. Тут что-то другое. Вы его найдите, он вам сам все расскажет.

Подруги только хмурились и молчали. Конечно, если убийца Ваго был не последним кретином, то не стал бы собственноручно брать ключ у хозяйки квартиры, где намеревался провернуть свое черное дело. Но с другой стороны, надо же опять с чего-то начинать.

Цепочка людей, которые держали в руках ключ Сенечки, никуда не привела. Оставалась надежда, что второй ключ даст лучший результат.

— Вот ты мне скажи, неужели мы, бабы, всегда такие дуры, когда дело любви касается? — спросила Леся у Киры, когда они уже подходили к машине Жоржика.

Тот ждал их снова с цветами. На этот раз это была такая огромная корзина, что самого Жоржика почти не было видно за ней. А еще из-под левой подмышки у него высовывалось горлышко бутылищи с шампанским, в которой на самый скромный подсчет было не меньше пяти литров шипучего напитка.

— Нет, — со вздохом ответила Кира, глядя на Жоржика, — уверяю тебя, не только у баб от любви крышу сносит. Мужики тоже блажат, только по-своему. И когда от них это меньше всего нужно.

— Жоржик нас так встречает, что люди могут подумать, будто мы отсидели за решеткой не менее нескольких лет, — опасливо покосившись по сторонам, заметила Леся. — Неужели он так и будет за нами таскаться по пятам?

Но оказалось, что Жоржик ждет свою рыбку с единственной целью — вручить ей цветы, шампанское и торжественно проводить до дома.

— Сегодня мне надо появиться в нескольких местах, — сообщил он Кире. — Но ты, моя козочка, не должна ревновать. Это всего лишь бизнес. Ничего личного.