Не надо, папа! - Эпсилон Тукана

Жабий Мудрец выглядел получше, чем в прошлый раз. Да и запах в зале стоял не такой отвратный. Или Наруто просто настолько привык к здешним ароматам, что уже не различал его так остро?

Бледно-розовые морщинистые веки шевельнулись, открывая огромные, как блюдца, выпученные глаза с горизонтальными зрачками.

— А-а… Ты…

Наруто стало немного стыдно. Он не хотел идти к Оогама Сеннину, упирался и вредничал, тогда как тот обращался с ним по-доброму. А ведь Мудрец ни в чем не был виновен. Все недовольство Наруто на самом деле проистекало из его страха.

Он не очень помнил загадку про кости и перекрестки, но зато ему прочно врезалась в память фраза: «В одних тебя не было вовсе. В других ты стал пастухом и угодил за решетку».

Наруто сконфуженно почесал в затылке и спросил дружелюбно:

— На этот раз узнал меня, великий-жабий-дедуля-мудрец?

— Э-э… А ты кто?

Рядом тихонько выругалась Шима:

— Старый склеротик…

— Я — Узумаки Наруто! И я бы хотел, чтобы ты запомнил мое имя, жабий дедуля! — обиделся Наруто.

— А-а! Наруто. Точно-точно, — блеющим старческим голоском завел Мудрец. — Дитя грядущего прояснило очередной перекресток. У меня для тебя пророчество. Слушай внимательно.

— Я… слушаю.

Наруто напрягся. Он нервничал.

Только бы не что-то плохое и только бы… понятное.

— Слушай внимательно. Скоро ты встретишься с осьминогом.

— А?! С осьминогом? Что это значит?

— Все как в тумане. Передаю тебе, что удалось увидеть мне самому. В одном я уверен, этот осьминог — оружие. Поможет он тебе. И еще принцесса будущего, чья сила сокрыта в глазах.

— Э-э…

У Наруто перед глазами мелькали фантасмагорические картинки. Осьминоги и феи с крыльями. Вот только что бы сказала Сарада на эту принцессу будущего?

«Не надо мне никаких принцесс», — на всякий случай решил Наруто.

— Геротора, — продолжал Великий Жабий Мудрец. — В моем видении ты был внутри Наруто.

Только сейчас Наруто заметил небольшую жабу со странным брюхом в виде сложенной гармошки.

— Ч-что? — немедленно возмутилась жаба.

Наруто тоже не понял. Оогама Сеннин повернул морду в сторону жабы-гармошки и пояснил:

— Отдай ему печать Йондайме.

Глава 160. Влияние

160

«…Скрытый Туман поддержит деревни Скрытого Листа и Скрытого Облака ресурсами, оружием, провизией в случае конфликта с «Акацуки» или деревней Скрытого Камня, однако воины Тумана за чужие земли умирать не будут».

Шикаку отложил расшифрованное письмо от Мизукаге и уперся подбородком в скрепленные в замок руки. Сын стоял над новеньким столиком, сунув руки в карманы, и краем глаза изучал содержание послания.

— Скрытый Камень? Она серьезно?

— Не веришь, что их маневры могут перерасти в войну?

— Даже если Мизукаге не поддержит нас кадрами, у нас все равно преимущество. Цучикаге настолько глуп, чтобы напасть на нас?

— Во-первых, не упирай всю свою теорию в то, что написано на бумаге. Все лгут. Мизукаге может продавать оружие нам, и в то же время Камню. Или написать нам о дружбе, а потом неожиданно ударить в пустующий фронт с моря.

— Тогда и на союз с Облаком упирать не стоит.

— Верно. Но с Облаком у нас общие цели.

— Райкаге верит в то, что «Акацуки» все еще представляют угрозу?

— Райкаге чуть не потерял своего брата и едва не погиб сам. При всем его взрывном темпераменте, он будет осторожен.

— И что думаешь делать? — спросил наконец Шикамару.

— Цунаде-сама погибла от руки Пути Человека. Значит, «Акацуки» могут быть в курсе, что Наруто мы снова прячем на Мёбоку.

— Но тревожных сообщений с Мёбоку не было. Как и попыток выкрасть Наруто из Конохи.

— Или мы о них не знаем. Изучение режима отшельника — это шанс для Наруто научиться себя защищать. Потому я тяну до последнего.

— Ты хочешь его перепрятать, — уверенно сказал Шикамару.

— Да.

Сын ухмыльнулся.

— Это будет не так просто.

— Думаешь, не найдется места получше?

— Думаю, Наруто не захочет прятаться.

— Вот же гемор…

****

Мама аккуратно разматывала бинты вокруг головы Саске. Отец покорно сидел на койке в дурацкой свободной пижаме и ждал, пока она закончит. Сарада, затаив дыхание за себя и за Орочимару, глядела, как показываются из-под бинтов глаза отца. Почему-то ей казалось, что выглядеть это будет страшно. Какие-нибудь кровавые потеки, шрамы… Но Саске выглядел совершенно обыкновенно. Словно никакой операции ему и не делали.

— Не болит? — спросила Сакура.

— Нет.

— Ты… видишь? — выдавила Сарада.

— Да.

— Хуже, чем было? — с легкой тревогой уточнил Итачи. Он сидел на своей кровати со все еще нетронутой повязкой на глазах.

— Нет.

— Попытайся… активировать его, — сказала мама. — Свой шаринган. Точнее… не свой.

— Теперь мой.

Черная радужка окрасилась в алый. Шаринган работал исправно. Саске, щурясь, осмотрел палату. Томоэ изменили форму и слились в рисунок его Мангеке. Того Мангеке, который Сарада видела в будущем.

— Хм.

— Ну что там? — нетерпеливо спросил Итачи.

— Его рисунок изменился, — ответила Сакура.

— Я не чувствую того напряжения, которое было раньше. Мне не больно.

Внутри все затопило ликованием. Орочимару радовался так, как не радовался еще ни разу за все время, что они были одним целым. Он снова начал облизываться с маниакальным возбуждением, и Сарада мысленно его одернула.

— Твоя очередь, — сказала Сакура, подходя к Итачи.

Бинт круг за кругом оставлял его голову. Карин, сидящая на кровати, вертела носом, следя за движениями Сакуры. Саске погасил шаринган, встал с кровати и подошел к брату. Сарада тоже шагнула ближе и в бок — отец загородил ей обзор.

Итачи заморгал. Осмотрел окруживших его девушек и брата.

— Ты видишь? — тут же накинулась Карин.

Он повернулся к ней и инстинктивно отшатнулся: она снова была слишком близко. И если Итачи успел привыкнуть к ней тактильно, то вот рассмотреть ее подробно внешне с прежним зрением вряд ли удавалось.

— Так вот ты какая, — сказал он спокойно.

Карин нервно поправила очки и огрызнулась:

— Не пялься так, че пялишься…

Она покраснела, отвернулась, но все равно время от