Я пришла издалека - Анна Линн

Через пару недель за мной пришел человек. Куда он меня ведет, размышляла я, пока мы углублялись в лес в абсолютном молчании. Друг это или враг? Я не знала, чего ожидать. Я надеялась увидеть Джейми – и боялась надеяться, боялась поверить в то, что это возможно.

Мы подошли к хижине, надежно укрытой от посторонних глаз в лесных зарослях. Здесь, должно быть, с днвних-времен прятались беглые преступники. Я приоткрыла дверь, сколоченную из грубых досок, и увидела в хижине человека. Это был не Джейми. Человек сидел спиной, но встал и обернулся ко мне, услышав звук шагов. Дугал!

– Что вы здесь делаете, дорогой дядюшка? – вежливо поинтересовалась я.

– Я знаю, что ты ищешь Джейми. Он у Рэндалла, в форте Уильямс.

Я пошатнулась и прислонилась к стене, чтобы не упасть. Он жив! Но он у Рэндалла. Это значит, что жить ему осталось недолго.

– Через четыре дня его повесят, – продолжал Дугал.

– Как?! Но это невозможно! Его не должны повесить! Почему вы ничего не делаете, чтобы ему помочь? – Я чувствовала, что задыхаюсь, земля уходила у меня из-под ног.

Дугал сочувственно посмотрел на меня и тихо сказал:

– Ничего нельзя сделать. Тебе придется смириться.

– Никогда! Он еще жив, значит, его еще можно спасти. Можно подкупить Рэндалла, можно устроить побег… У меня есть деньги!

– Ничего не выйдет, – Дугал покачал головой. – Форт Уильямс почти неприступен, и тюрьма, где держат Джейми, хорошо охраняется. Там толстые стены и решетки на окнах. Это невозможно.

– Невозможно! Да вы просто не хотите ему помочь! Спасаете свою никчемную шкуру!

Глаза Дугала вдруг сделались злыми и маленькими. Он сделал несколько шагов по комнате, сжимая кулаки. Я следила за ним, как за часовым маятником. Он резко повернулся, подошел, почти подбежал ко мне и сказал в высшей степени странную вещь:

– Забудь о нем, его уже не вернешь. Тебе нужно жить дальше. Стань моей женой, и я отдам тебе все, что у меня есть. Ты будешь хозяйкой Тибервелла. У тебя будет все, что ты пожелаешь, чего никогда не сможет дать Джейми.

Он обнял меня, крепко прижимая к себе, зарываясь лицом в мои волосы, шепча мне:

– Джулия, дорогая, ты согласна? Ты выйдешь за меня?

Я с силой оттолкнула его. От неожиданности он пошатнулся.

– Вам нужен Лаллиброк, ведь так, дорогой дядюшка? – прошипела я. – Вы готовите себе отходные пути на случай поражения вашего дурацкого восстания. И потому вы готовы послать на смерть родного племянника, сына вашей сестры! Ведь после его смерти Лаллиброк станет моим. Ради того, чтобы получить этот кусок земли и открыть проход в горы, вы способны прикончить всех своих родственников. Убийца! Чертов убийца!

Дугал вновь изменился в лице. Я злила его. Он не ждал от меня такой сообразительности.

– Вы отдали Айрис в руки Фергюса! – кричала я. – Вы сами разожгли ее костер! И ради чего? Ради чего, черт побери?!

– Я любил Айрис, – сказал Дугал с неожиданной болью. – Но я служу принцу Чарли. Я немногим смогу помочь восстанию, если не буду иметь влияния на клан. И я никак не мог допустить скандала. Они сожгли ее и развеяли пепел по ветру…

– А ребенок?

– Я отдал его в хорошую семью. Такой славный здоровый мальчик! А моя жена рожала мне только дочерей. Но я никогда не смогу назвать его своим сыном.

– Вы с Фергюсом – два гнуснейших негодяя, каких я когда-либо видела. И Алан… ведь Алан – ваш сын, так? Вы со своим братцем договорились! Вы не хотели выпускать власть из рук, а у Фергюса не было и не могло быть наследника!

– Да, – усмехнулся Дугал. – Это была неприятная работа. Все равно что обнимать лягушку. Мне пришлось потрудиться, чтобы Летисия понесла. Я провел в ее постели не одну ночь. Но власть стоит того. Пока Алан еще мал, я буду вождем. И я воспользуюсь этим! Тебе лучше выбрать: ты со мной или я буду преследовать тебя как врага.

– Я предпочла бы расстаться друзьями, – отрезала я.

– Ну что ж, моя дорогая. Попытаться стоило, – сказал он задумчиво, медленно извлекая кинжал. – Боюсь, мне придется использовать другие методы убеждения.

– Не тронь ее! – вмешался Муртаг, неизвестно откуда возникший на пороге и сжимавший в руке пистолет. – И в следующий раз выбирай часового порасторопнее.

– Так-так… – сказал Дугал, нисколько не смущенный своей неудачей. – Пожалуй, я отпущу вас обоих, если вы пообещаете никогда мне больше не попадаться.

– У меня в руке пистолет, и потому приказы отдаю я, – заявил Муртаг, вытряхивая и бегло пересчитывая содержимое кожаного кошелька, лежавшего на столе.

– Эй! Это мои деньги!

– Они нам пригодятся. За это мы будем поминать тебя в своих молитвах, – цинично ответил Муртаг и спрятал добычу.

– Еще одно условие, – сказала я. – Я сама спрошу у твоих людей, хотят ли они помочь Джейми. И те, кто согласится, пойдут с нами.

– Ну-ну, – пожал плечами Дугал.

Он был заметно раздосадован, когда несколько человек согласились на эту авантюру.

– Помочь Джейми? – сказал Руперт, поглаживая затылок. – Почему бы и нет?

Итак, я не одна. Нас шестеро. И у меня были деньги. И четыре дня, чтобы успеть прийти к нему на помощь. И тридцать пять миль до форта Уильямс. Тридцать пять миль в двадцатом веке – это сорок минут на автомобиле по хорошей дороге. Тридцать пять миль в восемнадцатом веке – это два дня утомительного путешествия верхом по лесам и холмам. Только бы успеть!

Сэр Мэтью Томпсон, начальник тюрьмы, был со мной весьма любезен. Разумеется, он хотел бы оказать всяческое содействие английской леди, давней знакомой семьи Фрэйзер. Именно так я назвалась, чтобы не вызывать подозрений. Увы, он ничем не мог мне помочь.

– Сожалею, сударыня, но я не могу разрешить свидание. Дело в том, что мы не располагаем специальной комнатой для свиданий, а Джеймс Фрейзер – опасный преступник. Сейчас заключенный находится в общей камере. Вам нельзя туда, это крайне небезопасно.

– Как же быть? – сказала я растерянно.

– Увы, моя дорогая. Может, вы хотите передать родным его личные вещи? – спросил сэр Томпсон, выкладывая на стол какие-то предметы.

Это было содержимое сумки Джейми. Всякий хлам, вроде того, что мальчишки обычно таскают в своих карманах. И маленькая потрепанная Библия, и резная деревянная змейка, подаренная Джейми старшим братом, в одиннадцать лет умершим от оспы, и кольцо с рубином, которое он носил в память о своем отце.

– Да, – сказала я. – Я передам эти вещи. Но окажите мне любезность, позвольте ему передать письмо родным. Они будут рады получить от него хоть несколько строк.

Я надеялась, что он не заметит, как дрожат мои руки, когда я поспешно сгребала «личные вещи».