Последняя любовь. Плен и свобода - Витамина Мятная

Аккуратно наступая, чтобы не подвернуть ногу и не искупаться в вонючей жидкости, девушка двинулась на разведку, держа ладонь с голубым всполохом повыше. Впереди неё нёсся шорох потревоженных обитателей чрева крепости.

Плутая по изгибам коридоров, Баст поняла, что отдалённый гул становится всё громче. Через некоторое время она даже смогла различить, что это эхо множества человеческих голосов.

Вскоре показался свет тусклый, дрожащий. Пламя костров. Девушка погасила магический светильник и стала красться к источнику свечения.

Баст оказалась около небольшой арки, ведущей в громадное помещение, стены которого терялись где-то в вышине. Под серым, задымленным потолком невозможно было ничего разглядеть в полутьме. В центре потолка светились четыре луны разного размера.

Четыре огромных вентилятора вращали лопастями, впускали в помещение чистый воздух. Поскрипывая, они создавали негромкое эхо. Между лопастей струился яркий свет. Внизу были сумерки. Из-за неспешного верчения лопастей, полусвет плавно мигал и подрагивал в такт вращению.

В зале было многолюдно. Вокруг, везде толпились люди. Оборванные, грязные и вонючие, они кишмя кишели так же, как и насекомые на стенах, и были не приятнее их. Больные, озлобленные, замерзшие и голодные. Со злым, усталым, затравленным взглядом. Закованные в такие же оковы, как и она сама, только сделанные из обычного металла.

Рабы, поняла девушка.

Никто не обратил внимания на осторожно вынырнувшую из бокового коридора девушку. Она шла среди построенных на скорую руку бараков и с ужасом рассматривала всё вокруг.

Обитатели дна занимались своими делами. Кто-то спал. Уставшие и измученные рабы старались хоть немного отдохнуть перед следующим изнуряющим рабочим днем. Были и те, кто старался наскоро позаниматься домашними хлопотами перед тем, как в бараках все лягут спать и отключат свет. Кто-то готовил скромный обед на маленьком костерке, разведенном в консервной банке. Дородная молодая женщина и тощая старуха стирали в одном маленьком корыте белье и переругивались. Когда девушка прошла мимо они прекратили свое занятие, и она увидела их удивленный взгляд и вытянутые в изумлении лица.

Отступать было поздно, девушка шла вперёд, некоторые провожали её красивый наряд злыми взглядами. Баст заметила одну примечательную вещь: среди рабов не было Сеттов, это были гуманоиды, зверо-люди, чешуйчатые выползни, насекомоподобные существа, древо-люды, песчанники и другие расы людей и нелюдей. Кажется, здесь были собраны все живущие виды рас со всех частей галактики.

«Меня только здесь не хватало и парочки Сеттов. Можно строить ковчег и не бояться потопа», – невесело подумала девушка.

Ей стало жалко всех этих грязных, иссушенных непосильным трудом рабов. Но что она могла поделать? Она одна из них, такая же рабыня, только её кормят чуть лучше, и живет она в чистоте.

Взгляды, бросаемые на девушку, становились завистливее. Несколько людей бросив свои дела стали хищно красться за ней. Хорошая одежда и драгоценности привлекали любителей легкой наживы.

Девушка вышла на небольшую площадь, в центре которой стояла изрешеченная дробью бочка. Внутри горел огонь, разбрасывая вокруг себя пляшущие пятна света.

Здесь народу было побольше, и все вели себя активнее. Торговцы вносили оживление в этот мир устало бредущих по своим делам рабов. Вдоль стен домов стояли прилавки с разной подержанной утварью, нехитрой снедью и другими убогими товарами.

Мелкие хищники, догнали девушку на площади и окружили. Лица их были завязаны платками. Никто не решился заступиться за девушку-кошку и помочь. Вместо этого все постарались оказаться подальше и наблюдать с безопасного расстояния. Некоторые разбойники держали в руках дубинки, сделанные из старых ножек столов, утыканные гвоздями. Вот такие самопальные Моргенштерны6 сейчас были угрожающе направлены на Баст.

– Эй, ты! – Окликнул её один. – Не желаешь поделиться, богатенькая? Вон, какая на тебе одежда да побрякушки, скидай поскорее, не томи честных людей. Отдашь всё добровольно и останешься цела. – Подельники смельчака загоготали.

Девушка осматривала землю вокруг себя.

– Эй! Глухая что ли? Тебе че сказали? – Гаркнул вожак, увидев, что на него не обращают внимания.

Девушка нашла, что искала.

Нагнулась и подобрала с земли обломок испачканного в грязи кирпича. Задумчиво подбросила его в руке. Теперь она рассматривала веревки, натянутые над её головой через всю площадь.

– Сопротивляться решила? – увидев кирпич, разозлился парень. – Это ты зря. Тебе, видно, жить надоело? Сейчас мы тебе покажем. Эй! Парни проучим её, чур, я первый! – обратился он к остальным. Грабители стали окружать девушку.

Баст протянула руку и сдернула с веревки сушащееся белье.

В следующий момент всё завертелось очень быстро. Главарь шайки разбойников, резко выбросив руку, попытался ударить девушку дубинкой. Она увернулась и, сложив вместе найденные предметы, с размаху ударила новоприобретенным оружием по руке нападающего. Раздался чавкающий звук и треск. Дубинка выпала из скорчившихся в агонии пальцев неудачливого вора. Дикий вой, полный боли, унесся к четырём светящимся в потолке искусственным лунам. Разбойник, хватаясь за руку, упал на землю. Конечность его была вывернута под странным, неестественным углом.

Баст подняла свое незамысловатое оружие и стала, не спеша раскручивать его над головой. Лицо её при этом ничего не выражало и было сосредоточено.

То ли каменное лицо девушки, то ли кошмарная рука и истошный вой главаря так напугали незадачливых мародеров, но они, быстро взяв «ноги в руки», прыснули во все стороны и скрылись в разных проходах. Последним за ними бежал их вожак, плача и прижимая раненую руку к груди.

К девушке-кошке подскочила тощая, злобная женщина, выхватила у неё из рук тряпку. Камень упал на ногу девушке. Она скрючилась, хватаясь за пальцы ноги, и зашипела.

– Сш-ш-ш…

Зловредная женщина стала верещать и завывать на всю площадь.

– О-о-и-о-ой! Посмотрите только, что сделала эта паршивка, стираное белье было, она его в грязь сунула! Ты его стирала, чтобы пачкать? Где мне теперь мыла и воды достать, чтобы постирать заново? – выла она.

Баст, хватаясь за ушибленную ногу, достала из-за пазухи лифа сломанную булавку с жемчужинкой, которой она «заводила» лифт и сунула её под нос верещащей женщины. Та сейчас же смолкла. Схватила жемчужинку и бросилась в дверь ближайшего дома, прятать сокровище.

Баст, прихрамывая, постаралась доковылять до кособокой скамейки, стоящей около дома. Из двери ей на встречу вышел тощий старик, увидел, что девушка ранена, бросился к ней и, поддерживая, провел её в свой дом.

– Иди сюда, дочка. – Хриплым, добрым голосом сказал старик. – Вижу, ты устала, с тобой случилась неприятность. – Он усадил её на деревянную скамейку.

– Дай ногу. – Девушка доверчиво протянула измазанную ногу. – Старик ловко мазнул по ноге какой-то зелёной слизью из банки и перевязал чистой тряпицей. – Вот так, теперь быстро заживёт. Внутрь или снаружи превосходная мазь!