На Грани. Книга 2 - Литта Лински

— Я могу попросить воды и хлеба? — она старалась скрыть раздражение, что не очень получалось. — Надеюсь, здесь умеют печь хлеб и он не столь разительно отличается от нашего?

— Мне не стоило полагаться на вкус наших спутников, — вздохнул Малтэйр, которому, видимо, местное угощение тоже пришлось не по вкусу. — Возможно, у хозяев найдется что-нибудь более съедобное. Вы и так изголодались и исхудали за время путешествия на корабле, не хватало еще и дальше морить вас голодом.

— Вы не станете упрекать меня в изнеженности и капризах? — с некоторым удивлением спросила девушка. На корабле ей порой доставалось на эту тему.

— После этого? — он выразительно кивнул в сторону расписанной глиняной миски, наполненной странной мешаниной. — Да перед этим отступит любое чувство голода!

Затем король обратился к наемнику, тот подозвал слугу и, очевидно, передал пожелания придирчивых иноземцев. Через некоторое время слуга принес еще горячие лепешки — тоненькие, хрустящие и очень вкусные — и кувшин с ледяной водой, в которой плавали листики мяты. После ужина девушка отравилась к себе в комнату и, рухнув на довольно широкую кровать, испытала истинное блаженство. Правда, наслаждаться ей довелось недолго, поскольку сон сморил ее почти сразу.

Проснувшись довольно поздно, Тэсса удивилась тому, что Дайриец не растолкал ее раньше, ведь условились выезжать чуть ли не на рассвете. Король объяснил причину.

— Можете радоваться, ваше желание сбылось, — язвительно начал он. — Наши спутники вчера ночью нашли нанимателя среди постояльцев гостиницы. Сговорившись с заказчиком, почтенный отец семейства наемников решил, что им больше нет смысла ехать в Ни'имэ. Он, правда, честно вернул мне половину оговоренной платы и принес извинения. Так что дальше добираться нам придется вдвоем. Впрочем, такой уж большой беды в этом не вижу, все-таки большая часть пути позади.

Лотэсса и вправду обрадовалась, но виду не подала. Общество посторонних, совершенно чужих людей злило и утомляло ее. На фоне всех этих матросов, наемников и прочих шургатцев Дайриец казался почти родным. Кроме того, она уже привыкла полагаться на него, доверяя предназначению хранителя.

Впрочем, на сей раз королю не пришлось доказывать на деле, насколько хорошим воином и защитником он является. Путешествие по выцветшей степи с редкими деревьями проходило мирно и спокойно. Ни на дороге, ни вдоль нее Валтору и Лотэссе не встречалось ни души. До определенного момента. После очередного поворота путешественники увидели у обочины двух людей: мужчину и женщину, привязанную к стволу дерева. Бедняжка тихо подвывала, а ее мучитель перебирал какие-то ножи и еще более жуткие на вид приспособления. Тэсс слышала о кошмарных магических ритуалах, принятых на Шургате, правда, она верила, что жертвами являются животные. Девушка, не задумываясь, направила коня в сторону ужасной сцены, но спутник удержал ее, крепко схватив лошадь под уздцы.

— Стойте! — повелительно произнес он. — Эта женщина принадлежит ему. Она — рабыня.

Лотэсса знала, что на Шургате принято рабство, но сейчас это не имело никакого значения.

— И что? — вскричала она. — Позволите этому мерзавцу зверски убить женщину? Да и с чего вы вообще взяли, что она рабыня?

— Красная татуировка на левой руке — клеймо хозяина.

Тэсс не собиралась его слушать. Она соскочила с коня и направилась к мужчине, который уже успел обратить на них внимание. Не сделав и десятка шагов, девушка оказалась в железных объятиях настигшего ее Дайрийца. В запале она пыталась вырваться, пиналась и даже старалась укусить удерживающие ее руки, но все тщетно.

— Пустите! — потребовала Тэсса. — Вы делаете мне больно!

— Вы сами делаете себе больно, — жестко ответил он. — Перестаньте дергаться и успокойтесь. Я же не сказал, что оставлю все как есть. Но убить этого человека, если он причинит вам вред, не лучшая идея. Я вас сейчас отпущу в обмен на обещание стоять здесь и ни во что не вмешиваться. Согласны?

— Да, — она замерла, и руки короля разжались.

Малтэйр направился к мужчине, оторвавшемуся от своей жертвы. Судя по непониманию, попеременно отражающемуся на лицах собеседников, Тэсс поняла, что чудовище с ножами говорит только по-шургатски. Однако один язык в мире является всеобщим и помогает достичь понимания представителям разных стран и материков — язык денег. Валтор указал на привязанную женщину и достал пригоршню завораживающих шургатских монет — инари. Инари оказались самыми восхитительными деньгами, которые доводилось видеть Лотэссе. Самые мелкие монеты по размеру были больше других и делались из хрусталя. Более высокий номинал был у изумрудных инари, а сапфировые превосходили доэйское золото. Монеты, перекочевавшие из рук короля в руки убийцы, сверкнули синей россыпью, что логично, ибо он приобретал рабыню. За ночь и ужин в гостинице они платили изумрудными монетами. Взяв деньги, мужчина повернулся к рабыне и резко взмахнул одним из ножей, которые все это время не выпускал из рук. Тэсс зажмурилась, но зря. Дикарь всего лишь рассек веревки, удерживающие несчастную жертву. Затем он спрятал ножи и деньги, а рабыню подтолкнул к Валтору. Король, жестом велев женщине следовать за ним, вернулся к невесте.

— Ну, вот, моя прекрасная энья, теперь у вас есть собственная невольница.

Резкий звук хлопнувшей двери заставил Альву оторваться от окна и оглянуться. В дверях вместо ожидаемого дэна Итона стоял Торн.

— Здравствуй, крысенок, — эн Элвир не утруждал себя разнообразием в обращении к ней.

Протектор выглядел измученным. Усталость пряталась в глубине серых глаз, залегла складкой над переносицей и наложила отпечаток на весь его облик. Чтобы хоть чем-то порадовать его, девушка поспешила отчитаться о выполненном поручении.

— Я была у герцога Таскилла, — сообщила она.

— Он согласился уехать? — даже в голосе Торна звучала усталость.

— Не то чтобы прямо поклялся. Думаю, что ему нужно время, чтобы смириться с этой мыслью. Поначалу эн Лан, конечно, сильно возражал и даже гневался, но…

— Но тебе удалось его переубедить, — закончил протектор ее мысль.

— Да, — девушка кивнула. — Я просто напомнила герцогу, как сильно будут страдать его мать и энья Лотэсса, если с ним что-то случится.

— Прием, старый как мир, — эн Элвир грустно улыбнулся. — Как бы ни был силен и решителен мужчина, у него всегда найдется слабость в лице дорогой ему женщины или женщин.

— Ну, вас-то, к примеру, этим не проймешь, — поддела собеседника Альва.

— Ты думаешь? — он изогнул бровь то ли удивленно, то ли насмешливо, на миг став прежним. — Считаешь, что так хорошо разобралась во мне? Или в мужчинах вообще?

— Ну, в мужчинах-то я, положим, разбираюсь, — обиженно заявила девушка, задетая его словами.

— Интересно, где и когда ты успела их так хорошо изучить? — теперь уже протектор откровенно ухмылялся.