Единственные - Марина Кистяева

Дышала им.

Его рука ласкала её плечи. Нежно и одновременно как бы заявляя на нее права, оставляя небольшие красноватые разводы, следы от своих прикосновений. Сама же Лана не делала лишних движений. Наслаждалась и прислушивалась к себе. К тому, как её тело остро реагировало на само присутствие Захара рядом. Как отчаянно, именно отчаянно, хотелось прижаться к его сильному телу, окунуться в него с головой.

Она не заметила, как развела пальцы и заскользила рукой чуть левее, дотронувшись до соска мужчины. С сомкнутых губ Захара сразу же сорвался приглушенный стон, больше походивший на рычание.

- Я с тобой рехнусь, - выдохнул он и обрушился на неё.

Подхватил под ягодицы, чуть приподняв в воздухе, и впился жадными губами в её губы. Это был совершенно другой поцелуй. Яростный, обжигающий. Захар мгновенно завладел её ртом, властно раздвинул языком губы и ворвался внутрь. Прошелся по её зубам и прикоснулся к языку.

Лана, выгнувшись, вцепилась пальцами в его литые плечи и, чтобы не висеть кулем, вскинула ноги и обвила их вокруг его талии, запоздало осознав, что только её шелковые трусики оставались преградой между их телами. Внутренняя сторона бедер запылала, стоило им соприкоснуться с кожей Захара, а в трусиках увлажнилось.

Реакция собственного тела говорила за неё.

Голова плыла, всё, что было днем и тревожило её на протяжении долгих недель, растворилось в интимных ласках Волгарского.

Он ласкал её рот, посылая импульсы возбуждения. Одной рукой удерживал под ягодицы, вторую распластал на спине, водя по позвоночнику вниз и вверх, впечатывая её сильнее в себя.

- Хочу… до одури…

Не сказал, уже откровенно прорычал в полуоткрытые губы Ланы, на мгновение оторвавшись от них.

Сама же Лана плавилась в его руках. Внизу живота тяжесть усиливалась и требовала, чтобы ей дали выход. Лана, ведомая инстинктами и гормонами, поерзала на бедрах Захара, скользя уже намокшими трусиками по его бедрам.

Как они преодолели расстояние до невысокого комода, не осталось в памяти Ланы. Лишь ощущение задернутого кверху платья, когда голыми ягодицами тебя усаживают на деревянную прохладную поверхность и разводят бедра в стороны, чтобы сразу же, не позволив тебе прийти в себя, сдергивают трусики вниз.

У Ланы перед глазами замелькали мушки. Она с силой закусила нижнюю губу, чтобы не сорваться на крик – пальцы Захара накрыли её складочки.

- Моя… сладкая…

Его губы снова нашли её. Сняли всё же вырвавшийся стон, вобрав в себя вместе с жарким дыханием Ланы. Девушка уже не контролировала себя. Огонь в крови полностью поглотил её. Руки Захара были везде. Зарывались в её волосы и раздвигали мокрые складки. Обхватывали затылок и проникали внутрь лона, опытно подводя Лану к краю искушения. Их языки сплелись, тела максимально прижались друг к другу.

Лану не заботило, что кто-то может войти в комнату, увидеть их вместе.

Был только Захар, что трепетно двигал пальцами внутри нее, подготавливая её для себя. Её мышцы туго обтянули его, сжимая, как перчатка.

Словно в тумане, в сладком сне, Лана впивалась коготками в широкую спину Захара, отдаленно осознавая, что мужчину так же потряхивает от нетерпения и желания. Это мутило разум, лишало воли.

Лана сама уже выгибалась, подставляя себя его ласкам.

Его губы скользнули по шее, оставляя на ней влажный след, зубами он оттянул край платья, давая доступ к груди, томящейся в бюстгальтере. Губы чуть отодвинули кружево и прошлись по холмикам, а Лану недурно повело, стремление получить оргазм заставило её ещё шире развести ноги. Нащупав ручки у комода, она уперлась пятками в них.

Захар оторвался от груди Ланы и заглянул ей в глаза. Его карие затянуло поволокой, вожделение так и плескалось в них.

- Не могу долго… слишком сильно хочу…

Долгая прелюдия ей и самой не требовалась. Она сильнее впилась когтями в его спину, прижимая к себе, давая понять, что готова, что хочет большего, чем палец внутри себя.

Захар снова прижался к её губам, второй рукой приспуская штаны и боксеры вниз. Их вела страсть. Первобытная. Дикая. Самая правильная. Когда мужчина и женщина, отбросив ложный стыд и преграды, устремляются друг к другу.

Одной рукой обхватив член, он приблизил головку к разгоряченному лону. Не вошел. Провел ей по складочкам, распределяя влагу по промежности. Лана откинула голову назад, зажмурив глаза. Приподняла бедра, посылая себя вперед. К нему. На него.

Он вошел плавно, но разом заполнив её до основания. Лана резко распахнула глаза от ощущения заполненности и того, что Захара Волгарского и здесь природа не обделила в размерах.

- Я не двигаюсь… сейчас привыкнешь…

От его заботливого хриплого голоса хотелось рыдать. От сдерживаемого, но рвущегося наружу желания, накрывающего её с каждой прошедшей минутой, уже хотелось выть. Её тело распирало, каждая мышца горела и ныла.

Лана вернула голову в вертикальное положение и взглянула на Захара. На его лбу блестела испарина, желваки на скулах дергались, вены на висках вздулись. Он сдерживался из последних сил. Он был на грани.

- Двигайся, - выдохнула она.

- Как скажешь, ляля.

Его второй толчок был жестче, резче. До конца, она даже ощутила его паховые волосы кожей лобка. Третий плавнее, он снова сдерживался.

Дальше… уже не имело значения. Лана хватала воздух ртом, двигаясь навстречу мужским бедрам, подводя себя к высшей точки наслаждения. Остро. Ярко. Нестерпимо сладко.

Лана кончила быстро, вжавшись лицом в плечо Захара и пряча зубы, в последнее мгновение удержав себя от того, чтобы не укусить.

- Дааааа…

Мужчина был более несдержан. Его стон отозвался в сознании Ланы.

Захар вытащил член и излился на живот девушки. После чего снова прижался к ней.

Они так и стояли, не спеша разъединять объятия и тела.

Ночь пришла в горы.

***

Три дня спустя

- Я хочу, чтобы вы поехали ко мне.

- Захар…

- Лана, черт возьми!

- Пожалуйста, не ругайся, в машине ребенок.

- Лана, мы не можем жить отдельно, - Захар послал в сторону Ланы гневный взгляд, но, натолкнувшись на её упрямый, приглушенно выругался. – Отлично. В общем, так, девочка. Завтра у меня дел по горлу, я освобожусь к шести. И вот к шести, чтобы вы были готовы. С вещами. Полностью. И никаких возражений. Я приеду за вами. Сам.

Говорил сквозь зубы, сдерживался.

Она могла бы сказать, что он давит.

Он бы ответил, что у неё на руках ЕГО сын.

Она бы дальше сказала, что ЕЁ сын поехал в его дом.

Он – а что мешает тебе поехать…