Несломленные каблучки - Елена Гайворонская

– Это тебя не должно волновать. – Сказал Дедуля. – Дети выросли. Нас больше ничто не связывает.

– Ясненько… – Протянула Галка. – На молоденьких, значит, потянуло. Сейчас это модно.

Ей неожиданно стало жаль жену Михалыча и стыдно за себя за то, что прежде обзывала её старухой и говорила разные гадости. Вдруг явственно представила себя на её месте. Как ей было больно, когда узнала об измене Вовчика!

Галка захлопнула коробочку и сунула Дедуле обратно в карман.

– Я очень рада, за тебя и твой бизнес, честное слово. Но между нами всё кончено. Я замуж выхожу.

– Слушай, Галя, кончай свои бредни про Англию. – Меняясь в лице, сурово произнёс Михалыч. – Ты что, маленькая?

– Это не бредни. – Повысила голос Галка. – Я встретила человека, которого когда-то очень любила. Между нами вспыхнуло старое чувство, мы снова вместе и подумываем о ребёнке.

Дедуля озадаченно захлопал белесыми ресницами.

– А как же я? – Спросил он жалобно.

Он выглядел таким несчастным, что Галке расхотелось потешаться. Стало жаль и его тоже. В последнее время она стала такой жалостливой! Наверно, оттого что ей было хорошо, и хотелось всех вокруг тоже видеть счастливыми.

– Слушай, Михалыч, так нельзя, – затараторила она. – Я была неправа. Ты не можешь, не имеешь права говорить, что тебя с женой ничто не связывает. Это нечестно, понимаешь?

– Нет, не понимаю. – С нажимом произнёс Дедуля. – Ты сама всегда так говорила. Ты хотела. чтобы я развёлся.

– Неправда. – Отрезала Галка. – Я никогда не просила тебя уйти от жены. Я всегда говорила, что наши с тобой отношения временные, и нас связывает только секс. Разве нет? У тебя склероз, Михалыч? Да, я иронизировала по поводу твоей жены, но теперь поняла, что это было гадко. Я раскаиваюсь, честно. Подари кольцо ей, и пусть у вас всё будет хорошо.

Дедуля застыл на пороге с выпученными глазами и приоткрывшимся от изумления ртом.

– Ты… ты мне отказываешь? – Промямлил он после паузы.

– Ну, наконец, дошло. – Всплеснула руками Галка. – Ступай домой, горе луковое. Давай. Привет семье.

– Стерва ты! – Тоненьким голоском завопил Михалыч. – Нахалка!

– Тс-с! – Зашипела Галка, – совсем спятил, старый дурак? Заткнись, люди кругом.

При этих Галкиных словах, как после произнесённого заклинания, приоткрылась дверь соседней квартиры.

– А мне плевать! – Разъярился Дедуля. – Пусть все знают! Они думают, ты порядочная женщина?! А ты подлая, корыстная! Сука ты!

– Пошёл вон, идиот! – Заорала и Галка.

Дедуля попятился к лифту, по пути изрыгая ругательства. Неожиданно лифт за его спиной отворился, из него вышел Вовчик.

– Та-ак, – проговорил он зловещим тоном, поставив портфель на пол, – ну и что тут происходит?

– Старый друг, свататься приходил. – Уперев руки в бока, сказала Галка. – Отказала, вот и блажит. Может согласиться, пока весь дом на ноги не поднял?

Увидев счастливого соперника, Дедуля орать перестал, втянул голову в плечи и забормотал что-то вроде поздравлений. Вовчик поблагодарил, затем подхватил Михалыча подмышки, поставил в лифт и, наказав забыть Галкин адрес, нажал кнопку первого этажа.

Дверь соседней квартиры быстренько затворилась.

– А это что? – Спросил Вовчик, обнаружив на тумбочке в прихожей позабытый букет.

– Цветы. – Виновато сказала Галка. – Хотела вернуть, но он так раскипятился, что у меня вылетело из головы. Вообще-то красивый букет…

– Красивый. – Согласился Вовчик, прошёл на кухню и выбросил букет в открытое окно.

Букет описал в воздухе грациозную дугу и приземлился аккурат под колёса отъезжавшей Дедулиной машины. Тот высунулся, погрозил кулаком, что-то выкрикнул на прощание и, газанув, умчался со двора.

– Эй, ты чего на кухню – в уличных ботинках? – Проследив полёт букета, грозно спросила Галка.

– Виноват. – Всё ещё хмурясь, ответил Вовчик и вернулся в прихожую разуваться. – Скажи, сколько ещё сюрпризов мне ждать?

Галка тяжело вздохнула, потупившись. Пальцы нервно теребили футболку.

– Вов, ну ты должен понимать, что за столько лет у меня бывали мужчины… Но такого больше не повторится, обещаю. Я сама обалдела, честное слово. Мы с Михалычем уже давно расстались. Не знаю, что на него нашло?

– Это ж тот самый хрыч, с которым я в прошлый раз у твоего подъезда сцепился. – Мрачно припомнил Вовчик. – Если ещё раз появится, я забуду, что надо уважать старость.

– Не появится. Я ему всё рассказала про нас с тобой. – Молитвенно сложила руки на груди Галка. – Вов, пожалуйста, давай ужинать!

– И что же ты ему рассказала? – Продолжал допытываться Вовчик.

– Всё. – Галка загадочно улыбнулась и, исполнившись детского хвастовства, объявила:

– А он мне, между прочим, кольцо купил. С во-от таким большим бриллиантом.

– Ну, если с во-от таким, надо было брать. – Уязвленно съехидничал Вовчик.

– Да брось. – Галка потёрлась щекой об его колючую щёку. – У-у, зарос за день. Я тебя и без кольца люблю.

– Правда, любишь?

– Честное слово. – Серьёзно подтвердила Галка. – А ты меня любишь?

– Угу. – Сказал Вовчик. – Подумаешь, кольцо. Пойдём и купим.

Во-от такой бриллиант, правда, не обещаю…

– Может, он ненастоящий был. – Усаживаясь за стол, сказала Галка, – может, фианит.

– Скорее всего, ненастоящий. – Охотно согласился Вовчик и потянулся за чайником.

Зазвонил телефон. Галка взяла трубку и внутренне похолодела, услыхав мужской голос.

– Привет, это Алик. Помнишь? Чё на фитнес не ходишь?

– Вы ошиблись номером. – Сказала Галка.

Вовчик недовольно покосился на трубку, потом на Галку.

– Ошиблись. – Подтвердила Галка.

– Бывает.

Телефон зазвонил снова.

– Дай-ка я возьму. – Сказал Вовчик, перехватывая трубку, и произнёс зловещим голосом:

– Слушаю.

Раздались короткие гудки. Галка вздохнула с облегчением. Слава Богу, инструктору по фитнесу хватило ума понять, что Галка уже не одна и, уж конечно, не собирается общаться.

– Налей мне чаю, пожалуйста. – Елейным голоском попросила она.

Вовчик молча выполнил просьбу.

Галка принялась рассказывать забавную историю про своего ученика, двоечника Иванова, как тот списал у отличницы Герасимовой сочинение на свободную тему, и даже не удосужился заменить род женский на мужской. Вовчик развеселился, вспомнил что-то из приколов студенческой жизни, и вскоре оба хохотали от души.