Бесы Черного Городища - Ирина Мельникова

Наверняка уверена, что та тоже не благими делами занимается. В этих случаях сам черт ногу сломит, но не разберется.

— Правда ваша, господин начальник, — закивал головой Илья и, придвинувшись к Алексею поближе, перешел на шепот. — Но Серафима-то как жила в своей избушке, так и живет. А у Павлы изба не успела сгореть, а она уже, глянь, через год новый каменный дом возвела.

— Каменный дом? — Алексей чуть не потерял дар речи от неожиданности. — Какой каменный дом? А хибара?

— В том-то и дело. — Илья не скрывал торжества. — Эта хибара для виду. Для незваных гостей. А сам дом вон в том березняке стоит, на отшибе. — Он вытянул руку в сторону сплошной стены берез на опушке соснового бора. — Да вон, кажись, крыша виднеется. Железная! Во всем околотке крыши из теса, а у нее — железная!

— Постой, а здесь тогда что? — Алексей с недоумением уставился на развалюху. — Видишь, дым на трубой? Печь топится.

— Говорят, она недавно бобыля какого-то приютила. Он за огородом ходит да за курами. Это ведь не избушка, а курятник. Бобыль этот, Зосима, с курями, значитца, живет.

— Ну, бабка, — с досадой произнес Алексей, — ну, шельма старая, как сопливого щенка вокруг пальца меня обвела! Мы ж в этой засаде могли до утра просидеть и ничего не заметить. Выходит, мы Зосиму в окно видели, но каким образом он сумел хозяйку предупредить? Из дома никто не выходил…

— Да, может, она за яйцом приходила или провиант какой эосиме приносила. Он ведь сам не великий ходок. Ногу отморозил по пьяни, теперь на деревянной скачет.

— Поразительно! — Алексей с веселым удивлением уставился на Илью. — Полчаса не прошло, а ты столько успел разведать, любой агент позавидует.

— Скажете тоже, — ухмыльнулся польщенно Илья. — Что мне — впервой? И не такое видали! А вас мне господь послал. Я потому и стараюсь, чтобы вы знали, кого рекомендуете. Я мужик старательный, и насчет водки — ни-ни!

— Прекрасно! — Алексей хлопнул его по плечу. — Heпременно попрошу Тартищева определить тебя ко мне в помощники на время испытательного срока. Идет?

— Идет! — расплылся в довольной улыбке Илья и деловито справился:

— Дальше докладывать?

— Докладывай!

— Дорога к новому дому идет во-он через ту сараюшку. — Илья вытянул руку в направлении полуразвалившегося строения, в двери которого бабка вошла и будто сгинула. — Заплот там давно упал. Бабка спускается по тропке к ручью, что течет в овраге, переходит мостик, а там — десяток шагов, и она на усадьбе. Дом торчит на семи ветрах, близко не подойти, но овраг подступает почти вплотную к самой усадьбе.

Верхнюю часть его засыпали при строительстве. Я проверял, засаду можно там устроить. Грязно, конечно, бурелому навалено, мусору всякого, но туда никто не заглядывает…

— Ну, чертова старушонка! — выругался Алексей. — Сколько времени впустую потратили! Голова кругом пошла!

— Это вы в конопле посидели, надышались, — пояснил Илья. — На свежем воздухе все пройдет. Я, когда служил на Кавказе, видел, как местные ее курили. Цветки засушат, а потом перетрут — и заместо махорки. Самокрутку запалят или трубку. Веселые, бесшабашные! Конопля да мак у них вместо водки. Я как-то попробовал, поначалу и впрямь море по колено, а на следующий день тошнее, чем с перепоя.

— Так конопля дурманит, как опий?

— Опий не пробовал, оне его через кальян пользуют, нашему брату это не по карману! А конопля точно дурманит. Веселье разбирает, смеешься поначалу почем зря…

— Спасибо тебе! — сказал Алексей, поднимаясь на ноги. — Что бы я без тебя делал? — И хлопнул Илью по плечу. — Давай, веди к новому дому. Вернее всего, там она Капитолину прячет. И сдается мне, никакая она ей не тетка, и наверняка Иван оказался прав. В доме повитухи дамы появляются по определенным случаям. — Он весело подмигнул Илье. — Вот сейчас пойдем и проверим!

— Пойдем и проверим, — эхом отозвался возница. — Девка, видно, на сносях и решила от дитя избавиться.

— И опять мыслишь четко и в нужном направлении, — похвалил Алексей Илью.

И уже через пару минут оба двигались тем же путем, по которому совсем недавно прошмыгнула бабка Павлина.

Жара понемногу спадала, но духота до сих пор стояла невыносимая, а кучевые облака на горизонте, изрядно потемневшие к вечеру, подтверждали — быть грозе. Конечно, Алексею совсем не улыбалось провести ночь в засаде, да еще под дождем, но пока он ни на вершок не продвинулся в расследовании непонятного поведения бабки Павлины, а значит, не разобрался, почему Капитолину прячут от людей.

Догадки догадками, их к делу не пришьешь! Тартищев не простит, если он вернется в Североеланск с пустыми руками.

В их положении сейчас недопустим ни один прокол. Убийца на свободе, и кто знает, не придет ли ему в голову снова прикончить кого-нибудь из добропорядочных граждан?

Кроме того, Алексея не покидали мысли об утопленнице.

Он не мог поверить, что во всем городе или в его окрестностях не нашлось ни одного человека, который не знал бы о пропавшей молодой женщине. Обычно на подобные объявления откликалась масса людей. Немногие из них что-то знали на самом деле, остальные оказывались или просто любопытными, или душевно больными. А бывали и такие, которые в ответ на объявление, что потерялась лошадь каурой масти со сбитыми передними копытами и нестриженым хвостом, заявляли, что им ведомо, кто украл однорогую пегую корову или увел с подворья пару овец…

Много неясного было и в случае с предсказательницей.

Конечно, можно пойти по пути наименьшего сопротивления и обвинить в совершении преступления бедолагу Сыроварова.

Против него накопилось слишком много улик, к тому же это непонятное запирательство по поводу ночной отлучки из дома.

Но в суде поверят фактам, а не его, Алексея, сомнениям. А сомнений было не меньше, чем в случае с утопленницей. Кто-то очень старательно и умело подводил Сыроварова под монастырь, а у полиции пока не появилось основательных зацепок, чтобы задержать подозреваемого. Да и где он, тот подозреваемый? Судя по всему, они вышли на след весьма ловкой и продувной бестии, но этот след, едва показавшись, растаял, исчез, растворился… И где его искать, пока никому не ведомо!

Тревожные мысли не оставляли Алексея все время, пока он пробирался вслед за своим нежданным помощником вдоль оврага к дому старой Павлины. Овраг оказался идеальным местом для подобных маневров. Он густо зарос цветущей сурепкой и лопухами, правда, из его глубин несло дохлятиной, и приходилось то и дело преодолевать свалки мусора, который сносили и свозили сюда со всего околотка.

Наконец, они подобрались почти вплотную к дому. С того места, где они находились, не только хорошо просматривались двор и крыльцо, ведущее на веранду, но и огород, и прилегающие к нему хозяйственные постройки. Все здесь было добротно, ухоженно и, не в пример большинству деревенских подворий, чисто.