Чужая - Татьяна Губина

— Напали сволочи, неожиданно, — рассказывала Фион. — навалились втроем. Большой любви захотелось. Я немного растерялась, но потом…

Крепкой, натренированной рукой она врезала тому, кто навалился ей на грудь, в глаз, скинула с ног второго, левой рукой достала третьего и быстро поднялась на ноги. Но мужики только еще больше разозлились.

— Махались мы с ними недолго, — продолжала Ксюха. — Один явно боксер, всю рожу разбил. Но я тоже в долгу не осталась. Долго еще будет яйца свои лечить, скотина. Брюки мне порвали, сволочи, мне их Пельмень только две недели назад сшила.

Чем бы закончилась эта история, мне даже думать не хотелось. При всей сноровке, она все же была одна против троих. Но на ее счастье, мимо проезжала патрульная машина.

— Мои «любовнички», как услышали свисток, брызнули во все стороны, как горох. — Ксюха затушила сигарету. — Меня в кутузку, пока разбирались, что я жертва, полночи в обезьяннике просидела. А под утро врачиха приперлась, как увидала мою рожу распухшую, тут же «скорую» и в больницу. Благо Четвертая градская через дорогу. Ну, бабке, понятное дело, тут же отзвонились, а та, ничего не нашла лучшего, как тете Регине позвонить.

— Я сначала Людмилушке позвонила, а она сотовый не берет и не берет. Вот я решила Регину побеспокоить, — оправдывалась Вера Семеновна, разливая чай по большим кружкам. — Мне-то сказали, что Ксюша в тяжелом состоянии к ним поступила, я и растерялась.

— Вот придурки, синяки от травм отличить не могут! — засмеялась Фион.

— Странно все это, ребята, — тихо проговорил Сашка. — Вы никакой закономерности не видите?

— Ты о чем? — удивилась Фион.

Сашка почти слово в слово повторил мои мысли.

— Брось, Пархошка, совпадения! — Фион осторожно отпила разбитыми губами горячий чай. — Над тобой просто придурки какие-то покуражились, меня элементарно изнасиловать хотели, а Катюху обокрали. Таких лихачей на мотоциклах пруд пруди в Москве! Газеты почитай!

— Может быть… Но впечатление такое, словно кто-то методично нам жизнь портит. Издевается. Мстит за что-то, — задумчиво проговорил Сашка.

— Перестань тоску нагонять! — прикрикнул Пашка. — Права Фион, совпадения! Ладно, Ксюха, давай лечись, ты парень крепкий! — Пашка хлопнул ее по плечу. — Поехали, а то Манюня с Дашуней на даче оргию устроят, пока матери с братом нет.

Мы распрощались с Фионом и вышли. Я украдкой сунула Вере Семеновне пятьсот рублей. «На лекарства», — шепнула я. Та кивнула.

Запиликал мой сотовый.

— Танька, где вы, черт возьми! — прогремела Люська. — Мы с Ником у тебя на даче, девки одни и какую-то чушь несут! Что опять случилось?

— Телефон свой брать надо! — возмутилась я, пока усаживалась за руль.

— Так я подзарядить его забыла.

— Вот тогда сиди и жди, пока доеду! — рявкнула я и отключилась.

«У меня черный глаз, у меня черный глаз!» — мысленно твердила я, не зная, куда себя деть. Аришка пропала. Ее нет уже вторые сутки. Не прошло и недели после нападения на Фион, и вот, пожалуйста, новая беда. Лелька обзвонила все больницы, но девушки с такими приметами ни в моргах, ни в реанимациях не было.

Я снова сорвалась с дачи, как только Лелька позвонила и упавшим голосом сообщила, что не знает, что предпринять. Это уже вошло у нас в традицию — собираться всем вместе и обсуждать новую неприятность. Только место наших встреч каждый раз разное. Сейчас мы находились на кухне Лелькиной квартиры, на седьмом этаже нашего некогда родного дома.

Лелька с зареванными глазами сидела за столом. Регина и Люська молча курили, следя за расхаживающим по пяти метрам кухни Генералом. Не было только Ника, который укатил в очередную командировку.

— Боже, что делать, что делать! — в который раз голосила Лелька.

— Вот только Чернышевского не надо! — Генерал остановился и резко сел напротив нее. — Так! Еще раз вспомни, что она говорила в последний раз, когда ты ее видела. Может, она сказала, что поедет куда-то, да ты забыла. Может, по телефону звонила.

— Валь, я тебе сто раз говорила! — воскликнула Лелька. — Утром расстались, как обычно. Я — на работу, она оставалась дома. Сессия у нее уже закончилась. Днем она позвонила мне в институт. А у меня экзамены, сижу в приемной комиссии. Я к телефону не подошла. А сотовый отключила. Идиотка! Как я могла отключить телефон! — и она снова заплакала.

В коридоре раздались шаги и в кухню ввалились Сашка и Павел.

— Так, тетки, — Сашка сел. — Ее видела бабка Поля с третьего этажа вчера утром. Говорит, вышла из дома и села в машину. С какими-то двумя мужиками.

— Господи. Ее похитили! — воскликнула я.

— С чего ты взяла, умалишенная! — прикрикнула на меня Люська, вертя у виска пальцем и глазами показывая на Лельку. Лицо Птицы залила мертвенная бледность.

— Спокойно! — Пашка предупредительно выставил руки вперед. — Вряд ли девушку похищают вместе с плотно набитой сумкой. А скажите, тетя Леля, не собиралась ли куда Аришка.

— Может, она к Пельменю отправилась? — предположил Сашка.

— Я уже звонила Кате. Арина к ней не приезжала. — И она опустила глаза, стараясь не смотреть на Пашку.

Еще неделю назад она сказала, что Катя не брала с собой телефон. Но я знала, что Регина купила ей новый номер, на экстренный случай.

— Да никуда она не собиралась! — проныла Лелька. — Она без меня дальше Танькиной дачи никуда не ездила. Все друзья здесь, Денька в Лондоне… — тут Лелька ошарашенно уставилась на меня. — Не может быть!…Мы с ней третьего дня поругались вдрызг.

— А ну-ка, быстренько, о чем был спор! — Генерал принял охотничью стойку, словно кокер-спаниель, который почуял дичь.

— Да нет, это невозможно! — воскликнула Лелька после секундного раздумья.

— Птица!!! — заорали мы в голос.

Умней всех оказался Сашка. Пока Лелька собиралась с мыслями, он поднял трубку и начал набирать номер.

— Она просила у меня денег на поездку в Лондон. Ну, скажи Тань, откуда у меня такие башли! — замалывая руки, кричала Лелька. — Да и вообще, крутить роман с парнем через полмира невозможно. Столько мальчиков вокруг. Такие партии! Так нет, сохнет по своему Дэну! Говорю, зачем тебе лететь, если Дэн три месяца назад прилетал в Москву. Так нет, заладила: «Надо и надо!» Я сорвалась, конечно, наорала на нее. Но с тех пор больше недели прошло. Да и не могла она уехать вот так, со мной не посоветовавшись. Она у меня тихая, спокойная, слушается меня…

— Люська, колись быстро, давала Аринке денег на билет? — Генерал вперил свой взгляд в Людмилу.

— Да ты чего, Валя! — возмутилась Люська. — Я бы сразу сказала. Что я, камень что ли!

— Тогда с ней точно что-то случилось! — трагично проговорила Лелька. — Не могла она больше ни у кого такую сумму попросить. Это ж больше двух тысяч долларов! Боже, девочка моя-я-я…