Стреломант 3 - Эл Лекс

И это пугало. Потому что это действительно походило на армию, в которой даже самый бесполезный участник все равно на что-то да способен. Как минимум — способен на поддержку. И всему этому они научились явно не за несколько секунд боя с противником, с которым они никогда в жизни не боролись. Их этому учили. Сокращать дистанцию, ловить противника на перезарядках, рассчитывать на прикрытие от другого реадизайнера — это все не работает против даргов. Это все работает против людей. И обучать такому стали бы только тех, чья участь — воевать с людьми. Простые люди были положены на стол, препарированы, изучены и проанализированы для того, чтобы найти самые оптимальные способы борьбы с ними.

А они сами этого даже не заметили.

За что теперь расплачиваются бойцы управления.

Они, конечно, тоже наверняка были обучены и натренированы именно на то, чтобы противостоять реадизайнерам, а не даргам. На них не было экзоскелетов, которые сковывали бы движения, и не было никакой брони, бесполезной в данном случае. Они не сосредотачивали огонь нескольких стволов на одной цели, как делали бы это с даргами, а работали по одиночным, стараясь не выпускать их из укрытий. Они не пользовались гранатометами и гранатами, потому что понимали, что подобные медленные и крупные снаряды легко повернуть против них же.

Бойцы управления знали свое дело. Но это мало им помогало.

Солдаты постоянно отступали короткими перебежками, прикрывая друг друга огнем, чтобы не допустить студентов до близкого контакта, в котором они потеряют все свое преимущество в дистанции, и это было нам на руку — линия боя сильно сдвинулась от нас, и пули над головой жужжали все реже. Те, кто лежали рядом с нами, давно уже вскочили и дали деру, но я успел доползти до Ники и сжать ее руку, не позволяя подняться и нарваться на шальной выстрел. Надо ждать. Пока еще надо ждать.

Солдаты выбили шестерых студентов — кого ранив, а кого и сразу насмерть. Студенты ответили четырьмя солдатами, один из которых с головой провалился в ставшую внезапно податливой землю. Для солдат ситуация осложнялась тем, что они упорно пытались спасти раненых, и каждый новый выводил из боя не только себя, но и еще двоих, кто кидал оружие на ремень, и хватали его под руки. Студенты же не морочили себе головы подобными вещами и просто оставляли раненых там, где они были.

К тому же, из общежития повалил новый поток студентов, сразу разделившийся на два потока поменьше. Один, едва завидев, что происходит — разворачивался и бежал в сторону общего поля, второй — сразу же бросался на строй солдат, разворачивая свою прану. Судя по всему, в коридорах общежития солдаты, лишенные преимущества в дистанции, быстро проиграли свой бой.

— Давай красную! Красную давай! — завопили откуда-то из рядов солдат.

Красная — это нехорошо. Что бы он ни имел в виду, красная это всегда плохо, и, если до этого дошло, то сейчас что-то будет. Подойдет подкрепление, или что-то еще случится…

Я не хочу знать, что именно. Так что сейчас лучшее время, чтобы делать ноги.

— Вставай. — скомандовал я Нике, и, подавая пример, встал сам. — Надо бежать.

— Куда? — деловито, будто ничего такого вокруг не происходит, осведомилась Ника. — В какую сторону?

— Понятия не имею. — признался я. — Туда, где безопаснее. Где можно спрятаться и переждать.

— Не знаю, где. — мотнула головой Ника.

— Тогда валим в лес! — решил я. — Там нас найти будет сложнее всего! Давай, обходим общагу и вперед!

За спиной что-то громко зашипело, я обернулся. Из строя солдат в небо взлетел ярко-красный огонек сигнальной ракеты.

И, вторя ему, откуда-то с территории академии взлетели еще несколько таких же огоньков. Один, два, три, четыре. В общей сложности, пять.

Значит, проблемы у солдат возникли по всей территории.

Значит, точно на этой территории нет ни единого безопасного места. Значит точно надо сваливать, пока тут все не устаканится.

Мы побежали в сторону общежития, свернули возле главного входа, но, едва он остался у нас за спинами, как тут же что-то громко взорвалось, послышался звон разбитого стекла, а потом громкий и грозный голос:

— Эй, вы! А ну стоять!

Финальной точкой этой фразы должен быть стать щелчок затвора, но его не было. Оно и понятно — у этих ребят оружие готово к немедленному открытию огня если не с того момента, как они прибыли в академию, то с момента начала боя со студентами — точно.

Кстати, о прибытии… Как они, собственно говоря, сюда добрались?

— Оглохли, что ли?! — занервничал солдат за спиной. — А ну развернулись! Руки не поднимать! Эй, я с вами разговариваю!

Грохнул одиночный выстрел, трава справа от меня и чуть впереди плюнула фонтанчиком земли.

Нервный попался. Наверное, единственный, кому удалось выжить в общежитии и выйти из него.

Я медленно развернулся, стараясь не провоцировать солдата резкими движениями. Несмотря на то, что он держал оружие направленным нам в ноги — примерно туда же, куда он только что выстрелил, — я знал, что вскинуть его и выстрелить прицельно не займет и секунды. Учитывая то, насколько солдат на взводе — даже меньше.

А он был серьезно на взводе. Он был очень сильно потрепан и очень этим недоволен. Шлем на голове отсутствовал, и половина коротких волос слиплась от крови. Один глаз был ярко-красным, будто в нм лопнули все сосуды разом, а под ним кровоточила длинная глубокая царапина до самой шеи. Перчатка на левой руке, держащей цевье винтовки, отсутствовала, кисть угрожающе покраснела, а где-то уже пошла волдырями от ожога.

Про одежду и говорить нечего — местами от нее остались сплошыне лохмотья.

— Спокойно. — проговорил я, насилу переборов в себе рефлекс примирительно поднять руки, демонстрируя, что в них нет оружия. — Мы никому не желаем зла.

— Вот и отлично, вот и молодцы! — плохо скрывая ярость, выдохнул солдат. — Тогда все вместе прямо сейчас идете на платформу, на которую прибывают позда! И чтобы без глупостей, стреляю без предупреждения!

— Не надо стрелять. — миролюбиво произнес я. — Мы ничего не делаем, просто идем мимо.

— Не в ту сторону идете! — солдат скривился. — Имейте в виду, я вас еще не пристрелил только потому, что вы, вроде как, не пытаетесь сопротивляться, иначе в каждом бы уже по пуле сидело!

— За что?! — притворно изумился я.

— За все! — солдат махнул стволом винтовки в сторону общежития. — Там весь мой отряд остался! Вы, херовы демоны, всех их положили!

— Это не мы. Мы были здесь.

— Да похеру мне — вы или не вы! Вы все одинаковые! Так что считаю до трех, и, если вы не сдвинетесь с места, я нахрен стреляю! Раз!..

Я коротко глянул на Нику, и покачал головой, призывая ее не вмешиваться. Если она сейчас рассвирепеет и трансформируется, она уже не остановится — тормозов у нее банально нет.