Вежливые люди императора - Александр Харников

Вот так встреча! Сижу я после вахтпарада в выделенном мне помещении в Кордегардии, чешу репу и обдумываю доклад о том, что мы уже успели сделать и что нам еще предстоит. Тут открывается дверь, и один из бойцов докладывает мне, что ко мне пришел посетитель. Причем глаза у него такие, будто он только что увидел снежного человека или тень отца Гамлета.

Что ж, как там говорил врач из психушки в «Кавказской пленнице»: «Требует – примем». И велю пригласить посетителя. Дверь открывается, и в мой кабинет заходит… В общем, сегодня у меня с утра в гостях был командир лейб-гвардии Егерского батальона генерал-майор князь Петр Иванович Багратион. Да-да, тот самый. И прислал его ко мне император Павел.

Дело в том, что Егерский батальон вел свое начало от егерской команды, сформированной в Гатчине лично Павлом еще в бытность его цесаревичем. Потом, после того как он стал императором, гатчинские войска вошли в состав Российской армии на правах старой гвардии. При этом егерские команды, существовавшие в лейб-гвардии Семеновском и Измайловском полках, объединили с гатчинскими егерями. Вот так и появился на свет Божий гвардейский Егерский батальон трехротного состава, командиром которого в 1800 году стал князь Багратион. Располагался батальон в Семеновской слободе Санкт-Петербурга, на улице, которая в наше время носит название Звенигородской.

Павел доверял Багратиону (и не напрасно), а также своим гвардейским егерям. Многих из них он знал еще с гатчинских времен. Они тоже помнили своего первого командира. Поэтому царь решил использовать их в качестве охранников, окончательно удалив из Михайловского замка оказавшихся не слишком надежными семеновцев и преображенцев. Конногвардейцев, которые также доказали преданность императору, Павел намеревался использовать в качестве некоего мобильного резерва, благо у тех были отличные кони, да и вооружены они были неплохо.

Багратион вручил мне предписание царя, в котором сообщалось, что князь и его люди с сего дня находятся в полном моем распоряжении. Я, честно говоря, даже немного растерялся – не зная здешних реалий и возможностей егерей, мне трудно было вот так, с ходу, представить себе, что именно от них можно потребовать, и что они могут. Единственное, что мне было известно, так это то, что егеря в бою должны действовать в рассыпном строю, уметь применяться к местности и метко стрелять.

Пока я изучал императорскую бумагу, князь с любопытством разглядывал меня. Видимо, его заинтриговали моя камуфляжка, разгрузка и висящая на боку кобура с «Вектором»[32].

– Скажите, господин подполковник, – спросил вдруг Багратион, – мы ранее с вами нигде не встречались? Мне кажется, что я видел вас, когда служил в чине сержанта в Астраханском пехотном полку. Это было пятнадцать лет назад – недалеко от Кизляра мы воевали с мятежными горцами шейха Мансура.

А мне вдруг стало смешно. Действительно, лет пятнадцать назад мне довелось поучаствовать в одной спецоперации в районе Кизляра. Пришлось тогда брать парочку вооруженных до зубов отморозков из числа местных боевиков. Кончилось все тем, что мы их пристрелили, когда они открыли по нам огонь.

И вот я узнаю, что времена практически не меняются, и князю Багратиону тоже довелось повоевать в тех самых местах, только двести с лишним лет тому вперед. Парадокс… Но встречаться с героем Чертова моста, Шенграбена и Бородина мне ранее не приходилось.

– Нет, князь, мы там не могли с вами встретиться. И вообще, мы точно не были ранее с вами знакомы. Но я очень рад тому, что познакомился с вами. Для меня большая честь служить вместе с героем, который воевал бок о бок с великим Суворовым.

Багратион, выслушав мои комплименты, скромно потупился. Было видно, что мои слова пришлись ему по душе.

– Ну что вы, господин подполковник, какой я герой? Рядом с Александром Васильевичем просто трудно плохо воевать. От него исходила какая-то чудодейственная сила. Как жаль, что его уже нет в живых. А вам приходилось встречаться с князем Италийским?

– Нет, Петр Иванович, – вздохнул я, – не довелось. Вообще я недавно поступил на службу государю-императору Павлу Петровичу. Но я уверен, что вы, Петр Иванович, скоро прославитесь на ратной службе, и имя ваше многим станет известно в России. Полагаю, князь, что государь рассказал вам обо мне и моих бойцах? Ну, хотя бы в общих чертах.

– Император сказал, что мне надлежит во всем слушаться вас, несмотря на разницу в чинах. Еще государь добавил, что только он в России волен возвысить любого из своих подданных, и что вы скоро сравняетесь в чинах со мной.

«Гм, – подумал я, – ни хрена себе царские шуточки! Мне что, пора уже лампасы на мои камуфлированные штаны нашивать? Хотя здесь генералы вроде не носят лампасы. Что-то слишком щедр оказался Павел Петрович. К чему бы это?»

– Князь, казнить или миловать своих подданных – это право государя. Наша же обязанность – служить ему и России. Знайте, что скоро нам придется защищать нашу землю от супостата. И ваши егеря должны показать свою отвагу и меткость стрельбы. Ведь воевать им придется против опасного и опытного противника.

– Надеюсь, что не против французов? – переспросил Багратион. – Как я слышал, государь уже замирился с Бонапартом. Мне довелось повоевать с якобинцами в Италии и Швейцарии. Действительно, это был достойный противник. Хотя под предводительством батюшки нашего, Александра Васильевича Суворова, мы били их, и не один раз.

– Нет, князь, речь в этот раз пойдет о британцах. Они хотели убить государя, и им едва не удалось осуществить свои злодейские намерения. А теперь они решили напасть на Ревель, чтобы освободить находящиеся там под арестом британские торговые суда и товары.

– Этому не бывать! – воскликнул Багратион. – Мои егеря умрут, но не дадут британцам захватить русский порт. Да и, как я слышал, воюя в Италии, английские солдаты, в отличие от их флота, не могут похвастаться блестящими победами на суше.

– Нет, князь, умирать никому не надо, – ответил я. – Мы должны сделать так, чтобы умерли наши противники, а наши солдаты остались живы. Что же касается сражений на сухопутье… Действительно, на Ревель готовится напасть британский флот под командованием умелого и опытного адмирала Нельсона. Но на его кораблях находится морская пехота. И сражаются эти красномундирные вояки храбро. Так что мы не должны недооценивать противника и обязаны сделать все, чтобы разбить его. А как этого добиться, мы с вами сейчас и обсудим. Обождите, Петр Иванович, я приглашу своих помощников, и мы все вместе поговорим о плане будущей кампании.

Я достал из разгрузки рацию и пригласил зайти в Кордегардию подполковника Баринова и майора Никитина. Багратион с удивлением наблюдал за моими переговорами. Когда же я закончил сеанс связи и положил на стол рацию, он покачал головой и тихо спросил:

– Скажите, подполковник, кто вы и откуда?

6 (18) марта 1801 года.