Дороги судеб - Андрей Васильев

— Она может, — признал я. — Не так, как расписала, но иногда я сам ее побаиваюсь.

— Надо найти Ника, — обеспокоенно сказала Лиана. — Один, в лесу…

Господи, бывают же люди! Нет чтобы о себе думать.

— Бога ради, — обвел я рукой темный лес. — Ищите, коли вам делать нечего, у вас на это сутки. Но послезавтра… Точнее, теперь уже завтра, как только рассветет, мы отсюда уходим. Если вы не вернетесь к тому времени, то ни ждать, ни искать вас никто не станет. Мы не благотворительная организация и не фонд защиты дикой природы, у нас другие цели и другие приоритеты. И вот еще что — людям скажите, чтобы спать ложились, чего глаза в темноту пучить.

Лиана призадумалась, я же отправился спать. Посты Наемник выставил, ночь давно перевалила за середину, а впереди был очень длинный и трудный день.

Из трех пушек, которые достались нам по праву победителей, мы забрали две. Сердце кровью обливалось, когда мы закидывали лапником остающуюся здесь третью, последнюю, но на нее человеко-ресурсов просто не хватало. И так пришлось Одессита и Крепыша запрячь на переноску, практически оголив охрану каравана.

Впрочем, если кто и найдет орудие, то он, по факту, получит кусок железа — я снял замок, без него пушка не пушка. Но все же и мы потеряем ценный ресурс.

Я не знаю точно, что за модель орудия нам досталась и когда оно сделано, но одно понятно — предполагалось, что пушка попадет в руки достаточно маневренных частей. Предназначена она была для уничтожения живой силы противника, а не бронетехники. Хотя все равно логика тех, кто укомплектовывал склады, была непонятна. Что такое три орудия для воинской части? Для нас — да, ценное приобретение, но для серьезной позиционной войны — песчинка в пустыне.

Накануне, как только рассвело, мы с Голдом сдернули брезент с ближайшего к нам орудия и всесторонне его изучили.

— Семьдесят шесть миллиметров, — сразу же сказал Голд и брякнул затвором. — Ага, клиновой, полуавтоматический. Смотри-ка ты, помню, хотя видел такие орудия только в проекциях.

Пушка была не слишком высокая, с небольшим щитком для защиты от вражеских пуль и осколков, с достаточно большими колесами, что меня крайне порадовало.

— Свезло нам. — Голд засунул голову под ствол, потом чем-то пощелкал у станин. — Разборная она.

— То есть? — не понял я.

— Как конструктор, — пояснил Голд. — Я так понимаю, делали ее для военных действий в не слишком комфортных условиях — в болотах там или в горах. Поэтому если совсем уж местность непроходимая будет, то ее можно разобрать и перетащить по частям.

— О как. — Я с все возрастающей симпатией погладил холодный металл орудия. — Это дело.

— Прицела нет, — обеспокоенно сказал Голд. — А должен быть. Можно наводить и так, я про такое слышал, но это несерьезно.

Прицелы, все три, обнаружились в той самой сорочьей коллекции, что Ромул припрятал в лесу. Вот ведь какая штука жизнь, вся из случайностей состоит. А если бы мы про эту коллекцию не узнали накануне?

Я очень хотел забрать все три орудия, но мы и два-то могли транспортировать с огромной натяжкой, за счет того, что вынужденно оставляли тут кучу добра.

Снарядов мы взяли всего восемь ящиков, больше не получалось, остальные спрятали в лесу. Я отправил на эту акцию всех своих людей и сам с ними пошел, оставив лагерь под присмотром Насти и Полины. Мне не хотелось, чтобы хоть кто-то из здешних знал, где именно мы организовали захоронку. Ни к чему это.

Аккуратно сняв дерн, мы выкопали яму, застелили ее брезентом, перетаскали туда оставшиеся ящики с боезапасом для пушек, закидали их землей и вернули дерн на место.

— Вроде ничего так. — Одессит кинул на место схрона несколько веток. — Я бы не заметил, кабы не знал.

— Потом самим бы найти, — почесал затылок Крепыш.

— Так вот и запоминай, — приказал ему я. — Тебе потом это место показывать Ювелиру, я тебя с ним отправлю.

— А меня? — Одессит сделал жалостливое лицо. — Я все понял, слово моряка.

— Моряк, — засмеялся Голд. — С печки бряк.

— Чего? — возмутился Одессит. — То, что у нас нема моря, а у меня — тельняшки, ничего не значит. Морскую душу не задушишь.

— Не галди, — попросил его я. — Подумаем. Лопаты от земли чистить не забывайте.

Я с удовольствием посмотрел на шанцевый инструмент, который «волчата» приводили в порядок, и еще раз подумал: «Удачно мы сюда пришли, даже несмотря на потери».

Эти лопаты и еще кучу других не менее полезных вещей нам показала Лиана. Судя по всему, Ромулу они были не слишком нужны, и их присвоил себе один из его подручных, рукастый, по рассказам, мужик. Инструментов было не слишком много, но зато в неплохом ассортименте. Присутствовала даже пилка по металлу, которой, судя по всему и орудовали в автобусе. На одном из прихваченных оттуда сидений я сам этой ночью вздремнул несколько часов.

То есть всего было не так уж и мало, и это, с одной стороны, радовало безмерно, с другой — мы не сразу определились с тем, что забираем с собой. Как сказал Голд: «Чтоб не падать при ходьбе, бери ношу по себе».

По двум пушкам, огнестрелу и боезапасу, а также инструментам особых сомнений не было. А вот насчет генератора возник спор.

Был генератор хоть и небольшим, но тяжелым и громоздким, неудобным для переноски. Голд выступал за то, чтобы его тащить, Наемник же только фыркал и убеждал меня в том, что нам куда полезнее прихватить лишние снаряды, чем переть на себе бог весть какой по счету движок.

— У нас их уже сколько? — махал руками вояка. — У нас их уже много. И чего с ними делать?

— Рэнди разберется, — спокойно отвечал ему Голд. — И потом, это неплохой товар. Это выгодный товар, потому как дефицитный.

— Кому ты его продавать собрался? — Наемник огляделся. — А? Деревьям? Канавам?

— Был бы товар, а покупатель найдется, — философски заметил Крепыш. — Это я вам как ростовчанин говорю.

В результате победил Наемник и генератор был спрятан в укромном распадке километрах в трех от поляны, неподалеку от бочек с топливом.

На поляне мы не оставили вообще ничего. Все имущество, которое не подлежало транспортировке в этот раз, включая даже сиденья из автобуса, было спрятано и тщательно замаскировано в лесу. Увы, но это все, что мы могли сделать. Ну и надеяться, что заначки нас дождутся.

Хотя сделали мы и еще кое-что. Каждый крупный предмет был помечен буквой S, которую я собственноручно выцарапывал на бочках и корпусах. Мол, наше это. Не думаю, что подобное остановит того, кто это найдет, но зато поможет доказать факт нашего обладания этой вещью в том случае, если мы ее обнаружим в чужих руках. И обоснованность претензий, если придется ее отнимать у кого-то силой.

И совсем уже не было споров по той вещи, которую на себе перла Фира, лично. Мы нашли рацию. Настоящую.