Медвежий Яр. Часть 1 - Алёна Берндт

уже лучше Веньки всё тут знаем! А за него я постоянно думаю, что он отчудит что-то, он же не просыхает уже сколько? Да сколько я его знаю, столько он и бухает! Там от мозгов ничего не осталось уже!

– Ладно, давай скажем пусть дома сидит, нафиг он нужен! – проворчал Каледин, – Пусть сидит дома, в халупе своей. Может и правда, без него еще лучше справимся.

Друзья-охотники распорядились Вениамину оставаться дома и ждать их возвращения. Надо сказать, Вениамин и не расстроился такому раскладу – дома оставалась привезённая гостями провизия, а еще у него была припрятана бутылка беленькой… Гости-то были не дураки, и своё дорогое спиртное от хозяина дома запирали в своей машине, когда уезжали. Но Венька был не промах, у него на чердаке была припрятана пара бутылок коньяка, которые он ловко увёл у гостей в прошлый раз, когда они раздобрели с выпитого. А потому, таскаться по лесам с гостями у Вениамина не было никакого желания.

Игорь и Гоша, выспросив подробно у Вениамина приметы, по которым можно найти ту самую берлогу, про которую он говорил, отправились за трофеем.

Утро выдалось морозным, Каледин радостно обозревал окрестности и оглядывался на лёгкую снежную дымку, завивающуюся за снегоходом. Изнутри его распирало радостное чувство предвкушения, он был просто уверен, что сегодня он точно вернётся не с пустыми руками.

Берлога и вправду оказалась там, где и указал забулдыга-Венька. Все признаки того, что хозяин леса устроил себе зимовку именно возле старого лога, спускающегося к реке, были такими явными, и душа Каледина возликовала предвкушением.

Перемигиваясь и переглядываясь, охотники знаками показывали друг другу какие действия нужно предпринять, чтобы поднять зверя и убить его. У обоих от предвкушения немного тряслись руки, но они понимали опасность задуманного ими мероприятия. Достав заготовленного заранее «ежа» из ёлки, охотники приготовились и начали тревожить хищника…

Однако все попытки «поднять» медведя начали наводить охотников на одну интересную мысль… всё указывало на то, что никакого медведя в берлоге нет, и все следы его пребывания в берлоге сделаны искусственно.

– Ну что, охотнички, не задалась у вас опять охота? – раздался с пригорка насмешливый женский голос, от которого оба охотника вздрогнули и выронили «ежа» из рук.

– Нет там никого, да и не было, – продолжала Лиза, а это конечно была она, – Берлогу-то для вас обустраивала, так и думала, что народ вы городской, обязательно поведётесь на такую простую хитрость.

– Так это ты, тварь…, – не своим голосом прошипел Каледин, – Ты… ты всё это время душу из меня вынимала! Да я тебя закопаю!

Но на пригорке уже никого не было, только лыжный след тянулся по небольшому склону к ручью. Ручей был вовсе не ручьём, а довольно глубоким и широким безымянным притоком Койвы, и имел одну очень важную особенность, известную разве что только местным жителям.

– Давай быстрее! – проорал Каледин другу, и бегом кинулся к снегоходу, оставленному неподалёку, – Сейчас мы эту дрянь догоним, и так отделаем, что она имени своего не вспомнит! Тайга большая, людей много пропадает, одной бабой меньше, никто и не хватится!

– Да куда торопиться! – бросил другу Князев, – На снегоходе мы её по следу найдём, что сложного! Ружьё подбери, кинулся скорее, будто баб в жизни не видал!

– Да я её, тварь эту, столько времени в кошмарах видел! – орал Каледин, – Я же говорил вам, что постоянно вижу её, она всё это время нам всё портила!

– Так ты же не говорил, что это баба, – хохотнул Князев, – Или скрывал от нас такую подробность, а? Сам хотел выследить и позабавиться, отведать деревенского колорита!

– Хорош ржать! – зло отрезал Каледин и завёл тихо заурчавший своим японским мотором снегоход, – Сейчас догоним, и дам я ей попробовать колорита!

Лыжный след был хорошо виден на белоснежном покрывале, и двум охотникам не составляло труда идти по следу вожделенной своей добычи.

Глава 32.

– Вон она, вон, смотри! – возбуждённо орал в ухо Каледину Гоша, – Поднажми, сейчас мы её нагоним! Осторожно, там кусты!

Каледина раздражали вопли друга. Ему хотелось скинуть эту обузу, лишний груз, и тогда снегоход понесётся еще быстрее! И тогда уж точно нагонит эту мерзавку, чья спина в яркой куртке, будто специально надетой чтобы быть заметной, мелькала между деревьев. Местность шла чуть под уклон, и снегоход, чудо импортного производства, резво катился нагоняя женщину.

– Стой, стой! Вон она! – услышал Каледин крик Гошки и повернул голову.

Женщина никуда уже и не убегала, она стояла возле огромной укрытой снеговыми шапками ели и насмешливо поигрывала лыжной палкой. Только теперь Каледин заметил, что они все оказались на берегу какой-то речушки, или пруда, так сразу и не поймёшь. Снеговое покрывало спрятало под собою ледяной покров, и только два следа от лыж прямо прочерчивали его, как альбомный лист.

– Ну что, герои?! Не вспотели меня догонять? – рассмеялась женщина, и было в ней, что-то такое… волнительно-жутковатое.

Хотя это заметил только Князев, его спину пробрал озноб, мурашки побежали со спины до самой макушки, и он открыл было рот, чтобы остановить друга… пусть катится ко всем чертям это непонятная баба с её выкрутасами с фальшивой берлогой, да и вообще, вся эта чёртова охота-рыбалка, и Венька-паразит со своей грязной избёнкой… Всё, наохотился Гоша! Это раз точно станет последним, не нужны ему никакие волчьи-медвежьи шкуры, а понадобятся, так он вот у таких, типа Веньки, купит всё, что нужно! Благо в деньгах он нужды не знает!

Но Каледина было не остановить, он даже не услышал, что вообще там за спиной кричит ему испуганный непонятно чем Князев! Баба с её противной высокомерной ухмылкой – вот она, рукой подать! Всё, что заметил Каледин – баба-то безоружная! Нет ружья за спиной, как это часто водится у местных… Только лыжные палки, и небольшой рюкзак за спиной, всё! Ему хотелось ухватить её за горло и душить, душить, пока не захрипит и не подавится этой своей насмешкой!

Взревел двигатель, и ринулся снегоход на речную запорошенную снегом гладь, и Каледин больше всего боялся, что вот сейчас эта баба вновь пропадёт, исчезнет за деревьями, как это бывало на протяжении последних месяцев… Но та стояла никуда не торопясь, только глаза её стали какими-то тёмными, злыми…

Не успел Каледин и рта раскрыть, потому что победный рык так и рвался наружу, как лёд под носом снегохода вдруг поднялся, вздыбился… тонко и истерично, как женщина, завопил Князев прямо в ухо Каледину, оба они быстро погружались в обжигающе холодную, тёмную воду…

Булькнув