Юность подарит первые шрамы - Стейс Крамер

то, как Джераб уверенно держится в седле. Его безупречная осанка также впечатлила ее. Он был похож на молодого, безумно красивого аристократа, отличавшегося изысканным высокомерием и неизбывной жаждой покорить все девичьи сердца мира.

К сожалению или к счастью, сердце Дианы не было столь податливым и глупым.

Диана легонько прижала ногами бока коня, и тот пошел вперед. Джераб поступил так же. Сначала они шли рядом друг с другом, но вскоре Диана оставила Джераба позади, когда тропа заметно сузилась.

– Вы какой-то напряженный, мистер Эверетт, – сказала Диана, обернувшись.

– Вам кажется.

Диана заметила, как Джераб крепко держит поводья. Даже вены на кистях набухли. Он явно нервничал.

– Не желаете тогда ускориться? – улыбнулась Диана.

– С удовольствием, – мастерски замаскировав страх шаткой уверенностью, ответил Джераб.

Диана вновь прижала шенкеля, Деймос моментально прибавил темп. Теодор тоже не отставал, хоть и неохотно подчинился команде Джераба.

– Проще простого, – сказал Джераб, вновь поравнявшись с Дианой, когда тропа перешла в широкую дорожку.

Диана обладала весьма интересной привычкой: на соревнованиях или же в обычной жизни она позволяла противнику поверить в себя. Как только человек осознает, что победа практически в его руках, он расслабляется, полностью полагается на удачу, которая, как ему кажется, теперь точно на его стороне. И в этот момент Диана начинает показывать всю свою мощь, предварительно усыпив бдительность соперника.

– Деймос, давай утрем нос этому всезнайке, – прошептала она коню.

Диана перешла в резвый галоп. Деймос будто только и ждал этой команды, чтобы показать себя во всей красе. Джераб лишь видел плотную завесу пыли и подпрыгивающие черные волнообразные локоны девушки, что неслась быстрее ветра. Как она была прекрасна в роли бесстрашной всадницы. Диана будто вынырнула из древней сказки. Хрупкая, невероятно красивая девушка с храбрым сердцем и суровым нравом.

Активно постучав по бокам коня, Джераб тоже разогнался. От нарастающей скорости перехватило дыхание, пульс подскочил до тревожных показателей. Но это не остановило Джераба. Превозмогая страх, наплевав на инстинкт самосохранения, Джераб несся вслед за Дианой. В какой-то момент ему показалось, что он уже не скачет, а летит. Воздух врывался в распахнутый рот и жег глотку. Внутри разыгралось пламя нестерпимой паники.

– Теодор! – крикнул он, натягивая поводья. – Теодор, стоп!

Но конь был одурманен чувством свободы и безграничной власти над человеком. Он гнался за Деймосом, с каждой секундой все больше и больше разгоняясь.

Диана услышала крик. Девушка остановилась и стала искать глазами Джераба. Теодор пронесся мимо нее. Диана оцепенела от ужаса, увидев пустое седло.

– Мистер Эверетт!!!

В ответ лишь тихий шелест листвы. Развернув коня, Диана поскакала назад и вскоре остановилась, заметив в нескольких метрах от тропы густой кустарник, в котором лежал Джераб. Глаза зажмурены, руки и ноги по разные стороны. Джераб в такой позе напоминал паука, застрявшего в своей же паутине.

– Мистер Эверетт, вы живы? – спросила Диана, спрыгнув с коня.

– Не очень, – ответил он слабым голосом.

– Не делайте резких движений, договорились? – Диана села на одно колено возле несчастного всадника, рассматривая его. – Пошевелите ногами. – Джераб выполнил ее команду. – Теперь руками.

Руки и ноги не пострадали, значит, и позвоночник цел. Видимо, кустарник с гибкими ветками и широкими листьями выполнил роль мягкой подушки. Это уберегло Джераба от серьезных повреждений.

– Со мной все в порядке. Только дышать больно.

Диана обратила внимание на то, как после очередного короткого вдоха Джераб зажмуривает глаза от боли и покрывается бусинами холодного пота.

– Диана, что вы делаете? – спросил Джераб, после того как Брандт стала аккуратно расстегивать его рубашку.

– Хочу заценить ваш пресс, мистер Эверетт.

– Что?

– Не двигайтесь, – приказала Диана и принялась сосредоточенно пальпировать живот и грудь пострадавшего. Самые болезненные точки были в области грудной клетки с обеих сторон. – Ребра, – сказала Диана, затем перешла к осмотру плечевого пояса. – И ключица, – девушка заметила деформацию правой ключицы и отметила крепитацию. Как бы то ни было, фортуна все-таки сыграла свою роль в судьбе Джераба. После такого падения мало кто выживает, а он отделался всего лишь несколькими переломами. – Вы сможете подняться?

– Постараюсь, – сказал Джераб, взял Диану за руку и попытался перейти в вертикальное положение. Но попытка не увенчалась успехом. Резкая боль вновь прижала его к земле.

– Нет, без помощи нам не обойтись. Я сейчас.

– Диана, я смогу.

Джераб снова схватил ее за руку и наконец встал на ноги. Лицо стало бледным от прилива жгучей боли.

– Держитесь за меня, – Диана подставила свое плечо.

– Я справлюсь, – ответил Джераб, шатаясь.

– Мистер Эверетт, ну хотя бы сейчас не упрямьтесь.

Джерабу пришлось сдаться. Он приобнял здоровой рукой Диану, и они стали ковылять к школе.

Из-за свирепой битвы Джераб и Диана не заметили, как прилично отдалились от цивилизации. Весь путь Джераб мучился от нескончаемой боли. К тому же дышал он слабо и нечасто. Его грудная клетка, безостановочно нывшая из-за болезненных экскурсий, напоминала проломанную ветхую крышу. Слабая анатомическая конструкция так и норовила полностью развалиться при ее чрезмерном вовлечении в дыхательный процесс.

…Любой отверженный бедняк

Найдет приветливый очаг,

Где дружбы иль любви тепло

Его бы отогреть могло…

Кому я руку протяну,

Любя до смерти лишь одну?

– Вы сильно головой ударились? – опешила Диана.

– Нет… В тяжелые минуты меня спасают стихотворения. Сейчас я так отвлекаюсь от боли, – его голос был хриплым, каждое слово пропитано адским страданием.

– Ну вы и чудак, мистер Эверетт.

– Диана…

Я странник, – но в какой стране

Слеза прольется обо мне?

В чьем сердце отыскать бы мог

Я самый скромный уголок?

И ты, пустив мечту ко дну,

Смолчишь, хоть я люблю одну.[1]

Джераб уставился на Диану, что только что с выражением и особым трепетом продолжила его любимый стих. Боль на мимолетное мгновение отступила, тому поспособствовали волшебные чары Дианы, которыми она всякий раз околдовывала Джераба.

– Что такое? – загадочно улыбнулась Диана, осознав, что ей удалось его поразить.

– …Ничего.

Джераб снова почувствовал опасное, запретное влечение к Диане. Та глыба льба, в которой было заключено его разочаровавшееся в жизни, в людях, в любви сердце, стала таять от тепла, что излучала Диана. Ее улыбка заставляла этот лед трескаться, ее взгляд порождал электрические импульсы, что, искрясь, направлялись к его сердцу, дабы вернуть ему жизнь.

– Оставьте меня здесь, – сказал Джераб, когда школа была уже в нескольких шагах от них. – Я сам дойду. Не хочу, чтобы возникли вопросы.

– Вы точно справитесь?

– Да. Мне уже лучше.

Диана неуверенно отошла от Джераба, опасаясь, что