Ангел по имени 112 - Михаил Серегин

Славик старался держаться подальше от старика, от которого воняло крысиным мясом, но в какой-то момент тот остановился и поманил к себе.

– Враги, кругом враги! – пожаловался он. – Мы должны упредить их. Что стоишь как пень? Дай сюда шашку!

Славик с большим облегчением вернул старику его взрывпакет. А тот, с кряхтением опустившись на колени, принялся сооружать бомбу.

Славик едва дождался конца священнодействия. Ему казалось, что ничем хорошим эта затея кончиться не может – все было старое: шашка, взрыватель, и руки у старика тряслись, и глаза почти не видели – в любую минуту они могли взлететь на воздух. Но старика, похоже, это нисколько не волновало. Он спокойно все доделал, полюбовался на свою работу и приказал Славику продолжать путь.

– Враг будет идти за нами, – с важным видом пояснил он. – Но будет сметен мощью краснознаменного огня.

Они ушли довольно далеко, проверили остальные ловушки, но взрыва так и не последовало. У Славика отлегло от сердца. Будь его воля, он бы решительно запретил старику ставить в коридорах такие игрушки. Ведь на бомбу мог наскочить Макс! Но старик бы и слушать его не стал – просто сразу зачислил бы во враги народа, на этот раз решительно и окончательно. Оставалось надеяться на счастливый случай – ведь не обязательно Макс должен пойти этим путем. Здесь полно коридоров. Но, с другой стороны, кто знает, сколько таких сюрпризов понатыкал «лейтенант» раньше?

Вернулись в свое логово поздно, когда оба уже едва волочили ноги. Урожай был сегодня неважный, но те восемь крыс, которых тащил старик, были для него серьезным грузом. Он задыхался и все чаще останавливался передохнуть. Взвалить груз на плечи более молодого он почему-то не догадался. Славик втайне был этому несказанно рад и даже не заикался предложить свою помощь – его тошнило от одного вида этих жирных уродливых тварей.

Кое-как добравшись до дома, старик отомкнул замок, на который неизменно запирал свою резиденцию, и с ходу плюхнулся на свою койку. Пяток собак из «старой гвардии», которым повезло уцелеть, сразу же набросились на принесенную им добычу и принялись терзать крыс, урча и пуская слюни. Старик против обыкновения даже не прикрикнул на них. Выглядел он неважно, хотя, по мнению Славика, выглядеть хуже, чем «лейтенант» выглядел обычно, было просто невозможно. Но сейчас к его мертвенной бледности добавилась неприятная синева. Старик тяжело дышал, раздувая ноздри, и бессмысленно смотрел в потолок.

Славик, опустив руки, сидел на своей койке, тосковал и старался на старика не смотреть. Этот человек был его кошмаром, и все, что происходило вокруг него, казалось бредовым сном, но все же Славику было его жалко. Он представлял, какой груз одиночества и отчаяния пришлось вынести этому человеку, и думал, что сам никогда бы такого не вынес. Он и сейчас-то был на пределе, едва держался, а от мысли, что с ним будет завтра, на глаза его сами собой наворачивались слезы. Если бы «лейтенанта» можно было уговорить найти Макса! Да нет, он и слушать об этом не станет. Все люди для него теперь враги. Даже Славик, к которому он испытывает определенную симпатию, находится у него на подозрении.

Пока Славик предавался своим грустным думам, старик отдышался и заторопился к своим собакам. Крыс уже сожрали приближенные, и нужно было как-то решать вопрос с остальными. Славика он к собакам не брал – то ли не доверял, то ли опасался, что его сожрут.

Он прицепил цепь к спинке кровати, убедился, что Славик не сумеет ее снять, и свистнул собак.

– Ну-ка, пошли! – сурово объявил он. – Объясняйтесь сами со своими сородичами, почему сегодня им нечего жрать!

Напоследок он обернулся к Славику и почти доверительно проскрипел:

– Вот умру я – на кого все это оставить? Железный человек нужен. Враги кругом! А я всю службу один, без замены. А к тебе вот приглядываюсь и не понимаю, что ты за человек. С виду вроде наш парень, советский, а нет в тебе настоящего огонька, нет энтузиазма! Может, ты и не враг, но легко можешь стать добычей врага. Когда в тебе стержня нет, он тебя запросто обведет вокруг пальца, понял? Эх, жалко литературы у меня не осталось политической! Истлели все книжки-то… А сам я тебе так не сумею объяснить, образования не хватает. Я науку своей шкурой постигал, нутром…

Он хотел еще что-то сказать, но махнул рукой, повернулся и ушел сквозь железную дверь. Собаки пулей рванули за ним. Славик выслушал, как удаляются по коридору шаркающие тяжелые шаги, и, уже никого не стесняясь, заплакал.

На этот раз его по-настоящему прорвало. Он почему-то особенно остро почувствовал безысходность своего положения, и ему стало невыносимо жалко себя, мать, молодую красивую тетку Олесю, которая потеряла теперь не только племянника, но и необыкновенного парня, который в нее влюбился. Все было так плохо, что только и оставалось лить слезы. Может быть, он не раскис бы так сильно, но к концу подходили его физические силы. Славик был постоянно голоден, измотан, задыхался от грязи и спертого воздуха.

Предаваясь печали, он не сразу услышал странный шум у входной двери. Но шум повторился. Славик испуганно поднял голову. В неверном свете масляной лампы он вдруг увидел, что в дверную щель просунулась собачья голова. Эта большая серая голова с острым носом и горящими глазами выглядела грозно, но симпатично, и совсем не была похожа на «лейтенантских» уродцев. Но других собак здесь быть не могло. Славик замер. Он не мог понять, мерещится ли ему эта собачья голова, или он видит ее на самом деле.

Несколько секунд они с псом молча таращились друг на друга, а потом тот сделал неуловимое движение корпусом и бесшумно проник в комнату. Его черные ноздри неодобрительно дрогнули, вдохнув пропахший чужим собачьим духом воздух, но пес не стал отвлекаться, а вплотную подошел к Славику, деловито обнюхал его и с удовлетворенным видом уселся рядом с кроватью.

Славик пораженно рассматривал его сильную, полную достоинства фигуру и опять упустил появление нового лица в своей темнице. Поэтому он даже вздрогнул, когда рядом неожиданно прозвучал спокойный мужской голос, повторивший фразу из популярного кинофильма:

– Давно обосновался?

Славик поднял глаза. Перед ним стоял крепкий, широкоплечий человек в форме МЧС. Форма эта была во многих местах порвана, да и на лице человека были видны отчетливые следы хорошей драки, но держался он уверенно и доброжелательно.

– Меня Александром зовут, – сказал он. – Его Графом. А тебя, верно, Славиком? Теперь мы с Графом тебя нашли, поэтому вытри сопли и собирайся.

Летягина больше не было с ними, но его последнее слово сыграло немалую роль в дальнейших событиях. Прежде всего они нашли помещение, где когда-то располагался комендант бункера, а в этом помещении – подробный план подземелья. Кроме того что на плане было подробно расписано месторасположение всех коридоров и блоков, он обладал еще одним несомненным достоинством – план имел четкую привязку к местности, и можно было без труда определить, в каком районе находится тот или иной участок бункера. Грачев нашел и те точки, которые были отмечены на карте пропавшего Славика. Две из них были особенно интересны, потому что почти совпадали с обозначенными на официальном плане запасными выходами. Посовещавшись с товарищами, Грачев решил, в каком направлении им следует двигаться.